Рейтар Ликамуррр - Торлор 2 (СИ)

- Вот и я - Чуу-ур вытянул Раджхарад из-под тяжелого тюка, набитого какими-то глиняными плошками. Повесив перевязь на плечо, он провел ладонью по рукояти с рисунком.

- Больше не теряйся - обратился он к клинку, словно к живому существу, чувствуя охватившую его радость, как от встречи со старым другом.

Найдя на этой же полке свой нож, он взял его в левую руку.

Острая боль, молнией, пробила предплечье. Сразу ощутив на своей руке тяжесть, нарисованной птицы, он резко выдохнул, борясь с внезапно возникшей слабостью.

Словно воск, под пламенем свечи, малый ключ предела стал таять в его руке. Черная, покалывающая масса, слилась с татуировкой, полностью впитавшись в рисунок птицы. Наконец с трудом вздохнув, Чуу-ур вытер со лба выступивший пот. Боль постепенно отступала, также постепенно уходила и тяжесть в поглотившей Жшант татуировке.

- Да что же со мной такое? - задал сам себе вопрос Чуу-ур, начав искать на полках, трактат метра.

Сдержанно выругавшись, он отбросил в сторону обложку книги. Все страницы в ней были вырваны, легкий запах и частички Шоро, не двусмысленно говорили, что листы нашли свое применение в самокрутках любителей опасного дурмана. Не тратя больше времени, он присоединился к лолю, застывшему у стены словно камень.

- Нашел?

- Вот - с гордостью показал свой клинок Чуу-ур - не смотри что ржавый, на самом деле он молочно-белый.

- Хорош - протянул лоль, разглядывая меч - редкая диковина, где достал?

- В яме, на территории школы, там еще чудище живет.

- И там побывал? - усмехнулся лоль – яма, это серьезное наказание.

- Пришлось, зато теперь есть клинок.

- Повезло - коротко ответил Митар - теперь куда?

- На право - указал дорогу, острием лепестка, Чуу-ур - там длинный коридор, потом три комнаты и зал собраний.

Медленно ступая, по расписанному орнаментами коридору, Митар пригибался все больше и больше, стараясь понять причину возникшей тяжести.

- Темнота стала гуще.

- Чего? - не понял Чуу-ур.

- Темнота, она становиться темнее и тяжелее - тихо прошептал лоль, словно боясь, что его услышат.

- Не показалось? - на всякий случай задал вопрос Чуу-ур.

- Нет, такое не кажется. Ты не чувствуешь, что воздух и темнота в отдалении густеет.

- Мне камешек светит.

- Какой камушек?

- Да вот на рукояти который, видишь, паучок лапками держит - Чуу-ур подошел ближе к остановившемуся лолю.

- Паучок? - голос Митара изменился - тени его не останавливают?

- Наверно нет, с ним вижу все как при свете горящего факела, только свет не такой яркий. Бледно беловатый, какой-то.

- Это хорошо, значит пойдем дальше, только ты его не прикрывай ничем, чтобы этот свет не исчез.

- Об этом не беспокойся, он просвечивает через все, чем бы его не накрыть. А что случилось?

- Чувствую прорыв, как когда Рейтары появляются, только в разы сильнее. Если тьма нас накроет, то не выберемся. А клинок твой видать может с этим бороться, раз он для тебя светит.

- Да он всегда светит. Я такие камешки уже встречал.

- Потом расскажешь - оборвал его лоль - идем дальше, а то что-то нехорошо мне. Место здесь плохое.

Пригнувшись еще сильнее, он осторожно двинулся дальше.

Чуу-ур попробовал понять, что беспокоит лоля. Положив правую руку на рукоять лепестка, он стал вглядываться и вслушиваться в окружающее.

Пришедшее ощущение удивило его.

- Я чувствую впереди страх - прошептал он лолю.

- Что?

- Страх, липкий и завораживающий - ответил Чуу-ур, одновременно пытаясь сбросить с себя нарывшее его наваждение.

- Больше ничего не чувствуешь?

- Нет - с сомнением ответил Чуу-ур - только страх, даже лучше назвать это плескающимся озером жуткого ужаса. По нему прокатываются то крупные волны, то мелкая рябь, замораживая мои внутренности.

- Озеро ужаса - тихо повторил Митар, задумавшись.

- Неужели они начали исход? - вдруг дернулся он - идем быстрее, надо проверить.

- Что за исход? - Чуу-ур прибавил шагу, не поспевая за ускорившимся лолем.

- Конец нашего здесь пребывания - лоль почти бежал, позабыв про всякую осторожность.

- Стой, нарвемся на охрану.

- У исхода не может быть охраны, все должны быть там.

- А те, что нам встретились?

- Все правильно, их нарочно отправили на разные расстояния. Они должны возвращаться, в свое время.

Показавшаяся распахнутая дверь, остановила лоля.

- Там их зал собраний - шепотом пояснил Чуу-ур.

- Темнота сгущается - лоль опустился на одно колено.

- Вставай - Чуу-ур положил левую руку на плечо Митару.

- Не убирай - голос лоля приобрел свои обычные интонации - тяжесть с моих плеч исчезла. Только не убирай руку, мне такое трудно перенести.

- Да что случилось? - недоуменно спросил Чуу-ур.

- А ты не слышишь голоса?

- Нет.

- Вот и хорошо, я их теперь тоже почти не слышу. Идем, заглянем, что там за дверью.

Так вдвоем они достигли проема. Первым заглянул Митар, помедлив секунду, он шагнул вперед, чтобы Чуу-уру тоже было видно.

------------------------------------------------

Зал собраний не был похож на то, что Чуу-ур видел раньше. Полностью очищенный от мебели и элементов убранства, он казался громадным. Сорванные гобелены со стен открыли затертые изображения жертвоприношений.

Постоянно повторяющийся рисунок, исполненный в разных ракурсах, доминировал на стенах. Было там изображено двуногое существо с гримасничавшим, гипертрофированным, искореженным ртом и вырванными руками, истекающее фонтанирующей кровью.

Рисунки были размером в четыре человеческих роста и сразу притягивали к себе внимание. Опустив взор вниз, Чуу-ур непроизвольно сделал шаг назад.

Спираль, гигантская спираль из стоящих на коленях лортов. Руки у каждого связанны за спиной, лица перепачканы в собственной крови. Жуткие маски со срезанными губами и выбитыми глазами завораживали.

И вот теперь на Чуу-ура накатил ужас, ужас что испытывали стоящие на коленях жертвы и захлебывающиеся в немом крике. Оголенные челюсти застывших коленопреклоненных изваяний, двигались в едином ритме, беззвучно повторяя одинаковую фразу. Физически ощутимое, непонятное слово, давило на Чуу-ура, пытаясь лишить его собственной воли. Пустые глазницы, как оказалось, не только лортов неотрывно смотрели в центр спирали. Черный квадрат кромешной темноты, освещался в восприятии Чуу-ура, начертанной на полу ассурой. Изломанные стебли бледно светящегося рисунка, веером расходились по залу, одновременно закручиваясь спиралью.

На каждом утолщении стояла на коленях жертва, создавая второй слой замысловатого узора. И все это находилось в движении. Стоящие на коленях фигуры, непонятным образом, медленно смещались по спирали, двигаясь к черному центру. Мелкое дрожание окружающего маскировало это перемещение, создавая тошнотворную иллюзию одновременного покоя и нестабильности.