Максим Виноградов - Дивный Мир Будущего

Пытаюсь вникнуть, но суть сказанного ускользает, как песок сквозь пальцы. Разве я не так делаю? Я ведь ценю! И любить умею вполне сносно! По крайней мере, никто еще не жаловался…

— Не понимаю, к чему ты клонишь…

— Вижу, что не понимаешь, — вновь перебивает Анна, — Потому и общаться желания нет. Когда хоть что-нибудь дойдет, тогда и поговорим!

Резко выпрямившись, красотка уходит. В гостиной остаюсь я — растерянный и обруганный; на столе медленно крутится чашка, еще хранящая тепло пальцев Анны.

С момента моего перерождения прошло три месяца. Пятнадцать недель однообразного распорядка, чередующихся тренировок, еды и сна. Я втянулся, привык, тем более, что другой жизни не знаю. Спустя время, кажется вполне естественным медитировать, заниматься в зале три раза на день, глотать одну и ту же пищу, спать на матрасе поверх бетонного пола.

Раз в неделю меня навещает Рамирес, проверяя, насколько трудолюбиво я выполняю «домашнее задание». Стараюсь изо всех сил, и наставник регулярно хвалит, отмечая успехи. Я же, честно говоря, не замечаю особых продвижений вперед. Как и прежде не удается осознанно вызвать ни один из навыков. И более того — замечаю, что и подспудное, интуитивное их использование для меня все сложнее. Будто мозг постепенно перестраивается в другой режим, утрачивая связь с «прототипом». Пожалуй, единственный эффект, ощущаемый от занятий с Хуаном — характерное покалывание в пальцах рук и ног, появляющееся после особо долгих и настойчивых попыток совершить невозможное.

Развлечениям и отдыху в напряженном графике места практически не нашлось. Хоть я и замечал, что другие члены Сопротивления не чураются простых радостей жизни — регулярно посещают вечеринки, пропадают в заведениях, ходят по гостям. Однако, то ли из-за того, что меня считали новичком, то ли просто по причине излишней мнительности, на такие мероприятия я не был приглашен ни разу. Оставалось лишь делать свое дело, скрипя зубами и сжав кулаки.

Франко в общении оказался простым и непосредственным, даже, пожалуй, слишком. С ним у меня получается разговаривать только на приземленные, сугубо утилитарные темы. Как лучше ударить человека по лицу; сколько раз нужно поднимать штангу, чтобы увеличить силу; разновидности оружия и их преимущества и недостатки относительно друг друга; что вкуснее — лапша со вкусом курицы или говядины. Вот, наверное, краткий перечень тем, что можно легко и непринужденно обсудить с Моро. Не скажу, что с ним скучно, но порой все же хочется и чего-то большего.

Голиаф, напротив, поражает незаурядной абстрактностью мышления. Как-то раз я рискнул завязать с ним разговор об интеллектуальных методах повышения Индекса, но уже через пару минут безнадежно заплутал в дебрях «высоких» материй. Казалось, что если мужчине понадобится передать за столом соль, он примется рассуждать об этом, как о «кв антово-временн ых флюктуациях, обусловленных причинно-следственной связью, тянущейся от самог осотворения Вселенной». Признаюсь, послушать порой интересно, но не слишком долго; иначе мозг начинает закипать, перегруженный наукообразной терминологией.

Вот кто-кто, а Мари всегда рада общению на любую тему! С ней я чувствую себя легко и непринужденно; мы болтаем о чем угодно: обсуждаем сплетни и пересуды, раздумываем об устройстве Системы и Сопротивления, планируем меню на следующий обед или ужин. Несколько раз выбирались из убежища, посещая какой-нибудь доступный кафетерий; к нашим услугам всегда общественные спальные блоки «на двоих». И все бы ничего, но девушка появляется на базе удручающе редко, а где пропадает в остальное время — таинственно молчит.

На этом фоне почему-то совсем не складываются отношения с Нэшем. Возможно, Август от природы одиночка, или, вернее — самодостаточный тип. Но я все же склоняюсь к тому, что между нами встала девушка. Хакер не мог не знать о моих встречах с Мари, хоть никогда и не упоминал об этом в разговорах. Вообще, общение с лидером Сопротивления свелось сугубо к официальным темам, не затрагивая ничего личного или повседневного. Впрочем, нужно отдать ему должное — в разговоре Август всегда вежлив и дружелюбен. Может и помочь, и поддержать в трудную минуту. Просто не стремится развивать общение — а такое сразу заметно.

Изредка мне на глаза попадались незнакомые люди — другие члены Сопротивления, либо же просто гости и наемные работники, вроде Рамиреса. Поговорить с ними не удавалось никогда; незнакомцы появлялись и исчезали, не задерживаясь на сколько-нибудь значительный промежуток времени. Чаще всего такие посетители прямиком направляются в кабинет Нэша, а оттуда — на выход. Даже разглядеть прошмыгнувшую тень получается раз из пяти.

Признаюсь, я успел заскучать по Лоле. Как-никак единственная знакомая, не отягощенная участием в Сопротивлении. Из «обычных» людей, так сказать. Последний раз мы разбежались несколько неожиданно, с участием Социального Комитета, так что у меня не осталось никаких ее контактов. Впрочем, стоило поведать об этом Нэшу, как тот через каких-то полчаса скинул мне айди девушки.

— Откуда?!

— Нашел.

— Как?!

— У меня свои пути…

Обычный диалог, строго выдержанный в «хакерском» стиле. Ты, мол, восхищайся, а способ знать не нужно, во избежание. В такие моменты Август напоминал мне фокусника, наотрез отказывающегося раскрывать секреты собственных трюков.

Как бы то ни было, я написал Лоле, и очень скоро мы уже общались довольно тесно. Не единожды девушка выдергивала меня на «свидания», непременно заканчивающиеся посещением двуспального номера. Конечно, я не тешил себя никакими лишними иллюзиями: у красотки в отношениях со мной был лишь сугубо меркантильный интерес — за мой счет она надеялась поднять собственный Индекс. Однако, я уже успел проникнуться философией Доктрины — «важны дела и действия, а не их мотивы и причины». Очень удобно на самом деле, во всяком случае избавляет от ненужной рефлексии и последствий слишком живого воображения.

В очередной раз появилось ощущение значительного замедления роста. По сравнению с тем, как молниеносно я взлетел с первой ступени эпсилон на девятую, дальнейший прогресс практически остановился. Несмотря на титанические прилагаемые усилия, по-прежнему упрямо торчу на десятой ступени, и не видно никаких предпосылок для последующей эволюции. Словно я уперся в некий потолок и теперь силюсь его пробить «лоб в лоб».

То же самое подтверждают и косвенные признаки. Франко, Анна и Мари, достигнув десятой ступени, точно так же торчат на ней, не в силах продвинуться дальше. Мне кажется, что варианты количественного роста исчерпаны, для повышения класса до «дельты» требуется какой-то качественный скачек.