Келли Маквильямс - Агнес на краю света (ЛП)

Он нахмурился.

— Нам нельзя в мир Извне. И ты это знаешь. Это запрещено.

«Агнес, я не могу. Никому нельзя выходить на улицу. Повсюду солдаты».

Она колебалась. Она просила его подвергнуть себя риску. Но разве у нее был выбор?

«Дэнни, пожалуйста».

— Иезекииль, послушай. — Сейчас самое время, как бы страшно это ни было. — Мне нужно, чтобы ты был очень храбрым…

И она рассказала ему все.

Иезекииль слушал, и он был храбр. Она оставила его одного, чтобы встретиться с Дэнни.

«Встретимся у Гнезда, иначе кто-то может увидеть», — написала она. Агнес верила, что Иезекииль не выдаст ее.

«Как ты найдешь Гнездо? — поинтересовался Дэнни. — Ты никогда там не бывала».

Агнес мрачно улыбнулась про себя, точно зная, как она его найдет.

Она пойдет на звук.

Пространство молитвы было мощным чувством. Оно могло вести ее через лес, освещая путь эхом, гудением и переливами ярких звуков.

Но достаточно ли она сильна, чтобы подчинить его своей воле?

Она закрыла глаза, вкладывая душу в это единственное усилие.

Усталость навалилась на нее горой, будто она молилась бесконечно много часов. Но это сработало. Гудение Гнезда расстелилось, как туман по суглинистой земле. Она поплелась через луг, следуя за ним и прислушиваясь.

Вскоре листья над головой закрыли свет. Гудение эхом отдавалось у девушки внутри. Странствование глубже в лабиринты кипариса, можжевельника и сосен ощущались словно вхождение в какой-то неземной собор, созданный исключительно из звуков.

Господь очень близко.

Она хотела увидеть Гнездо. Это было больше, чем просто место встречи. Гнездо — ломтик реального мира, и она хотела знать, во что ввязывается.

Она приподняла свою юбку, чтобы перепрыгнуть через ручей на кружок сырой земли. Сосновые иголки хрустнули под ее ботинками. Листья отбросили призрачные тени на лесную подстилку, а гудение усилилось.

И тогда она увидела их своими глазами.

Гнездящиеся вороны.

Чувство отвращения накатило на нее волнами, потому что в них не было ничего прекрасного. Они были изодранными. Уродливыми. Безобразными. Агнес начало подташнивать, но она не смогла отвести взгляд. И даже если бы она зажмурила глаза, она знала, что все равно продолжит слышать их в пространстве молитвы.

Потому что голос Господа говорил с помощью них.

Холодок пробежал по её телу, когда она поняла сильнее, чем когда-либо прежде, что божественное обитает не только в красоте, но и в чуме и ужасе.

«Ты дал испытать народу твоему жестокое, напоил нас вином изумления».

— Агнес?

Из зарослей выбрался Дэнни, и ее страх прошел. Она знала, что была права, попросив его прийти сюда.

Сотни птиц перед ними сплелись между собой в высокое подобие дерева, оставаясь все еще живыми и дрожащими. Клювы, черные крылья с перьями и когтистые лапы перетекали друг в друга, словно стекло, и она не могла различить, где заканчивалась одна птица и начиналась другая. Красная смола покрыла их спины глазурью. Они бездумно дрожали в своей хрустальной ловушке.

Гнездо — это то, что нужно увидеть самому, точно так же, как нужно сломать кость, чтобы познать настоящую боль. Это укрепило все ее мысли — все, чему она научилась. Ред-Крик был ложью, и все эти годы она жила вслепую. Снаружи было больше жизни, гораздо больше. Немного хорошего. Немного плохого.

И немного… необъяснимого.

Это гнездо, как она поняла от Дэнни, было чем-то совершенно новым для мира. И все же, повзрослев, она пила Библию, как молоко. Она не могла не думать о Левиафане Иова и описании его красной чешуи: «они соединены одна с другой; они сжимаются и не могут быть разделены». И она не могла не думать о Божьей колеснице из книги пророка Иезекииля, запряженной темно-красными зверями с четырьмя мордами и сверкающими красными колесами, окаймленными глазами.

— Это вирус, — мягко сказал Дэнни. — Вот и все.

Да. Теперь она знала, что то, как она видит мир — это всего лишь один кадр среди множества других. Существовало много способов увидеть и бесчисленное количество путей понять.

Птичий гул сотрясал ее кости. Она отступила назад, хрустя листьями. Пространство молитвы не кричало, но она чувствовала, что оно встревожено. Настороженно.

Агнес вздрогнула.

— Они ведь не могут нам навредить?

— Гнезда не двигаются, но они могут привлечь остальных. — Он оглянулся назад, откуда пришел. — Нам нельзя здесь надолго оставаться, Агнес.

Она видела фотографии людей, слившихся вместе, как эти вороны. Каково это — быть живым, но не живым? Быть скрученным и пойманным в ловушку навеки?

Неужели она задаёт такие вопросы? Разве она сама не была в ловушке столько лет?

— Это ужасно, правда?

Дэнни снял очки и протер стекла.

— Иногда мне кажется, что наступил конец света. Я думаю…

Темные волосы Дэнни отросли до середины глаз, и от него пахло потом и страхом. С его стороны было очень смело прийти сюда.

Она прошептала:

— Было очень трудно попасть сюда?

Он удивлённо посмотрел на неё: в такой момент она думала о нём ?

— На прошлой неделе… я никогда не думал, что все может быть так плохо. Занятия в школе отменили, и мы должны оставаться дома, но никто этого не делает. Люди должны как-то добывать еду, понимаешь? Сайты отключены, электричество отключено, на улицах стреляют…

Волосы на затылке Агнес встали дыбом.

— Ты хочешь сказать, что там небезопасно?

— Я знаю, что ты подумываешь уйти. — Никто никогда не говорил Агнес грубые слова так мягко. — Но, честно говоря, было бы лучше, если бы ты осталась здесь.

— Что? — вскинула она голову.

— Твои люди не устраивают беспорядков на улицах. Здания не горят. Люди еще не… — он кивнул в сторону ворон. — Ну, ты понимаешь.

— Пророк скоро отправит нас в бункер. — Она говорила быстро и яростно. — И, Дэнни, я не думаю, что кто-то выйдет оттуда живым.

Он провел рукой по черной копне волос, выглядя пораженным. Она видела, что он обращается к другой части себя — аналитической, решающей проблемы, которую она заметила во время их первой встречи. Той части, которая хотела стать врачом.

— Ладно. — Он засунул руки в карманы. — Давай рассмотрим возможные варианты.

Агнес слишком близко подобралась к воронам.

Красный глаз-бусинка нашел ее, и взгляд птицы внезапно оживился. Пространство молитвы засвистело, как чайник, и на мгновение у Агнес перехватило дыхание.

Дэнни схватил ее за руку и потащил в безопасное место. Они продолжали идти мимо ручья, удаляясь от темного центра леса.

— Спасибо, — пробормотала она, отдышавшись.

Они держались рядом, потому что так было безопаснее. Она чувствовала его тепло. Его широкие плечи заслоняли лесную тьму.