Келли Маквильямс - Агнес на краю света (ЛП)

— Я знаю, Дэнни.

— Знаешь? — Он пристально посмотрел на нее. — Мир никогда не был таким, как сейчас. Никогда не был таким неопределённым.

Агнес собрала всю свою веру.

— Когда-нибудь он снова будет в безопасности. Знаешь, я верю в вас, Чужаков.

Дэнни благодарно, хотя и печально, улыбнулся ей.

— У тебя больше веры, чем у кого-либо из тех, кого я когда-либо встречал, — сказал он. — Я начинаю думать, что это какая-то сверхсила.

Агнес сжала его руку, но про себя подумала, сможет ли она вынести потерю еще одного дома. Заживет ли когда-нибудь рана, открывшаяся вновь так быстро.

АГНЕС

Из среды грома Я услышал тебя.

Псалом 80:8.

На следующее утро, когда остальные заканчивали укладывать вещи, Агнес вернулась к колодцу Иеремии, чтобы попрощаться.

Чего она действительно хотела, так это увидеть маленькую девочку в Гнезде в последний раз. Но сосредоточив свою силу, она почувствовала, что члены отряда уже собрались. Она слышала каждый звук приближающихся шагов, каждое взволнованно бьющееся сердце. Они собирались сжечь Гнездо, библиотеку, весь город.

В пространстве молитвы она даже не могла ненавидеть их за это. Они тоже были Божьими созданиями.

Она прижалась животом к каменной кромке колодца и наклонилась, чтобы еще раз прочитать послание.

«Нет большего греха, чем отказаться от Божьего дара».

Агнес словно проглотила горсть горячего черного песка и заплакала.

Как ни суровы были законы Ред-Крика, они обещали, что если ты будешь следовать им, Бог всегда поддержит тебя, защитит и полюбит. Но тихий шепот говорил с Агнес, и его послание звучало совершенно ясно. Отныне Бог больше не будет ее портом во время шторма. Отныне он будет совсем другим: силой, которая двигала ею, бросала ей вызов, толкала ее даже на край пропасти.

Она читала Библию. Бог не облегчал путь своим пророкам. И далеко не один из них пожелал, чтобы никогда не был рожден.

Позади нее хрустнула ветка. Она резко обернулась.

Капитан стоял на тропинке, держа руку над пистолетом.

— Что ты здесь делаешь? Да ещё и в одиночестве?

Она вызывающе вздернула подбородок.

— Прощаюсь.

— Ты так привязана к этому зараженному месту? — Он огляделся, принюхиваясь. — Здесь воняет.

— Я чувствую только запах ветра и воздуха.

— Тебе повезло. — Он замолчал, пристально глядя на нее. — Ты вооружена?

— Нет.

Он нахмурился.

— Ты заразишься. А то и чего похуже.

Она собиралась хранить каменное, полное достоинства молчание. Но вместо этого поймала себя на том, что умоляет:

— Капитан, не сжигайте Гнездо.

Он стоял по стойке смирно и настороженно оглядывался. Крест на его шее сверкнул в лучах солнца.

— Это грех против Бога, — дрожащим голосом произнесла Агнес. Она знала, что в каком-то смысле произносит свое первое пророчество. — Я думаю, однажды тебе придется раскаяться в этом.

— Согласно вашему вероучению, спасение человечества — это грех?

— Наши верования совпадают. По крайней мере, базово, где это имеет значение. — Она покраснела, услышав себя. — И сжигание Гнезд не спасет человечество. Люди в них живые, по-своему. Это что-то значит. Ты так не думаешь?

Капитан долго смотрел на нее из-за своих авиаторов.

С окраин города доносились крики — ликующие голоса его людей. Агнес почувствовала запах дыма. Она представила себе лицо правнучки Сары, тающее в пламени.

Агнес была всего лишь человеком. Ей хотелось кричать, гневаться, грозить кулаком Богу.

Но он был предельно ясен. Если она провалит предстоящее испытание, то потеряет пространство молитвы и защиту его заботы… ее и Зика единственную реальную защиту от Извне. Поэтому она глубоко вздохнула и решила начать мучительную работу по принятию тайны страдания… окаменевшей или мягкой плоти, все равно.

Она подумала об Иове: вот, он, кто может помешать ему? Кто скажет ему: что ты делаешь?

— Медсестра приняла решение, — наконец сказал капитан. — Но твой брат — всего лишь ребенок. Ты должна пойти со мной.

Агнес знала, что он думает, будто делает добро.

— Спасибо. Но с нами все будет в порядке.

Он многозначительно посмотрел на небо.

— Ты же знаешь, что надвигается буря. Не так ли?

Она кивнула.

— Здесь нет страховочной сетки, некому позвонить, если ты в затруднении. — Он подошел ближе. — Послушай, это противоречит правилам. Но если что-нибудь случится, ты можешь связаться со мной.

Он протянул небольшое черное устройство с дрожащей антенной. Рация, догадалась она.

Агнес не протянула руку в ответ.

— Мне не нужна помощь, капитан.

— Это тяжелый мир, Агнес, — хрипло сказал он. — Ты не боишься?

— А почему тебя это волнует? — беззлобно спросила Агнес.

Он потер заросшую щетиной челюсть.

— Знаешь, у меня была дочь.

Агнес вздрогнула.

— Она…

Его лицо исказила судорога.

— У каждого члена моего отряда есть рация. Эта — твоя.

Агнес нахмурилась, принимая ее.

— Я даже не знаю, как этим пользоваться.

Он накрыл ее руку своей.

— Нажми кнопку. Здесь.

Радио зашуршало от помех.

— В течение следующих трех дней мы будем собирать отставших. Если за это время что-то произойдет, нажми кнопку. Всё просто.

— Спасибо. — Агнес не знала, что еще сказать.

Капитан кивнул, повернулся и пошел дальше по тропинке. Он собирался встретиться со своим отрядом и уничтожить то, что осталось от Гила, как Бог уничтожил Гоморру.

Агнес сунула рацию на дно рюкзака. Был полдень, и небо уже потемнело от дыма.

Усилием воли она заставила себя сосредоточиться на испытании.

Она знала, что не может позволить себе потерпеть неудачу.

Все собрались на ступеньках, припасы громоздились за спинами в здоровенных рюкзаках, подпертых металлическими шестами. Матильда представляла себе такую возможность — что они могут оказаться бездомными на краю света — и приготовила палатки и спальные мешки из непромокаемой ткани.

У Дэнни был рюкзак, который ждал Агнес. Она возьмет с собой свою долю еды и походных принадлежностей.

Агнес с гордостью отметила, что Зик сам вспомнил о своем холодильнике.

— Я пока сама его понесу, — сказала она брату. — Но ты все равно должен помнить о нём каждое утро. Мы не можем его потерять. Понимаешь?

Он кивнул, раздраженно жуя одну из зубочисток Макса.

— Агнес, ты готова идти? — спросила Матильда.

Она не была готова. Она не имела ни малейшего представления, зачем Богу понадобилось пускать их в путь, что он задумал, и сколько еще они потеряют до конца.

Но она ответила:

— Да.

Гроза дважды бушевала на дороге, где не пели птицы.

Первой была пепельная буря. Гила весь горел.

Когда огонь разгорелся, небо затянуло дымом. Горели здания, книги и люди, живущие в Гнездах. Ветер швырял им в рот серые пылинки.