Артём Сергеев - Самый Лучший Ветер

– Придурок, – злобно выплюнул Арчи и подбодрил его в открытую форточку. – Да куда нам дергаться, они же одним залпом нас в щепки разнесут, вместе с тобой! Давай уже, уродец, шевели булками!

Васенька зашевелился бодрее, и вскоре оказался у приоткрытой форточки, в которую дрожащими руками сунул вчетверо сложенный листок бумаги. Арчи принял его и, развернув, показал мне. "Все будет хорошо" – было написано там крупными буквами.

– Издевается, сволочь, – злобно процедил маг.

– Валет еще сказал вам спокойно ждать и не бояться ничего, – гнусавым голосом протянул Васенька. – Он уже едет. Сказал, что с дружеским визитом. И пусть те, кто в грузовом отсеке сидит, тоже не дергаются. Уйти им некуда. Поэтому из дирижабля он просил никого не выходить. Все понятно?

– Вали нахер отсюда, – ровным голосом посоветовал ему маг. – Бесишь. Вот колдану, и ты у меня ориентацию моментом сменишь, понял?

Васенька судорожно сглотнул, посмотрел на него ошалевшими глазами, но ничего не сказал. Пятясь задом, косясь и на Арчи, и на пулеметные расчеты по очереди, он отошел метров на пять, а потом не выдержал и рванул в сторону караулки по широкой дуге, уходя с линии огня.

– Ну, не будет же он нас всех тут убивать, – нервно пожал плечами маг. – Хотел бы, уже расстрелял на подходе.

– "Ласточка" ему целая нужна, – вслух подумал я. – И да, всех не будет. Только половину. Княжеских дружинников целыми отпустит, скорее всего, а вот Игоря нет. И для нас что-нибудь придумает. Пойду парней сюда позову, чего так сидеть?

– Иди. – опустил голову Арчи. – Пока время есть, надо их предупредить.

Я выбрался из кресла, в раздражении пнул денежную тумбочку, и вышел в коридор. Заглянул в машинный отсек, где оторвал от дел Далина, вертевшегося у работающих форсунок.

– Глуши свою шарманку, – посоветовал я ему в ответ на вопросительный взгляд. – Приплыли. Иди в рубку, там тебе Арчи все расскажет.

Гном медленно отвернулся и тяжелым взглядом посмотрел на испуганного Кирюшку. Я не стал их ждать, а пошел в грузовой отсек.

– Вылезаем, парни, – громко сказал я в темноту. – Кончился наш рейс. Давайте в рубку, там все узнаете.

Холодильники и ящики со специями, неотличимые для меня даже сейчас на вид от настоящих, зашевелились и сложились к стене как обычная ширма. Разминая затекшие руки и ноги, глядя друг на друга тревожными и настороженными глазами, боевики и диверсанты начали вылезать из своих укрытий. Я развернулся и с тяжелым сердцем направился в рубку, слыша за спиной сдержанные матюки и топот ботинок по железному рифленому полу.

В рубке сидел поникший Арчи и тревожно смотревший на позиции зенитчиков напрягшийся Далин. Гном услышал меня, развернулся, и ударил кулаком по переборке.

– Это конец, – спокойно сказал он. – Додергались. Долетались, вашу мать. Знайте, парни, я вас любил.

– Шутить изволите, – в рубку втиснулись еще несколько человек, среди них Игорь и командир дружинников с подчиненными. – Что тут у вас?

Я молча ткнул пальцем в зеркало заднего вида, и оба главаря враз осели, рассмотрев пейзаж.

– Зенитный крупняк и пушка, – хриплым голосом подытожил главный дружинник. – Без шансов. Про нас знают? А почему нет никого?

– Да, – кивнул ему я. – Знают, и потому просили без лишних телодвижений.

– Попадос, – попытался усмехнуться Игорь непослушными губами. – Не уйдем. Что-нибудь требовали?

Арчи молча передал ему записку с издевательской надписью.

– Все будет хорошо, – вслух для всех прочитал Игорь. – Ага. А то, может, разделимся? Тем, кому жизнь недорога, на рывок пойдут, остальные здесь останутся. Дождемся момента, и…

– Некуда бежать, – устало посмотрел на него Арчи. – Я бы первый с тобой рванул, но некуда. Смотри, они по уму все перекрыли, ты не видишь, но тут все в пулеметных гнездах, только далековато они. Но для них пятьсот метров не расстояние, а мы торчим тут, как шишка на ровном месте.

– Ага, – еще раз осмотрелся Игорь, шаря лихорадочным взглядом по летному полю и рядам ангаров. – Ты смотри, сволочи какие, все двери заварены, все окна заколочены. Ни одной, сука, не упустили. Мышеловка самая настоящая. Ох, мать, что же делать-то? Живым я в руки ему не дамся, так и знайте. Слышь, маг, в случае чего сумеешь меня приморить по-тихой, чтоб без мучений? Он же нам честного боя не даст. Я маякну, когда надо будет.

– Сумею, – скорбно кивнул головой Арчи. – Заснешь, и все. Еще желающие есть?

Поднялись несколько рук, раздались требовательные злые голоса, и все люди Игоря выразили желание разделить с ним его судьбу. Я упорно старался не смотреть в сторону брата, но он сам подошел ко мне и стиснул меня в жестких объятиях.

– Мамку не оставь, – попросил он. – А больше ничего. И не жмись, жизнь у нас такая. Умри ты сегодня, а я завтра, такой у нас закон, слышал? Не повезло. И, братуха, будет он вас ломать, прикатывать, соблазнять, – не геройствуйте, соглашайтесь. Покочевряжьтесь для вида, и соглашайтесь. Вам самим уйти главное, а дирижабль – да и хрен с ним, новый достанете.

Я смог лишь кивнуть, обнимая брата, и тут Арчи ткнул пальцем в окно.

– Едет кто-то. – присмотрелся он. – Несколько машин, за воротами остановились, и народу там куча бегает. Далеко, не достать.

– Учел Валет урок с амулетами, – горько усмехнулся я. – Умная скотина. Надо было его тогда в болото скинуть.

– Надо было, – отозвался Арчи, пялясь в окно. – Но чего уж теперь. Теперь он нас скинет.

Дальние ворота приоткрылись, и через них выехала на поле одинокая машина с одиноким же водителем. Медленно, не набирая скорость, как будто шоферу и самому не хотелось к нам подъезжать, аэродромный пикап направился в нашу сторону.

– Штрафник, – понимающе сказал командир дружинников, – выбрали, кого не жалко, или на ком косяков много висит. Сейчас начнется.

Машина наконец доползла до нашей стоянки и затормозила метрах в двадцати от нас.

– Все выходят из дирижабля! – раздался визгливый срывающийся голос чем-то обдолбанного шофера. – Или открываем огонь!

В подтверждение его слов и по взмаху его руки зенитчики дали короткую, на три патрона, очередь по ближайшему к нам ангару.

– Ого, – невозмутимо заценил демонстрацию мощи командир дружинников. – Да это не пулемет, это пушка. Миллиметров двадцать. Я и не знал, что такие бывают.

– Двадцать три, – уточнил не удержавшийся Далин. – Двадцать три миллиметра. Белорецкий арсенал. Давно среди наших ходили слухи, что у них такое есть, где-то в Запретных Землях парочку раздобыли. Я думал, врут.

– Тогда совсем кисло, – злобно скривился командир. – Но это жесть, если это Белорецкие. Откуда они про нас узнали-то, сука? Что делать будем?

– Выходить всем! – не унимался визгливый голос. – Все на выход, если кто останется, ответят все! Мы не шутим!