Анастасия Анфимова - Лягушка-принцесса [СИ]

Со вкусом высморкавшись, Докэста Тарквина Домнита с раздражением швырнула на пол промокший платочек.

— О боги, неужели опять придётся уезжать?! Как мне надоели все эти путешествия! Я так соскучилась по столице, по этому дворцу, по садам… Нет, государь не простит мне этой девчонки и опять ушлёт куда-нибудь.

— Быть может, вам стоит сказаться больной, ваше величество? — искренне сочувствуя возлюбленной, предложил охранитель её здоровья. — Хотя бы на какое-то время, пока не утихнет гнев императора.

— Бросьте, господин Акций, — устало отмахнулась женщина. — Вы же знаете, что этот дворец просто кишит его шпионами. Я не стану усугублять своё положение и ещё больше злить государя.

— Тогда что же вы намерены делать, ваше величество? — голосом, дрогнувшим от переполнявшей его жалости, спросил приближённый.

— Доверюсь богам и судьбе, господин Акций, — с отрешённым видом проговорила собеседница. — Я попытаюсь уговорить его величество проверить подлинность письма консулов Канакерна и послать на Западное побережье кого-нибудь из доверенных преторов. Но сомневаюсь, что после всего случившегося он вообще захочет со мной встречаться или отвечать на письма. Разве что Вилиту самому попытаться увидеться с отцом? Может, он хотя бы сына послушает? Но если Юлиса вдруг действительно окажется самозванкой…

Перестав наконец разглядывать настенную живопись, императрица повернулась, вперив в царедворца испепеляющий взгляд.

— Мне даже страшно подумать, как разозлится государь. Тогда нас с Вилитом отправят не в Галайскую долину, а в какую-нибудь пыльную дыру у самой банарской пустыни, или даже вообще на необитаемый остров! Вы это понимаете, господин Акций?

— Да, ваше величество, — поклонился лекарь.

— Идите, — ледяным тоном проговорила Докэста Тарквина Домнита, напоследок посоветовав с неприкрытой угрозой. — И впредь хорошенько подумайте, прежде чем что-то советовать или тем более делать.

— Я обязательно запомню эти мудрые слова, ваше величество, — с покаянным видом заверил вельможа, и пятясь, вышел из кабинета, провожаемый настороженно-задумчивым взглядом его хозяйки.

Аккуратно прикрыв массивную дверь, мужчина увидел торопливо удалявшегося по галерее раба, старательно втягивавшего голову в плечи, словно стараясь остаться незамеченным.

"Подслушивал, мерзавец! — зло ощерился врачеватель. — А куда же Пульчита делась? Государыня права: здесь полно шпионов. Только зря он так старался. Вечером о письме из Канакерна будет знать весь Радл!"

Разговор с царственной пациенткой произвёл на лекаря тягостное впечатление. Размолвки между ними случались довольно часто, было даже несколько скандалов, когда не растерявшая с возрастом вулканического темперамента любовница швыряла в него всем, что попадало под руку: от подушек до посуды.

Вот только раньше он успевал уворачиваться от летящих предметов, но сегодня, оглушённый услышанной новостью, растерялся и пострадал.

Акций машинально потёр ушибленное предплечье, возблагодарив небожителей за то, что государыня не запустила в него чернильницей. Тогда и туника, и плащ оказались бы безнадёжно испорчены.

Прекрасно изучив нрав опальной императрицы, опытный царедворец ясно понимал, что та разозлилась не на шутку. Даже высказав всё, что думает об охранителе своего здоровья, она не успокоилась, а лишь слегка притушила пылавшее в её душе раздражение.

Врачеватель предчувствовал, что впереди у него очень тяжёлые дни. Теперь царственная пациентка начнёт цепляться к каждому невпопад сказанному слову, ругаться и капризничать по любому поводу и даже без него. Если же Констант Великий, разозлившись, всё же решит выставить законную супругу из столицы, положение её лекаря станет и вовсе незавидным. До последнего времени она винила в своих несчастья злую разлучницу Сарину Госгулу, красотой и молодостью приворожившую её похотливого муженька. Но в случае изгнания из Радла за неподобающую кандидатуру в невесты младшего сына, должность главного злодея в сердце Докэсты Тарквины Домниты вместо любовницы мужа вполне может занять он, Бар Акций Новум. А так недолго и без тёплого места остаться.

Окончательно раздурившись, императрица вполне способна выгнать его несмотря на связывавшие их романтические отношения. Но даже если царственная любовница перебесится и сменит гнев на милость, оставив себе прежнего охранителя здоровья, из столицы, скорее всего, действительно придётся уехать.

Теперь, после объявления Ники Юлисы Террины самозванкой, Констант Великий наверняка прекратит недавно возобновлённые контакты со своей законной женой, от чего рухнут надежды на возрождение политического влияния императрицы и её родственников, поскольку в глазах государя и имперской аристократии данная девица считалась креатурой именно этой политической группировки.

Подобная перспектива категорически не устраивала Бара Акция Новума, поэтому, торопливо шагая по галерее, он напряжённо размышлял над тем, как решить сразу три проблемы: сохранить свою должность, остаться в Радле и помирить с мужем свою главную пациентку. Ответ напрашивался сам собой: устроить свадьбу племянницы регистора Трениума с принцем Вилитом.

Вот только Докэста права, говоря о том, что сенаторы не станут мешкать и сразу же после оглашения послания консулов Канакерна приговорят Юлису к позорной смерти на колу. Так же лекарь соглашался со своей любовницей в том, что император, скорее всего, не вмешается и не отменит приговор.

Царедворец пока даже не задумывался над тем: кто подменил злосчастное письмо? Все его мысли занимали более насущные вопросы: поиск доказательств происхождения госпожи Юлисы и способа её спасения от неминуемой смерти.

Если с первым вопросом всё более-менее ясно, хотя и очень дорого: надо просто послать человека в Канакерн, то вот как сделать так, чтобы девушка дождалась его возвращения с западного побережья — пока не понятно.

Перебирая в уме различные варианты возможных действий, лекарь с сожалением понял, что в одиночку ему со всем этим просто не справиться, а единственным человеком, на чью помощь он мог рассчитывать в данном деле, являлся его высочество принц Вилит Тарквин Нир. Юноша, кажется, всерьёз увлечён племянницей регистора Трениума, иначе не приложил бы столько усилий для того, чтобы уговорить мать предложить эту девушку отцу в качестве своей невесты.

Врачеватель знал, что младший сын императора с самого утра отправился на Ипподром покатать госпожу Юлису на колеснице. