Андрей Никонов - Четвертый лорд

Меня бы с радостью услали на плантации, каменоломни, астероидные шахты или записали в десант, но к сожалению, все эти теплые местечки были большей частью заняты синтами и мехами, простые живые люди, из репликаторов, за такую работу бы передрались. Так что с наказаниями тут была большая проблема. Простого преступника, убийцу, например, можно послать добывать металлы в пустоте лет на двадцать, хоть какую-то прибыль он принесет, заодно и исправится, но с меня-то денег надо было получить, семьи у меня не было, ген-сканирование показало, что среди граждан Федерации я не числюсь, так что переложить ответственность на биологических родственников не получилось.

Оставалась биржа – в Империи требовались человеческие рабы, дань моде, Конфедерация светлого пути проводила экспансию, и туда тоже посылались отбросы общества. Еще оставался Совет независимых планет, занимавшийся непонятно чем, но людских ресурсов потреблявший немеряно. Все эти звездные образования готовы были платить, а потом еще удерживать деньги из доходов купленного человека, чтобы потом, лет через пятьдесят-семьдесят, он наконец стал свободным и мог спокойно умереть в какой-нибудь лачуге с лимитированным доступом к воде и воздуху.

В медкапсуле я провалялся две декады, суд шел полторы минуты, а вот решения судьбы пришлось ждать еще пять дней. Все это время в одиночной камере я лежал, ел и гадил, и размышлял о своей нелегкой жизни и о том, что дома всегда лучше. Вот что заставило меня, вполне смышленого парня, побежать за этой хакершей, как ее там, Чесси? Отлично понимал, что на ловушку все похоже, что как минимум разводят на деньги, и все равно, как телок шел на убой. Была мысль, что она взломала мои мозги, но потом подумал, и решил, нет – взломала бы, просто отобрала карточку и выкинула вон, зачем такие сложности с кормежкой и куревом. И двадцать штук не такие уж большие деньги, добралась бы до информации о корабле, раскрутила бы на все оставшиеся цесты.

Доступа к сети у меня не было, да и вообще в камере сеть была недоступна через коммы, а вот обычный доступ, через терминал, был, наверное, чтобы выведывать секреты у заключенных по их интересам.

Я активно интересовался шлюхами, ценами на наемных убийц, билетами в Империю и вообще, как мог убеждал ИИ местной тюрьмы, что готовлю месть и побег. А данные на корабли смотрю исключительно с целью захвата. Оказалось, что мой шарик не такой уж и старый и бесполезный, и цена ему почти миллиард местных гульдов. То есть я, такой богатый и независимый, из-за какой-то фигни вот так попал.

На пятый день моя койка провалилась в нижний ярус.

- Заключенный Дэн? – мех, похожее на человека существо, сделанное из металла, пластика или каких-то еще материалов, навел на меня свои красные глаза. Четыре. – Решение по твоему делу принято. Выход 6511. Свои вещи можешь взять в ячейке, робу и ботинки положишь туда же.

И вышвырнул меня на холодный и твердый пол.

Место, где я оказался, было узким и бесконечно длинным, я сначала пошел не в ту сторону, и уперся в выход 6504, пришлось возвращаться, проходить еще несколько шлюзов, прежде чем нужный мне был найден. Рядом с кружком контроля выхода находилась дверца, за которой лежали мои изгрызанные шмотки, брать я их не стал, ощупал – карточка ожидаемо пропала. Так что пришлось выходить в мир в тюремной одежде, плюс триста кру к общему долгу.

Я оказался в большом помещении, ярко освещенном, на расставленных по стене креслах сидели человек двадцать, и пялились в потолок. Тоже посмотрел туда, какие-то числа мелькали, одно – рядом с моим именем. Еще раз пригляделся к товарищам по несчастью, и нашел знакомого. Знакомую.

- Привет, Чесси, - я шлепнулся рядом с синеволосой девушкой. – Ты мне двадцатку торчишь, не забыла?

Та недовольно скривилась.

- Смотри-ка ты, выжил. Как тебя там?

- Дэн, - напомнил я. – Ты чего тут делаешь?

- Сижу, не видишь что-ли. И вообще, свали нахрен отсюда, место занято, - Чесси попыталась пнуть меня ногой.

- Ничего, теперь я тут посижу. – Я улыбнулся довольно. – Прикинь, выходил из камеры, все казалось таким херовым, что аж жить не хотелось. А увидел тебя, и сразу полегчало. Тебя куда продают, в секс-рабство или на плантации?

- Да заткнись ты, - Чесси пересела подальше от меня, к какой-то блондинке, ну и ладно, не очень-то хотелось. Но все равно, справедливость восторжествовала.

Числа на потолке мелькать перестали, и экран потемнел. В комнату вошли трое – какой-то плотный мужик, на удивление потный, это с местной-то медициной, и еще двое, здоровые, мощные, на голову выше потного, в серебристых комбезах, у одного на груди какая-то висюлька была прицеплена, наверняка он был главным из этой парочки. Лица у обоих были закрыты серебристыми масками.

- Торги закончены, - обьявил потный. – Вы все проданы одним лотом славной и могущественной Конфедерации светлого пути. Ваши новые хозяева уже внесли за вас залог, и теперь до полной выплаты вы – их собственность.

Конфедерат с висюлькой сделал шаг вперед, на его маске замерцали огоньки.

- Вставайте и подходите, когда услышите свое имя и гражданство, - глухо сказал он. – Кеггер один восемь семь три пять семь одиннадцать – сорок пять шестнадцать.

Пожилой мужчина в обтягивающем трико и меховой накидке поднялся, подошел к конфедерату, протянул руки ладонями вверх. Уверенно, словно это уже все проходил. Конфедерат дотронулся до запястья пластиной, кивнул, шлепнул ему на левую ладонь какой-то круглях, пожилой накрыл его ладонью правой руки, подергал, показывая, что не может разлепить кисти, и вышел в проем позади троицы.

Чесси 40333062-9914 на самом деле оказалась по счету седьмой. А я – девятнадцатым, за мной только та блондинка оставалась, которая сидела рядом с хакершей. Я подошел, как и остальные, протянул руки, получил прикосновение пластинкой, холодная, зараза, потом тяжелый металлический кругляш склеил мои руки так, что разьединить их не хватало сил, если только с мясом отрывать. И уже приготовился выйти туда же, куда и остальные. Но обернулся, посмотреть, как там последняя, вроде девочка на вид совсем из наивных и нетронутых жизнью.

Наши глаза встретились, блондинка вскочила, подбежала и изо всех сил врезала мне ногой между ног, а когда я повалился на пол, пыталась еще ботинками меня добить. И ее никто не останавливал.

- Это он, - орала она, - ты знал, сволочь.

Причем не меня она так называла, а того потного мужика.

- Скотина, мразь, - а это уже мне, удары сыпались один за другим, носы у ботинок блондинки были острые, а тюремная роба совершенно не защищала. Я пытался вскочить, но каждый раз, когда я это пробовал делать, через кругляш шел мощный разряд, добавлявший мне боли и судорог.