Ростислав Марченко - Орк: Вторая жизнь. Убийца эльфов. Властелин островов [сборник litres]

В желании прижать к груди или потискать руку мои бандиты, к счастью, не переборщили, но клыкастые улыбки мою скромную келью освещали как маленькие, но мощные галогенные прожектора; освещение не портили даже следы кариеса у некоторых товарищей и запах изо рта абсолютно всех. Не обязательно от больных зубов, чеснок, лук и перегар работали гораздо эффективнее.

Рассказывал в основном Борк, остальные мужики поддакивали и уточняли.

Отряд сэра де Келлидона после моего ранения раскатали в блин, Бруни пришел на помощь с резервом и все-таки ударил во фланг связанного боем противника, почти сразу же обратившегося в бегство. Его не преследовали, герцог не нашел ничего умнее, чем выйти из города на помощь через вторые ворота, разумеется опоздав. Он потерял время, как на вывод своей пехоты, так и на устранение заслона в сотню лучников, то есть экипажи двух кораблей Хадда с колдуном плюс пара сотен хорошо простимулированого за предыдущие дни хашара с оружием, встретившего и сдерживавшего войска герцога на рогатках и палисаде. Хашар в большинстве вырезали, сотня сильно не пострадала, на ближний бой орки не пошли.

В общем, войско герцога было разбито и уничтожено у стен города орками, а сам город, чего никто не ожидал, по сути, взял Бьерн Волчья Шкура со своими людьми и орками. Старик сообразил, что лезть в мясорубку со своими людьми, значит увеличивать хаос, и предпочел выполнять поставленную задачу, уничтожая защитников на стенах.

Сам герцог сбежал, сумев не только вернуться в Арберд, но и уйти из порта на кораблях, забрав казну, семью и большинство сохранивших управление подчиненных, частично даже с семьями. Задержать его было некому. Сопротивление оставшихся в городе защитников подавили до обеда следующего дня, половина столицы выгорела.

Сэр де Келлидон сдал замок через неделю, не удалось даже достроить большой требучет напротив ворот. Он не нашел ничего умнее, чем сделать вылазку против него, ночью. Понятно, наше зрение ночью не всесильно, но все же лучше человеческого под светом Сегулы. Отряд, отправившийся на вылазку, вовремя обнаружили и вырезали, сэр де Келлидон попал в плен. Утром перед строящимся требучетом стояли столбы с привязанными пленными, а наш парламентер озвучил предложение, от которого леди Эрис де Келлидон не смогла отказаться. Почетная капитуляция без резни и насилия для гарнизона и спасающихся мирных жителей или, в случае отказа, содранная с живых кожа и набитые чучела данных пленных сейчас и ни одного оставленного в живых в крепости человека потом, когда мы ее возьмем.

Я специально уточнил, обещание сдержали. Чету де Келлидон даже в одну камеру посадили, вместе с детьми. Впрочем, по пояснениям кого-то из мужиков, как я их понял, можно и так сказать комфортабельную. Воинов, оставшихся без сюзерена, загнали в хашар, причем несколько человек пришлось казнить. Строго говоря, обещания и с ними выполнили полностью, не стоило пытаться там бунтовать, если бы не это, остались бы активисты целы и невредимы.

Наиболее перспективные островные мобилизованные поднялись в отряд Бьерна, остальных распустили по домам. Людей, не запачкавшихся кровью, типа сдавшихся воинов де Келлидона и вызывавших сомнения, оставили в хашаре, который пару дней назад Бруни вывез вместе с основной частью нашего войска, чистить архипелаг. Поэтому-то никто из друзей не появился, их на острове просто не было. Кстати говоря, я находился сейчас не в Арберде, а в Динас-Келлидоне. Цитадель Арберда выгорела полностью; покидая остров, герцог поджег свой замок, причем поджег очень качественно. Сгорело почти все, что могло гореть. Народ очень переживал, что пограбить не удалось.

Потери в тот день у меня были не очень высоки, как ни странно. Перспектива из первой траншеи нередко смотрится искаженной. То, что меня свалили, чуть не затоптали и в конце концов завалили убитыми, помешало мне увидеть, что мои воины сумели не только удержать строй но и начать двигать вперед вражеский. Как раз перед тем как Бруни нанес удар ему во фланг. В результате на нашего фюрера даже немного поскрипели зубами, типа подскочил на готовенькое, мы бы и сами управились.

Видимо, учитывая мое ранение, достаточно серьезные потери и потенциальные проблемы между нами, коли моих прямых подчиненных за время моей нетрудоспособности спустят в унитаз, Бруни оставил Гатланд на меня, точнее на исполняющего мои обязанности Хагена А’Тулла, хевдинга одного из моих драккаров. Я должен был принять бразды правления по выздоровлению. Хаген вместе с Фредериком в настоящий момент судил и карал в Арберде, какие-то имевшие несчастье попасться живыми партизаны зарезали двоих орков и несколько человек из вспомогательного отряда. Людей Фредерика с Мора тоже оставили мне, заменив гатландцами.

Центровой остров архипелага в любом случае должен быть нами серьезно контролируем, охрану водного района с меня тоже никто не снял, как, впрочем, и зачистку близлежащих малых островов без серьезных укреплений, если там кто засветится. Похоже, поэтому привязанных к нам островитян мне и оставили, чтобы использовать в карательных акциях, не оставив выбора, кроме как до гроба нам служить, ну и экономя их жизни. Количество мотивированных людей, служащих нам, надо увеличивать, а под стенами островных замков лучше оставлять тех людей, чья лояльность пока весьма сомнительна.

Под резиденцию губернатора АТулл забрал замок Келлидон, выживших аборигенов с Мора и часть орков раскидал по крепким местам острова для контроля проживающих вокруг них аборигенов. Контроль требовался. В поросшей редким лесом центральной части Гатланда и вообще в его деревеньках по всему острову уже появились первые партизаны и подпольщики. Меньшая часть – это бежавшие из хашара, остальные – скрывающиеся от него, избежавшие пленения островные ополченцы.

В остальном все было нормально, лазарет работал идеально, интересная женщина – ведьма Ронна – успешно лечила не только меня, но и моих орков, успев заставить одного из наглецов обосраться прямо в штаны. Ее в результате пытались зарубить, но неудачно. Хаген позже лично разбил приверженцу радикальных решений физиономию. Но старуха, как оказалось, умеет наживать друзей, почти как я. Разве что прожила заметно дольше. Значит, есть тому причины, случайностью это не объяснишь. Мозги у нее точно есть, это однозначно.

В общем, необходимый минимум информации я получил. Остальное понадобится по мере выздоровления.

Рыженькая Олвен оказалась премиленькой девицей лет двадцати от роду, наивностью к слову сказать в ней и не пахло, хотя некоторая склонность посмущаться присутствовала из-за хорошего воспитания. Ленивое развлечение от безделья развилось в спорт: смущать сиделку, затягивая ее в разговор, было прикольно, для чего я даже поэзию начал припоминать и переводить. Когда еще придется просто поболтать без всяких скрытых замыслов с симпатичной мне девушкой, особенно если она мило смущается и/или хихикает от внешне лежащих в рамках приличий комплиментов или прочих выходок, пока это возможно. Основной инстинкт проснулся, но бродил немного поодаль, воли ему я пока не давал, Олвен мне пришлась по душе и тем, что передком своим перед носом даже завуалированно не крутила, вела себя на редкость естественно.