Дана Арнаутова - Клинком и сердцем. Том 2 [СИ]

— Эй, котелок! — опомнился он и вскочил.

«Перлюрены» бросились врассыпную. Один ещё и возмутился, остановившись на краю поляны и что-то прострекотав в сторону Лучано.

— Вешайте на дерево, — посоветовал бастардо, как раз управившись с последней сумкой. — Иначе лишимся его, как утки. Эх, какая утка была!

— Ну, не расстраивайтесь, синьор, — постарался успокоить его Лучано. — У меня остались потрошки, крылья и лапки. Сварю суп! И даже могу прямо сейчас это сделать, чтобы на завтрак только разогреть.

— Спать уже пора, а у нас ещё палатка не поставлена, — передёрнул плечами Вальдерон и глянул на луну, что ушла уже к краю неба. — Пойдёмте купаться, что ли?

Лучано в свою очередь пожал плечами — ему же меньше мороки, а спать и в самом деле хочется! — сложил утиные остатки в котелок и повесил на ветку. Беспокойства спутника он решительно не понимал, но если у бастардо такая блажь, отчего её не уважить? Да, лапки у местных «Перлюренов» — как их там, еноты? — выглядят ловкими, но если это всего лишь звери, большой беды они не натворят. Бедняги совсем изголодались, наверное, если забыли извечный звериный страх перед человеком и утащили еду. Что ж, хорошо уже то, что он всё-таки не сошёл с ума!

Пока Вальдерон ставил палатку, Лучано быстро собрал грязное бельё и попросил у магессы мыло. Посмотрел на кобыл, которые фыркали, косясь на кусты. Хм… Да нет, зверьки ведь и правда мелкие, лошадям не повредят. И весьма симпатичные! Эти их лапки — прелесть какая! И почему таких милашек не приручают? Они ведь явно умные! Жили бы дома, делали всякие смешные трюки, как собачки в джунгарских балаганах…

Всё, что было после купанья в воде, оказавшейся не тёплой, но и не ледяной, а весьма терпимой, Лучано помнил смутно. Спать хотелось просто смертельно! Он простирнул бельё и, вернувшись в лагерь, развесил его на той же верёвке, где были сумки. Рядом накинул свои вещи бастардо… Подкинув в костёр несколько толстых сучьев, Лучано заполз в палатку, почти радуясь, что так устал. Иначе после увиденной на озере картины и не уснул бы!

Он спал без всяких сновидений, будто плавая в чёрной воде озера, вдруг оказавшегося тёплым и мягким. Слева едва слышно посапывала синьорина, справа мощное тело Вальдерона излучало жар. Пушок, правда, среди ночи вылез из палатки, и Лучано смутно грезились какие-то звуки снаружи, шорохи, треск веток, писк и стрёкот… Но спать это не мешало совершенно! И его спутники явно были того же мнения, потому что проснулись все трое, когда уже давно рассвело.

Лучано вылез первым, ёжась от утренней прохлады и держа в руках вещи, чтобы побыстрее одеться. Глянул вокруг — и обомлел.

Из пяти сумок, подвешенных Вальдероном на верёвку, уцелели три! Ещё две валялись на земле, и всё их содержимое было вытащено, развёрнуто, попробовано на зуб, судя по следам этих зубов! «Перлюрены» рассыпали остатки овса, украли сапог Вальдерона, но не унесли его далеко, только обгрызли кожаную бахрому с голенища и бросили в кустах. Постиранные вчера рубашки и подштанники лежали скомканной грудой. А ещё… на дереве не было котелка!

— Твою м-м-мать! — выдохнул бастардо, покосился на появившуюся из палатки Айлин и поспешно добавил: — Всеблагую! Всего живого хозяйку и покровительницу! И тварей этих — тоже! Фарелли, вы где котелок оставили?!

— На ветке, — неизвестно почему виновато ответил Лучано. — Точно на ветке!

