Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 2

Утром Разана с расстроенным видом вылила из блюдца скисшее молоко в раковину.

Адэр взял моранду и покинул дом. Во дворе покрутился, посмотрел по сторонам, направился к сараю. Опустив зверёныша на колоду, присел перед ним на корточки:

— Это ты бегаешь по ночам лакать молоко. Я знаю, что ты. Сегодня я не спал, и молоко никто не тронул. Но как? Ты же слепой. Или нет? — Потрепал щенка за уши. — А ну, признавайся!

Щенок открыл глаза — в лицо полыхнуло красное, как кровь, пламя — и лизнул хозяина в губы.

Адэр сморщился:

— Фу! — Вытер рукавом рот. — Ты же парень, а не девица. Ты парень. Вот как я тебя назову.

Зверёныш ловко спрыгнул с колоды, забрался Адэру на колени и плотно сомкнул веки.

— Ты хочешь сохранить это в тайне. Верно?

Щенок зевнул и уткнулся носом хозяину в живот. Взяв его в охапку, Адэр поднялся. Или он сходит с ума, или всему виной его воспалённое воображение.

Дни и ночи приносили новые вопросы, но наступило время, когда ответы посыпались, как град на голову.

Тиваз, ссылаясь на какие-то срочные дела, уехал. Мебо затеял стрижку кустов в палисаднике. Адэр от нечего делать уселся на крыльцо в тени козырька. Поглаживая спящего щенка, наблюдал, как мальчишки гоняют по улице мяч. Пас влево, пас вправо, удар… Их крики были пересыпаны шутками. Адэр понимал фразы, но не улавливал смысла острот. Как говорил университетский преподаватель, уровень знания иностранного языка измеряется умением ученика шутить на этом языке и оценивать чужие шутки.

Один мальчуган подпрыгнул и неудачно приземлился. Попытался встать и вновь упал. Мальчишки смеялись, а он ползал на четвереньках между их ног, силясь забрать мяч.

— Вставай! Затопчут, — крикнул Адэр на слоте.

Мальчуган отполз к забору. За широкими дощечками подростка не было видно, зато в проёме распахнутой калитки была видна его вывернутая стопа.

— Мебо! — позвал Адэр и кивком указал на ногу ребёнка.

Через пять секунд, обхватывая Мебо за шею и покачиваясь на его руках, мальчуган крикнул пацанам:

— Вечером я вас сделаю.

Адэр прошёл на кухню. Поглядывая на открытый погреб, налил в стакан воды. Из подпола доносились голоса. «А кто у Мебо есть? Никого нет, — говорила Разана. — Отец искать не будет, а приятели и подавно». «Думаю, Тиваз его оставит, — отвечал Валиан. — А этот нам не нужен». — «Чем он тебе не угодил? Красивый, здоровый, спокойный. За конями будет следить». — «За конями… А что ты знаешь, Разана? Ничего не знаешь. Он из дворян, а с ними лучше не связываться. Понаедут, стражей пригонят, каждый закуток обыщут».

Прижимая к себе щенка, Адэр пил воду и слушал чужую, понятную речь.

«А я бы его оставила. Пусть плодит. Сколько можно бабам мёртвеньких рожать?» — «Опять ты за своё?» — «А то как же? Скоро рожать будет некому». — «Не наше это дело, Разана. Решит Тиваз избавиться от Яра — избавимся. Решит оставить — нехай живёт».

Над краем погреба показалась голова Валиана. В зелёных глазах промелькнула растерянность.

Хозяин быстро взял себя в руки, закинул мешок на пол (внутри тренькнули стеклянные банки) и, добродушно улыбнувшись, спросил на слоте:

— Жарко?

— Жарко, — кивнул Адэр и отставил стакан.

— А эта дурёха собралась варенье варить.

Страж, склонившись над кустами, щёлкал садовыми ножницами.

Выйдя на крыльцо, Адэр крикнул:

— Мебо, брось ерундой заниматься. Пошли яблок нарвём. Разана варенье сварит.

