Галина Гончарова - Зенит

Она - переживала?

Дура была! Точно!

- Вот, ты и сама все понимаешь.

- Понимаю, - кивнула Ирина. - Но сейчас некогда.

- Наоборот, сейчас и надо. Ты подумай, проблемы и беды никогда не закончатся. А вот люди, увы, конечны. И упущенное время себе никогда не простят.

Ирина пожала плечами.

- Ладно, я подумаю.

Разговор начинал ее тяготить. Что это за сводничество такое? Злит и раздражает, вот! Не до того сейчас!

- А мы уже и приехали.

И, поди, поспорь с таким. А может, она и правда Кириллу нравится?

Ирина поймала себя на мысли, что и оборотень...

С ним спокойно. Вот смотришь - и знаешь, что с таким и логово уютное будет, и волчата хорошие, и любому врагу он горло за свою семью порвет...

Вот ведь!

Ирина встряхнулась и полезла из машины, не замечая ехидной улыбки на губах Михаила.

Так их!

А то будут сопли жевать, тихушники! Женить! И еще раз - женить!

Все по старому закону! Влип сам - влепи туда же и товарища, чтобы было кому на жену-стерву жаловаться и детей ругать!

***

Петя и уезжать пока не собирался.

Прошелся по дому, все обследовал, и сейчас выдал Михаилу свой вердикт.

- Дом голоден. Нуждается в подпитке. Если сейчас не подкормить, в силу он войдет лет через двадцать, а то и больше, из него хорошо соки высосали...

- Кто?

- Время. Оно никого не щадит. Ни время, ни чужаки, вот дому и плохо стало. На вашей семье он, конечно, чуток поправится...

- Неприятно как-то звучит.

- Разве? Вы же бывали в домах, где счастливые семьи живут. Неужели, ничего не чувствуется?

- Чувствовалось, было. Тепло там, уютно так, солнечно... даже если все кверх тормашками.

- Вот. Дом - отражение своих хозяев. А хозяева могут стать отражением своего дома. С вами тоже так может получиться. Он старый, усталый...

- А что нужно для подпитки? - подошла более практически к делу Ирина.

- Хорошо бы человеческую жертву. Парочку...

- Петя!

- Неужели тебе будет жалко директрису?

- Жалко. Ее надо по приговору суда, а не самосуда.

- Как закон портит хороших ведьм. Жуть просто... ладно! Можно обойтись без людей, к примеру, коровами. Или баранами.

- Уже интереснее... а что с ними надо будет делать? - Михаил навострил уши. Он бы и людей, конечно... есть ведь твари! Что, того же врача надо пожалеть? Который детьми торгует? И списывает их, словно это мешки с консервами по актировке... тварь! Да таких в землю зарывать мало!

Или, правда, ту же Юлию Ивановну?

Вот еще не хватало! Пожалеешь таких, потом наплачешься. Но если есть возможность не нарушать закон...

- Штук десять овец. Придется зарезать, кровью окропить фундамент, ну и вам немного своей крови пожертвовать, добавить к той... вам, вашим родным, которые здесь жить будут.

- Это можно. А мясо куда?

- Зависит от возраста животного, но вообще, шашлык из баранины - вкуснейшая вещь. Я точно знаю.

- Шашлык хорош, когда гости есть. Вы к нам не хотите в гости приехать? С семьей, пожить недельку или две?

Ирина фыркнула и отправилась в гостиную. А чего мешать?

Сейчас Михаил договорится с Петей, поторгуется о цене, но в результате...

Сойдутся!

И старый дом обновится, и будет жить. Будет беречь своих людей, свою семью, будет баюкать их в колыбели каменных рук, шептать сказки по ночам, будет встречать врага подломившимися ступеньками или упавшими на голову балками...

Да, Ирина не решилась бы задумать что-то плохое против Михаила, находясь в этом доме. А если кто рискнет...

Она даже не сомневалась - дом сожрет таких умников весело и с фантазией. Куда там хилым американским ужастикам! Самый страшный кошмар человека всегда внутри самого человека. А всякие монстры, маньяки и извращенцы - это вторично. Чаще всего человек убивает себя - сам.

***

Кирилл появился через четыре часа, когда был съеден торт, горячие бутерброды, выпит кофе, и сварен по четвертому разу... и то Ирина откровенно зевала.

Михаил предлагал ей поспать, но хотелось дождаться! Любопытно ведь!

Кирилл утащил горячий бутерброд, уже остывший, впился зубами в сыр, прожевал, и улыбнулся.

- Ну, все! Счастье есть!

- Оно не может не есть! Рассказывай, давай! - рыкнула Ирина.

Оборотень покосился хитрым глазом.

- А что мне за это будет?

- Еще один бутерброд?

- Тоже неплохо. Только с мясом, можно?

Ирина вздохнула и пошла на кухню.

Война войной, а мужчин кормить надо. По расписанию.

***

- Алексеева, ты... уху ела?! - орал, не сдерживаясь, Иван Петрович.

Ирина тянулась по стойке 'смирно' и предано ела начальство глазами. А то ж!

Когда оно орет - молчать надо. И не фырчать. Потом оправдаешься, как проорется. А пока стой, смотри в окно и думай о хорошем. Например о том, что свежий маникюр сделала.

И верно, минут через десять начальник выдохся, упал в кресло и прищурился на Ирину.

- Ну!?

- Не понимаю сути ваших претензий, Иван Петрович, - ведьма была невинна, аки овца тонкорунная.

- Ах, не понимает она! А почему некую Юлию Ивановну Шурыгину нашли вчера в разбитой машине?

- Не знаю...

- И как она там оказалась - тоже не знаешь?

- Ехала, наверное, куда-нибудь.

- Например, куда?

- На север. Или на юг.

- Алексеева, ты смерти моей хочешь?

- Иван Петрович, вы из меня вовсе уж изверга делаете.

- А ты что с этой заразой сделала?

- Ничего.

И верно.

Похищала ее не Ирина, допрашивала не она, в аварию - и то Кирилл пристраивал! Она так - присутствовала. Морально поддерживала. Это, конечно, и подстрекательство, и соучастие, но поди еще, докажи!

- Уверена?

- На все сто процентов. А что не так?

- Ты меня точно доведешь. Сводки я посмотрел, сводки...

- Может, и доведу, - кивнула Ирина. - Давайте я вам кое-что расскажу?

Иван Петрович полоснул ее бешеным взглядом, но смирился.

- Рассказывай.

И услышанное затем не добавило ему ни здоровья, ни хорошего настроения.

***

- Алексеева, мне надо подумать.

- А что мы можем сделать?

- Не знаю. Но подумать мне надо.

Ирина кивнула.

Начальник и старше, и опытнее, авось, что хорошее и придумает. У нее пока хороших идей не было, факт.

- УБЕРИТЕ ЭТУ ТВАРЬ!!!

Визг был такой силы, что даже дверь задрожала.

Ирина переглянулась с начальством - и они быстрее молнии выскочили из кабинета.

И замерли в восхищении.

В кабинете шел снег.

Белый, он падал с люстры, устилал ковер, кружился, словно яблоневый цвет...

Здоровущий попугай ара, зажав в лапах несколько листов отличной белой бумаги, откусывал от них по кусочку - и сплевывал вниз.

И собирался продолжать этот процесс и дальше.

А под люстрой бесновалась Мария Бусина, мать безвременно убитого наркоторговца.

- Что происходит? - тихо поинтересовался начальник. Не орать же сразу?

- Гражданочка пришла заявление подавать, - объяснил Сеня. - А я его взять и не успел... может, еще раз напишете?