— Ясно… Да что уж там, если они мой сапог… прямо из палатки… Еноты же!

Он шевельнул губами беззвучно, но так выразительно, что Лучано понял: про Перлюрена вчера показалось не зря. Просто вот такие они, дорвенантские страшные звери Перлюрены!

— Я найду котелок, — пообещал Лучано. — Он ведь железный! Ну не могли они утащить его далеко! Потроха съели и бросили где-то рядом.

Перед его мысленным взором промелькнула чудовищная картина, как ен-но-ты разводят в глуши леса костёр взятыми у людей углями, ставят котелок на огонь и варят суп, демонически хохоча и заправляя его украденным овсом. А их передовой отряд, понурив головы, выслушивает порицание от седого щекастого грандмастера, неуловимо похожего на мастера Ларци, за то, что не принесли сапоги путников. И их самих не вынесли из палатки! Можно было связать людей верёвкой, на которой висели сумки, подвесить и закоптить…

Лучано передёрнулся, кляня своё богатое воображение, и отправился по тропе к озеру. Вдруг эти мохнатые твари в масках и правда сообразили, что в котелке носят воду! Позади слышался возмущённый рёв бастардо, который разглядел сапог поближе и понял, что острые зубы зверьков превратили отворот голенища в кожаные кружева.

— Перлюрены, — прошептал Лучано, углубляясь в лес. — Как есть Перлюрены! Да что же за страна такая!

Синьор Фарелли, то есть Лучано, зашагал в сторону озера, и Пушок побежал за ним, помахивая хвостом и делая вид, что вовсе не сопровождает итлийца, а просто идёт купаться. Выглядело это так забавно, что Айлин не удержалась от улыбки, и только когда оба скрылись за кустами, перевела взгляд на Аластора. Друг стоял возле кострища на одной ноге, стараясь не наступать на вторую — в носке, но без сапога. Сапог он держал в руках и рассматривал кружево, в которое превратился отворот. Между прочим, очень красивое кружево, работа на загляденье тонкая, если, конечно, то, что сделано зубами енотов, можно назвать работой.

«Вот я бы не отказалась так украсить сапоги! И Саймону бы понравилось, наверное…» — невольно подумала Айлин и тут же устыдилась своих мыслей. Аластор выглядел так, словно ему очень хотелось запустить этим сапогом хоть куда-нибудь, и явно сдерживался только из-за отсутствия запасной пары.

— Прости, Ал, — виновато вздохнула она. — Если бы я вчера кинула в енотов заклятием… Но они такие забавные, я и подумать не могла, что от них может быть столько неприятностей! Или надо было велеть Пушку их прогнать.

— Я думаю, Пушок их ночью и прогнал, — откликнулся друг. — Наверное, не выдержал наглости, когда они крали мой сапог. Но при чём здесь ты, в самом деле! Ты ведь тоже никогда не бывала в лесу, да? Это я болван! Должен был сообразить… Ладно, ничего уже не поделаешь, всё равно вторых сапог нет. Овёс вот жалко — лошадям придётся туго. Что смогу — соберу, но они же его по всей поляне разнесли.

— Ну, до Керуа мы как-нибудь доберёмся, — утешила его Айлин. — И там купим овса. А сапоги… Ал, вот увидишь, стоит тебе вернуться в столицу — и они станут последним капризом моды! Ни у кого таких нет!

— Неудивительно! — от души согласился Аластор, уныло разглядывая сапог.

Айлин снова едва не хихикнула — и вдруг задохнулась. Воздух стал плотным и тягучим, внезапный холод пробрался под куртку, превращая тело в неподвижный холодный камень… Она попыталась что-то сказать — и не смогла. Ноги подкосились, мир вокруг закружился, и она беспомощно осела на землю. Мелькнуло изумлённое лицо Ала. Кажется, он бросился к ней, но у Айлин потемнело в глазах, а тело налилось свинцовой тяжестью, и даже пошевелить рукой было невозможно. Паралич!