В саду было душно. Валиан каждое утро качал воду из скважины и мыл из шланга деревья, чтобы на плодах не было червей. В густой тени крон земля целый день парила и просыхала только к вечеру.

Мебо примерялся, как лучше приставить к яблоне лестницу. Адэр ходил кругами, не заботясь о грязи, липнувшей к босым ногам.

— Зря вы с яблоками затеяли, — сказал Мебо. — Так недолго тепловой удар схватить.

— О пьющих деревьях — это правда? — спросил Адэр.

— Моя мама всё время предупреждала меня. Она бы не стала мне врать.

— Тиваз не хотел, чтобы я знал об этом. Зачем ты выдал тайну климов?

— Я хоть и клим… наполовину клим… но свой народ я совсем не знаю. И старейшину не знаю. И что у него на уме — не знаю.

— Что рассказывала твоя мать?

Мебо сел на нижнюю ступеньку лестницы, вытер со лба пот:

— Рассказывала, как возвращалась с селянами с покоса, а один паренёк решил срезать путь. Втиснулся между деревьев, а с другой стороны посадки вышел дедом. Деревья выпили время, отведённое ему на жизнь. Она пролетела, как сон, в котором он похоронил родителей, женился, вырастил детей, дождался внуков, а потом зажмурился от солнца и проснулся.

— Ты догадался, что в степи лежит моранда. Где ты видел этих зверей?

— Здесь. В посёлке. Коты и собаки вмиг исчезали. Те, что на цепях сидели, выли адски. Поэтому сейчас на цепь их никто не садит. Люди прятались. А моранды побродят, побродят по улицам и уйдут. И всё равно было жутко.

Щенок заворочался на руках, запищал. Адэр прижал его к животу. Зверёныш уткнулся в рубашку носом и затих.

— У меня есть советник, маркиз Ларе. Доктор Ярис Ларе. Слышал о таком?

— Знаю только, что советник.

— Он как-то говорил, что у ветонов очень высокий болевой порог. То, что я увидел здесь, перечёркивает его слова.

— Ветоны умеют терпеть боль. Это правда. А климы её не чувствуют. Хотите — верьте. Хотите — нет. Это наша сила и наша беда. Боль — это крик о помощи, сигнал к действию. Если вовремя не отреагировать, можно умереть. Мы этот крик не слышим.

— Как спасаетесь?

— Молимся. Больше ничего сказать не могу.

— Хочешь остаться в Зелейнограде?

— Нет.

— Так категорично?

— Голос стража заглушает во мне голос земледельца. С этим бороться бесполезно.

— А теперь скажи, Мебо… Куда ты бегаешь каждую ночь?

Мебо опустил голову.

— Женщину нашёл?

— Нет.

— Так куда?

— На встречу.

— С кем?

— Со стражами.

— Сколько их?

— Двенадцать.

— Где они?

— Здесь.

Адэр осмотрелся, но никого не увидел:

— Кто их прислал?

— Малика.

Адэр вновь посмотрел по сторонам и проговорил громко:

— Мы возвращаемся в замок.

Хозяева были ошарашены.

— Уходите, значит, — мямлил Валиан, наблюдая, как Адэр закрепляет ложе с щенком на поясе, а Мебо складывает в котомку еду. — Чего вдруг так скоро? Утром не хотели, сейчас захотели.

— Иди корову подои, — сказала Разана мужу. — Зверёнышу надо свежее молоко.

— Не надо, — отозвался Адэр. — У нас молока полная бутылка.

— Иди, Валиан, иди! — прикрикнула Разана и подтолкнула супруга к выходу из кухни. — Мебо, сынок… чай мы вам не угодили?

— Всё хорошо, тётка Разана.

— А чего же вы не по-людски? Ты же знаешь, сынок, наши обычаи. Нельзя уходить, не простясь со старейшиной.

— Извинись за нас.