Анастасия Анфимова - Лягушка-принцесса [СИ]

— Я и сама ему должна, госпожа Тора, — пожаловалась хозяйка, спросив со вздохом. — А отдать-то когда сможете?

— Мужа на стройку взяли, госпожа Константа! — с жаром заговорила женщина. — Через шесть дней первый расчёт. Как только получит — так сразу и отдам.

— Подождите, — немного грубовато проворчала добрая вдова. — Сейчас принесу.

Девушка слегка расслабилась. Увидев двух заходивших к Константе чужестранцев, соседи сделали именно тот вывод, который и предвидел Вилит. Проходивший службу на границе сын прислал с ними матери немного денег.

Что-то негромко ворча себе под нос, вдова прошла в комнату, потом вернулась и вновь открыла входную дверь.

— Вот, госпожа Тора. Только не забудьте отдать, как обещали.

— Непременно, госпожа Константа! — заверила обрадованная соседка. — Ни на день не задержу! Да хранят вас небожители, госпожа Константа!

Это маленькое происшествие помогло Нике успокоиться. Со вкусом высморкавшись, она вытерла слёзы и вновь взялась за перевод басни.

Когда Ульпина заглянула к ней перед обедом, девушка попросила рабыню принести воды для умывания.

Освежившись, беглая преступница с аппетитом покушала варёных бобов и выпила разбавленного вина, ещё раз посетовав на отсутствие чайника. Пусть сам чай здесь не знают, заваривать можно душицу, зверобой, мяту или какую-нибудь другую полезную травку.

А за ужином гостья прочитала хозяйке басню "Стрекоза и муравей".

— Очень поучительно, госпожа Юлиса, — с многозначительной улыбкой кивнула вдова. — Только мне кажется, это стихотворение писал другой поэт.

— Возможно, госпожа Константа, — небрежно пожала плечами Ника, нисколько не удивляясь наблюдательности вдовы. — Я лишь вспоминаю то, что услышала от служанки.

— И она ничего не рассказывала об авторе? — удивилась женщина.

— Ничего, госпожа Константа, — подтвердила собеседница, опасаясь запутаться в очередной придуманной истории.

— Возможно, она читала вам стихи нескольких поэтов? — продолжала рассуждать хозяйка квартиры.

— Очень может быть, — гостья не стала спорить и с этим.

А ночью она вновь целовалась с Вилитом. Он прижимал её к себе всё крепче и нежнее. Хотелось, чтобы это продолжалось вечно, тем более, что сейчас губы принца пахли не чесноком и копчёной рыбой, а фруктовой карамелью. Словно погружаясь в какой-то упоительный транс, она не возражала, когда юноша мягко, но решительно увлёк её вниз, уложив на удивительно мягкую зелёную траву, источавшую медвяный аромат.

Его сильные руки ласково заскользили вдоль тела девушки, заставляя сердце трепетать, делая дыхание частым и прерывистым. Она чувствовала нарастающее головокружение, как вдруг по лицу Вилита пробежала рябь, словно по стоячей воде от брошенного в неё камня, превращая принца сначала в Декара, а потом во что-то чёрное, бесформенное и пугающее.

Этот кошмар оказался не таким глубоким, как недавний, и Ника умудрилась выбраться из него без посторонней помощи и даже никого не разбудила. Правда потом она долго приходила в себя, лёжа с закрытыми глазами, напряжённо вслушиваясь в доносившийся откуда-то издалека стук деревянных колёс.

К счастью, ей всё же удалось немного поспать, поэтому она проснулась сразу же, как только Ульпина вошла в комнату.

— Доброе утро, госпожа, — поприветствовала рабыня квартирантку. — Умываться будете?

— Конечно! — девушка сладко потянулась, жмурясь от льющегося сквозь жалюзи дневного света.

Торопливо приняв водные процедуры, она машинально отметила, что от неё уже стало, мягко говоря, попахивать. Надо как-нибудь ополоснуться по-настоящему. Решив сегодня же вечером поговорить об этом с госпожой Константой, Ника с аппетитом позавтракала и погрузилась в напряжённое размышление, пытаясь вытянуть из памяти ещё какую-нибудь басню. К сожалению, более-менее удалось восстановить только "Мартышку и очки". Но поскольку данный оптический прибор в этом мире ещё неизвестен, попаданка погрузилась в уныние, не обратив внимание на скрип лестницы под чьими-то тяжёлыми шагами.

Только настойчивый стук во входную дверь заставил девушку встрепенуться.

Лязгнул засов, потом послышался удивлённый возглас хозяйки:

— Вы кто, гос…

Из прихожей донёсся глухой шум, сдавленное мычание, шорох и возня.

Моментально сообразив, что случилось именно то, чего она так боялась, Ника тем не менее на какой-то миг застыла в ступоре от неожиданности.

— Где она?! — прорычал кто-то.

И тут же раздался пронзительный крик:

— Госпож…! — закончившийся хриплым бульканьем.

Именно этот ужасный звук словно разорвал связывающие её путы, бросив беглую преступницу к двери. Руки сами, почти без участия разума исполнили многократно отработанные движения. Деревянный клин к порогу, нож в щель до упора, "тревожная сумка" через плечо, верёвку из-за сундука.

Когда кто-то торкнулся в её комнату с криком:

— Сюда!

Она уже распахивала окно.

Отворившись сантиметров на пять, дверь застыла намертво. Стараясь не смотреть вниз, девушка перебралась через подоконник. Верёвка натянулась, сундуки стукнулись друг о друга и даже немного сдвинулись с места, царапая пол.

Когда-то давно Наставник учил её спускаться и подниматься по канату, упираясь ногами в стену. Пришлось срочно обновлять в памяти полузабытые навыки, потому что дверь уже трещала под напором чьих-то тел, подбадривавших себя азартными криками.

— Давай! Жми! Навались!

Сандалии и длинное платье — не самая удобная экипировка для скалолазания. Тем не менее Ника уже переступала ногами по массивным прутьям решётки, прикрывавшим окна второго этажа, когда сдерживавшая нападавших преграда с треском разлетелась, и они ворвались в комнату.

Видимо, представшая их взорам картина вызвала у мужчин лёгкую оторопь, подарив беглянке ещё несколько сантиметров форы.

— В окно ушла, меретта! — яростно заорал один из них.

Девушка почти коснулась ногами черепицы на козырьке, прикрывавшем вход в лавку, и тут из её комнаты выглянула зверообразная морда со свёрнутым на сторону носом.

Встретившись взглядом с Никой, он злорадно осклабился, демонстрируя многочисленные прорехи в стене жёлтых неровных зубов. На миг показалось, что на неё смотрит один из убитых на императорской дороге людокрадов. Но наваждение быстро исчезло.

— Стой, мерзавка! — рявкнул неизвестный, и ухватившись за верёвку, попытался втянуть девушку обратно.

Силушкой его местные небожители не обидели. Вот только попаданка всё же была не пушинкой, так что резко втянуть её наверх не удалось. А когда тянуть стали двое или трое, она просто отпустила верёвку, соскользнула вниз по черепице, царапая кожу, и мягко спрыгнула на мостовую прямо перед носом обалдевшего мужчины в двух дорогих туниках, одетых друг на дружку.