Елена Малиновская - Под колпаком у ректора [litres]

Но почти сразу я решительно тряхнула головой, прогнав трусливые мысли. Внезапно я разозлилась. Да чего я боюсь, в конце концов? На кладбище полно народа! И большая часть – именно студенты магической академии. Крикни погромче – и целая толпа на помощь примчит. К тому же Бернард совсем рядом. И уже не раз приводил сюда девушек. Поэтому никакой опасности нет. Неужели я сдамся, не сделав хотя бы попытки нарисовать правильный круг? Если не получится – то что же. Все равно я смогу с чистой совестью утверждать, что сделала все мыслимое. Значит, занятия магией действительно не для меня.

Эти доводы немного помогли мне совладать с нарождающейся паникой. Я открыла учебник на первой странице. Прищурилась, вглядываясь в изображение круга. Ага, как раз тот, что я не сумела сегодня правильно нарисовать на экзамене. После чего вооружилась заостренной палкой и принялась за работу.

Спустя несколько минут я мрачно обозревало кривое и косое нечто. Да уж. Кругом это безобразие назвать можно с огромным трудом. На бумаге у меня получалось лучше и ровнее. Ладно, теперь символы.

Интересно, мне показалось, или пламя свечей стало как-то тусклее? Теперь мне приходилось изо всех сил напрягать зрение, силясь разобрать мелкие знаки. Ой, чую, наша затея точно провалится. Я почти не вижу, что там черчу на земле!

В какой-то момент я решила отдохнуть. С приглушенным стоном прогнулась в пояснице, разминаясь. Затем опять посмотрела на статую.

Стоит и как будто наблюдает за мной. Хм-м… Даже складки капюшона как-то сдвинулись.

«Не сходи с ума! – тут же строго одернула я себя. – Складки капюшона у нее сдвинулись, видите ли. Просто тени легли иначе, когда Бернард зажег свечи».

А может быть, кликнуть Софию? Пусть она подаст голос. Мне сразу же станет спокойнее.

Я открыла рот, но сразу же захлопнула его обратно. А смысл? На меня никто не нападает. А так напряженность момента исчезнет. Все-таки прав был Бернард. На кладбище все чувства обострены до предела.

Я опять перевела взгляд на круг. Так, остался последний знак. Ох, демоны! Да его же при всем желании невозможно рассмотреть! Нет, совершенно точно, стало ощутимо темнее. Почему?

И в этот момент огонек ближайшей свечи как-то странно затрепетал. Окунулся в раскаленный воск и бесшумно погас.

Ой, что это? Они же зачарованы от ветра!

«Случайность, – забормотала я мысленно, силясь не удариться в панику. – Это просто случайность, Арлин. Некачественная свеча попалась. Бывает».

И широко распахнула глаза, когда погасло сразу три свечи. А самое ужасное – все это происходило в полной тишине. Ни треска фитиля, ни шипения угасающего пламени. Как будто кто-то сверху накидывал на огонь невидимые колпачки.

Тьма мгновенно стала плотнее, гуще. С едва слышным шорохом поползла к кругу, сплетаясь змеевидными отростками.

– Мамочка, – пискнула я чуть слышно. Позвала: – Бернард, София, вы здесь?

Было тихо. О небо, как же было тихо! Словно полянка погрузилась в плотное вязкое марево темноты, не пропускающей ни единого звука.

– Бернард! – уже громче крикнула я. – По-моему, что-то не то происходит.

И опять тишина.

Да куда эта парочка задевалась? Неужели решили не терять времени даром и уединились для своих утех? Да нет, Бернард же обещал, что будет рядом.

А вдруг неведомое зло уже расправилось с ними? И сейчас погибну и я в наказание и назидание тем глупцам, которые осмеливаются побеспокоить покой мертвых?

Тьма слизнула огоньки с фитилей еще пяти свечей. Теперь осталась гореть только одна. Но ее пламя опасно мерцало, готовое в любой момент погаснуть.

– Бернард, это уже не смешно! – рявкнула я во все горло. – Ты разыграть меня, что ли, решил? София, двинь ему как следует!

Пустое. Ни шелеста, ни треска ветки, ни приглушенного хихиканья из кустов.

Внезапно за спиной послышался какой-то шорох. В оглушительной тишине он прозвучал так громко, что я подпрыгнула на месте. Развернулась и остолбенела от ужаса.

Потому что статуя пошевелилась. Совершенно явственно пошевелилась. Оторвала босую ступню от каменного постамента. Шагнула на влажную землю.

Я не завизжала лишь по одной причине: горло намертво перехватил спазм. Сердце отчаянно билось где-то в пятках.

– Этого просто не может быть, – прошептала я онемевшими от страха губами.

Статуя сделала еще один шаг. Подняла руки, слепо заводила ими перед собой, как будто ощупывая пространство.

Я попятилась. Развернулась было, готовая бежать. Но в этот момент погасла и последняя свеча. И я увидела, как дорожку, по которой мы пришли сюда, заливает мертвенно-призрачное бледное свечение. Где-то неподалеку что-то заухало, зачавкало, и воображение мгновенно нарисовало мне картину, как ко мне приближаются полчища голодных зомби.

Колени враз ослабли и затряслись. Учебник с гулким стуком выпал из моих рук. Волосы на голове встали дыбом. Вот говорила же, что это плохая идея! Так и знала, что все это добром не закончится.

Взгляд упал на круг. Кривой, косой, но все-таки защитный круг второго порядка. То бишь если я встану в него и правильно замкну, то никакая нежить до меня не доберется.

Один прыжок – и я оказалась внутри. Увы, ничего не произошло. Правда, теперь статуя оказалась еще ближе. Она упорно двигалась ко мне, как будто чуяла мой запах.

Так и знала, что опять символы напутала! И что теперь делать? Где эта пульсация силы, которую я должна почувствовать?

Внезапно пахну`ло чем-то мерзостно-гнилостным, и я вся скривилась от отвращения. Думай, Арлин, думай! Ты слишком молода, чтобы так страшно и глупо погибнуть.

Ожившая статуя была совсем близко. Тьма, плескавшаяся под ее капюшоном, казалась физически осязаемой. Как будто там притаилось какое-то отвратительное многоногое и мохнатое нечто, готовое ринуться на меня в любой момент.

И вдруг я успокоилась. Ледяной ужас, затопивший меня с ног до головы, схлынул. Нет, полностью он не исчез. Но больше не мешал мыслить трезво и ясно, притаившись внизу живота тяжелым холодным комком.

Мир вокруг обретал краски. Как будто я прочитала заклинание ночного видения. Но при активации этих чар тьма просто сереет и отодвигается. А сейчас я видела полянку до мельчайших деталей, так, как будто ее озарило взошедшее в полуночи солнце.

Я опустила взгляд на землю. Мое жалкое подобие круга трепетало передо мной, словно живое существо. Бесконечно больное, искалеченное и измученное существо, которому мучители перебили все конечности и оставили умирать в страшных страданиях.

Заостренный конец палки на удивление легко вошел в плотно утрамбованную землю. Как горячий нож входит в масло. Линия, другая. И круг успокаивался на моих глазах, наполняясь внутренней энергией.