Артём Сергеев - Самый Лучший Ветер

Я удивленно присвистнул от такой веселой новости. Битв домовых нам еще только не хватало. Наш повернутый на чистоте и порядке Микентий обладал на редкость вздорным характером, ни перед кем не гнулся, и уважал только гнома. Арчи он очень побаивался, как сильного мага, а со мной даже не считал нужным пересекаться в обычной жизни. Хотя именно я снабжал его молочком и печенюшками.

– В первую же ночь эти товарищи устроили безобразную драку с визгом, – продолжал рассказывать Арчи. – Ну, я их быстро разогнал. Через неделю еще раз, когда меня не было, но тогда их Далин утихомирил, слонобоем своим. А сегодня смотри ты, прочухали обормоты, что хозяев дома нет и в набег пошли. Я их Синим Холодом приголубил, надоели уже до чертиков, вперед наука будет.

Один из бойцов резко нагнулся над перевернутой корзиной и вытащил из-под нее парализованного домового. В подранном кафтанчике, весь в пыли и промасленных опилках, он мог только яростно сверкать глазами, но вид при этом имел самый боевой.

О, атаман нашелся, – обрадовался Арчи. – Давай-ка его сюда, Денис. Сейчас мы ему устроим справедливое следствие и милосердную казнь, заразе такой. Чуть больше кошки размером, поганец, а проблем как от медведя.

Денис нехорошо, как-то по-людоедски ухмыльнулся, глядя прямо в лицо перепугавшегося домового и, широко размахнувшись, отправил его навесом под потолок ангара в сторону Арчи. Со сдавленным писком мелкий авторитет сделал несколько кульбитов в высшей точке полета и рухнул прямо в руки нашего мага.

– Пробрало все-таки, – довольно усмехнулся Арчи, – запищал, сучок. Подожди, ты у меня еще белугой завоешь, я вами сейчас жонглировать начну, если по-хорошему не понимаете.

Но вместо этого он осторожно уложил зажмурившегося в испуге домового в ящик, где уже лежала вся остальная его бородатая банда.

– Сейчас я вас расколдую и будем разбираться, – наклонившись к ящику, с угрозой в голосе произнес Арчи, – можете не прикидываться, я знаю, что вы меня слышите. Сразу предупреждаю, если кто решит рвануть, жалеть не буду, поймаю и сдам Сан Санычу. – с улыбкой прислушался к взвывшему ящику он. – Кстати, молитесь своему богу, чтобы он сюда не зашел, тогда пощады не будет.

В ящике запищали уже сильнее, а кое-кто из мелкой нечисти даже пустил слезу. Охранники подошли поближе и обступили мага, состроив себе самые злобные выражения на лицах, так чтобы домовые прониклись.

– Артем, дай-ка мне нашего, он на диване где-то, – попросил меня Арчи, – только осторожно, проверь сначала, нет ли серебра на руках.

Я развернулся к дивану и увидел Микешку, который лежал на подушке с видом умирающего лебедя. Подошел к нему и, закатывая рукава, которые были прошиты у меня серебряной нитью, с одобрением сказал: – ну, друг, нет слов. Такую битву выдержал, новый дом отстоял. Требуй от меня теперь печенья двойную пайку, заслужил.

В ответ Микеша лежа, в парализованном состоянии умудрился приосаниться и горделиво выставить вверх куцую бороденку. Чтобы соблюсти торжественность и не испортить игру пришлось подхватить подушку и на подушке, на вытянутых руках тащить домового чуть ли не строевым шагом со всеми почестями, так чтобы остальная нечисть хорошо это видела. Как только я подошел, Арчи с поклоном перехватил подушку, и подчеркнуто почтительно пристроил ее рядом с ящиком. Видя такое дело, бойцы охраны построились по росту и взяли карабинами на караул. Микеша на подушке таял как масло, бороденка его устремилась в зенит и торчала перпендикулярно полу, а в ящике завистливо запищали.

– Ну-с, Микентий Батькович и вы, негодяи, готовьтесь, – Арчи размял пальцы – Раз-два-три-четыре-пять, начинаю колдовать.

Я успел зажмуриться, но и сквозь закрытые веки увидел, как вновь полыхнуло синим и почувствовал, что в воздухе запахло озоном. Возмущенный писк усилился, и вновь открыв глаза я успел заметить, как Арчи шлепнул ладонью по макушкам двум самым резвым, которые попытались сорваться в побег.

– Это что еще такое, – возмутился маг. – мы же договаривались!

– Городские остолопы, – с непередаваемым ехидством пропищал ему в ответ оживший Микешка с подушки, – ни ума, ни совести. Понятия – и те кривые. Драться – и то не умеют. Бестолочь, одно слово. Я бы их тут один раскидал, если бы вы не помешали.

Мы с охраной, открыв рты, во все глаза смотрели на заговорившего домового, на моей памяти это случилось во второй раз, обычно нечисть обходилась писком и вообще избегала прямого общения с людьми. Да и то, в первом я до сих пор не был уверен, домовой это нас обматерил или привиделось спьяну. Но тут меня подтолкнул в бок один из бойцов, и указал взглядом на мага, который показывал нам тайком от домовых в заведенной за спину руке серебряную пластину с нанесенной на нее какой-то тускло сиявшей руной. Мы с ребятами понимающе переглянулись, один из них прошептал: – Колдунство, ёпта, – и приготовились слушать дальше.

– Золотые твои слова, Микентий, – проникновенно начал Арчи, – вот я сейчас решать буду, что с ними делать, и к твоему совету мудрому конечно же прислушаюсь. А пока дела у нас обстоят так: вы, ребята, возомнили себя кем-то большим и сильным. Права качаете не по росту, не по чину. Вот смотрите, – с этими словами маг достал у себя из кармана серебряный рубль, – знаете, что это? Правильно, самый настоящий рупь-целковый. – С этими словами Арчи сделал вид, что роняет монетку прямо по центру ящика. Домовые резко ломанулись по углам и замерли не дыша.

– Таких серебряных мы платим за ангар в месяц двести пятьдесят штук. Это много, можете мне поверить, но пока мы платим, мы здесь хозяева. А вот вы кто такие? Если я вас сейчас соберу в мешок, а потом в рейсе высыплю где-нибудь над гнилым болотом, думаете, это кто-нибудь заметит? Да на ваше место тут же набежит безместных домовых больше чем надо, а вот вы будете за порядком присматривать у какой-нибудь медвежути в берлоге, и про рассыпчатое печенье и вкусное молочко забудете навсегда!

К концу речи Арчи в ящике уже рыдали в голос, и даже Микешка выглядел обеспокоенно. Домовые сбились в кучку и заливались горючими слезами, так им было себя жалко. Все-таки не люблю я, когда обижают маленький народец, но именно сегодня нужно было довести спектакль до конца и выяснить в чем дело, иначе не видать нам покоя. Тем более что пока в ящике самозабвенно горевали, я увидел, что тот самый мелкий авторитет не рыдает вместе со всеми, а с крайне насупленным видом сидит один в углу.

– Слышь, командир, не нагоняй жути, – наконец выпрямился он и попытался заслонить собой остальных, – я один виноват, мне и ответ держать.

– Ух ты, да у нас тут герой! И сопли пузырями, ты смотри, все как положено. Артем, иди сюда, – Арчи откровенно издевался, – когда еще вживую посмотришь.