Владимир Аренев - Охота на героя

Увесистая сумка то и дело шлепала по бедру, в ней что-то булькало и перекатывалось. «Лекарства. Фтил положил туда лекарства, но помогут ли они? Посмотрим, посмотрим. Скоро уже стемнеет, а горы, кажется, так и не приблизились. Ни на капельку. А сегодня, между прочим, второй день!»

В этот самый момент где-то справа и впереди раздался недовольный рык. Потом от гор отделилась угрюмая тень и направилась к Эльтдону, размахивая длинными мускулистыми руками. Эльф отметил, что тень эта высотой в полтора его роста, и понял, что, похоже, на него таки обратили внимание.

«Слава Создателю!»

Палка под рукой астролога внезапно затрещала и разломилась на две угловатые части. Удар при падении на землю заставил его сжаться в один крохотный комочек, пронзив раскаленной иглой боли.

«Сходил за травкой!»

— Он упал! — пронзительно закричал Химон, вскакивая и намереваясь бежать на помощь Эльтдону.

Асканий еле-еле успел ухватить парнишку за рукав. Мальчик отчаянно рванулся, потому внезапно обмяк и заплакал:

— Они же… растерзают его!..

— С какой такой стати? — проревел на неслуха Асканий. — Спятил ты, мальчишка, не иначе, как спятил!

Сам охотник не был настолько уверен в циклопах, но панику устраивать не собирался. Если суждено, все получится и без помощи двух кентавров, а вот ежели нет — появление Аскания и ученика лекаря только ухудшит положение Эльтдона.

— Нельзя было его отпускать! — всхлипнул Химон, утирая рукавом лицо. — Ведь видели же, плохо ему.

— Еще бы! — фыркнул Асканий. — Такая рана! Только теперь поздно сожалеть — он сам предложил нам свою помощь; и ты и я — мы прекрасно знаем, что иначе у нас ничего бы не вышло. Он единственный, кто способен помочь. Вот так-то…

— А что же нам теперь делать? — спросил растерянный Химон. Похоже, он только сейчас, при виде циклопа, до конца понял, что происходит.

— Ждать, — отрезал охотник.

Так они и поступили.

Эльтдон упал лицом вниз, поэтому видеть, что происходит, не мог. Только и оставалось — внимательно вслушиваться в окружающие звуки — «стррр, стррр, стррр» кузнечиков, шорох травинок, далекий вскрик там, откуда он пришел, — и ожидать, пока размахивающая длинными руками тень не приблизится.

«Если она вообще идет ко мне» — Эльтдон хрипло засмеялся и сам испугался своего смеха: «А куда ей еще идти? Лучше попробуй-ка встать». Но первое же движение стянуло тело такой плотной лентой боли, что даже думать об еще одной попытке было невыносимо.

Тем временем кузнечики замолчали. Остался только шорох стебельков, глухие удары «пам-пам-пам» удирающих насекомых да гулкие звуки шагов. Все ближе и ближе. Вот. Уже рядом.

Большая сильная ладонь сжала его плечо и перевернула навзничь, вызвав огнистый приступ боли. Над эльфом склонилось угловатое загорелое лицо, безбородое и почти безволосое, если не считать короткой кучерявой поросли на макушке; это лицо прищурило единственный глаз, расположенный прямо над кривой переносицей, и задумчиво пожевало губами.

— Жив? — поинтересовался циклоп.

Эльтдон кивнул, не желая голосом выдать, насколько плохо себя чувствует.

— А кем будешь? — не унимался циклоп.

Пришлось-таки разлепить губы.

— Я пришел поговорить, — вымолвил эльф. — Парламентером буду. — Он скривился в болезненной усмешке.

— Говори. — Циклоп присел рядом и сложил свои внушительные руки на груди.

Эльтдон задумался. Потом сказал:

— Я знаю способ, с помощью которого вы сможете избавиться от кентавров. По крайней мере, от кентавров на этом берегу.

Циклоп неторопливо поднял правую руку, завел ее за спину и принялся чесать под лопаткой. Завершив сие занятие, спросил:

— Ну и чего ты хочешь?

— Он уходит! — закричал Химон, спрыгивая с валуна. Задремавший было Асканий судорожно дернулся:

— Кто уходит? Куда уходит?

— Циклоп, — восторженно пояснил мальчик, немного успокоившись. — Циклоп уходит к горам. А эльк… эльф возвращается к нам.

Асканий встал и подошел к валуну, чтобы самому удостовериться. Да, так оно и было. Рослая фигура циклопа удалялась по направлению к горам, а эльф, сжимая в руках новую палку («Ему это чудовище палку выломало?»), через силу брел в сторону кентавров.

— Пойду помогу, — пробормотал Асканий и поспешил к Эльтдону.

На самом деле кентавр не хотел надолго оставаться с Химоном: рано или поздно тот догадается, что ушедший циклоп и возвращающийся эльф означают одно — затея не удалась.

— …И он согласился, — закончил Эльтдон, со вздохом облегчения откидываясь на спину.

Холодная поверхность валуна услужливо приняла на себя вес эльфа, так что можно было расслабиться и некоторое время ни о чем не думать. Четвероногие спутники переваривали полученные новости. Судя по лицу Аскания, тот ожидал совершенно другого исхода дела, но… старый астролог тоже может кое-чем удивить, господа.

День клонился к вечеру, у них еще оставалось достаточно времени для того, чтобы прийти в себя, поужинать и приготовиться. С заходом солнца Химон и Асканий отправятся через проход на ту сторону Псисома, чтобы отыскать горную хладяницу, а он, Эльтдон, вместе с циклопом пойдет в то место, откуда сейчас перебираются подальше одноглазые обитатели псисомских склонов.

«Это, наверное, далековато, — рассеянно подумал эльф. — Если у циклопов такое острое обоняние, то, чтобы запах кентавров, проходящих через ущелье, не достиг носов одноглазых, циклопы переселятся как можно дальше. Все-таки большая удача, что до моих „ароматов“ им нет никакого дела».

Химон распаковал сумку Эльтдона, достал оттуда лекарства, приготовленные учителем, и стал пичкать ими эльфа. Тот сперва лениво отмахивался, но потом все-таки уступил, иначе мальчишка мог выкинуть еще какой-нибудь очередной трюк, а Эльтдону этого очень не хотелось. Да и бравада бравадой, а раны ранами.

Когда мальчик в конце концов оставил его в покое, эльф снова прилег у валуна — и внезапно поймал себя на мысли, что — вот чудеса! — чувствует себя счастливым. Ведь надо же — именно сейчас, один-одинешенек, среди незнакомых народов, стремящийся к Создатель ведает насколько далекой цели, именно сейчас Эльтдон ощущал в груди тот рвущийся наружу крик: «Боже, как хорошо!» Это солнце, медленно опускающееся за растрепанную далеким лесом линию горизонта, эта трава, этот камень, ветерок этот легкий — все дарило покой и радость. Что будет завтра? Да полно, что будет сегодня вечером? Неизвестность. И от этого тоже как-то празднично на душе, потому что все-таки он выиграл в бескровном сражении с местными противоречиями и непонятостями двух народов. Ну, почти выиграл, потому что до окончательной победы еще далековато. Но это — мелочи. У неведомой Хриис появился шанс на жизнь — это уже не так мало.