Лариса Петровичева - Принцесса без короны. Отбор не по правилам [= Принцесса без короны. Неправильный отбор] [litres]

Валентин звонко щелкнул пальцами, и по воздуху поплыли золотые светлячки, деловито работая крылышками и рассыпая во все стороны сверкающую пыльцу. Комнату озарил мягкий теплый свет, Валентин открыл окно, и светлячки с негромким гудением вылетели в гостиничный сад.

Дайна вдруг подумала, что совершила ошибку. Очень большую ошибку. Господи, еще утром она была женой принца Кендрика, планировала какие-то дела и заботы вроде пошива нового платья и посещения детского дома, который опекали их высочества. Она даже предположить не могла, что будет встречать ночь в гостинице маленького городка в компании самого могущественного волшебника Абсолона.

А потом пришла свекровь с бумагами Святого престола. И все рухнуло.

– Не надо так дрожать, – негромко посоветовал Валентин. – Я не собираюсь ничем вас обижать.

Дайна не знала, можно ли этому верить.

– Мне нужно умыться, – прошептала она, чувствуя, как немеют губы.

Валентин лишь кивнул.

Подхватив ночную сорочку из сундучка, Дайна ушла в ванную, быстро переоделась и, завязывая тонкие шнурки у ворота, поняла, что ее знобит. Кажется, в когтях дракона не было так страшно – то густое, глубокое чувство, что сейчас охватило ее, было болезненным и язвящим.

Валентин стоял спиной к окну. Он успел снять мантию и положить ее в кресло и сейчас в тонкой белой рубашке и узких темных штанах выглядел самым обычным человеком. Возможно, он как-то умел контролировать чужие чувства, но Дайна неожиданно поняла, что сейчас господин ректор больше не пугает ее. Девушка нырнула под одеяло, свернулась клубочком, и сверкающая пыльца, оставленная светлячками, стала меркнуть.

Да и стоит ли бояться того, кто спас тебя от дракона?

Комната погрузилась во мрак – настолько густой, что на мгновение Дайна испугалась, что ослепла.

– Вообще-то драконы нападают не на всех принцесс, – сообщил Валентин, и Дайна услышала шелест одежды: ректор снял рубашку. Что-то с сухим костяным стуком легло на прикроватный столик, и девушка поняла – это была маска.

Ей стало жутко, и она даже какое-то мгновение не могла дышать.

– Им нужны только те благородные девы, в которых есть магия. – Валентин сел на кровать, потом лег. Дайна закусила костяшку указательного пальца, почти не слыша, о чем он говорит.

Ей вдруг сделалось очень жарко. Щеки опалило пламя, глаза стало жечь. Что-то похожее принцесса испытывала в первую брачную ночь, когда ждала прихода Кендрика.

Он не пришел. От костра в ее душе остался лишь пепел.

– Я помню тот прием, – продолжал Валентин. – Тогда в вас не было ни капли волшебства. Самая обычная девушка, которая очень хочет быть милой и доброй, стремится всем понравиться и стать хорошей. Что на самом деле у нее в душе? Бог весть. Никому это не интересно.

Дайна всхлипнула. Слезы появились сами. Все было напрасно, все ее мечты и надежды, все рухнуло в один день. Ее просто использовали те, кого она искренне считала близкими людьми, и они радовались, когда принцесса-попрошайка навсегда ушла из их жизни.

– Не бойтесь. Я не ваш муж и не ваша свекровь, чтобы причинять вам боль.

Тяжелое давящее чувство, что окутало Дайну, растаяло – она вдруг поняла, о чем именно говорил Валентин. Поняла и от удивления даже села в кровати.

– Подождите, вы считаете, во мне есть магия?

Ей казалось, что скрипучая и неудобная гостиничная кровать плывет в океане мрака. Откуда-то издалека доносились голоса и негромкая музыка. Силуэт человека на кровати был непроницаемо черным, но Дайна почувствовала, что Валентин улыбается. Она ощутила эту улыбку, словно прикосновение пальцев к щеке.

– Да, – ответил он. – Теперь есть. Гранд-мастер Баэрн дал мне об этом знать, как и полагается по нашему протоколу. А я предположил, что там, где есть принцесса-волшебница, обязательно появится и дракон. И мне почему-то захотелось, чтобы он остался без обеда.

– Магия… – прошептала Дайна. Дотронулась до груди и почувствовала, как что-то дрогнуло и запульсировало под кожей. – Но почему? Откуда она взялась?

Минутная растерянность отступила. Дайна поняла, что теперь действительно может учиться в академии, а потом, набравшись опыта и сил, вернется в столицу.

Вернется и раздвинет землю под дворцом, чтобы Кендрик с его мамашей рухнули в пропасть.

– Иногда магию пробуждает сильное душевное потрясение, – ответил Валентин. – Его, видимо, вызвала новость о вашем разводе. Вы вышли из дворца уже волшебницей. Слабенькой, маленькой… и только от вас зависит, станете ли вы сильны и насколько. И да, кстати, предупреждая ваши вопросы о моей доброте: не со всякой магией берут в академию.

Дайна представила пропасть на месте дворца и как Кендрик падает неуклюже размахивая руками, и негромко рассмеялась. Скрипнула кровать – Валентин сел, и Дайна почувствовала, как от него веет теплом.

– Подумали о чем-то приятном? – поинтересовался господин ректор.

– Да, представила тут кое-что. – Принцесса улыбнулась и добавила: – Я очень вам благодарна, Валентин. Вы спасли мне жизнь.

Она запоздало поняла, что назвала ректора академии по имени, и ей сделалось не по себе.

– Вы станете волшебницей, Дайна, – услышала она. – Вы сможете добиться всего, что пожелаете. Знаете для чего?

Некоторое время девушка молчала. Музыка на улице стихла, а тьма, казалось, сделалась еще глубже и гуще. Был ли в ней еще кто-то, кроме нее?

Ей вдруг захотелось протянуть руку и дотронуться до Валентина. Просто для того, чтобы почувствовать себя живой – живой и неодинокой.

– Чтобы отомстить, – выдохнула Дайна. Когда Валентин осторожно прикоснулся к ее пальцам, она вздрогнула, но не убрала руку. Острый страх, который сейчас клубился в груди, приобретала какие-то странные, влекущие нотки.

Господи, да что это с ней! Это так пробуждается и крепнет ее волшебство или это Валентин так играет с человеком, который не способен сопротивляться?

– Нет, – откликнулся Валентин, и в его голосе Дайна услышала вкрадчивые теплые оттенки. – Это для того, чтобы вы наконец-то стали той, кто вы есть на самом деле. И жили счастливо.

Поцелуй обжег губы – Дайна пропустила тот момент, когда Валентин приблизился к ней. Вот он был в стороне – а вот уже рядом, и она тонет в его тепле, в запахе сухих трав, в прикосновении губ. На миг все тело Дайны стало туго натянутой струной – неосторожно дотронешься и лопнет со стоном. Она сама не поняла, как ее ладонь легла на чужое плечо, как приоткрылись губы, откликаясь на поцелуй, как в висках запульсировала боль.

Дайне сделалось стыдно – до нервно сбившегося ритма сердца, до ослабевших ног, до заледеневших рук. «Это сон, – мелькнула запоздалая мысль. – Я сплю, я ведь не могла на это согласиться…» Пальцы ректора мягко скользнули по ее шее, очертили ключицы, и девушка почувствовала, как сорочка, ее единственная защита, вдруг растаяла – Дайна почти увидела, как ткань растеклась белыми нитями тумана, оставив ее обнаженной и беспомощной.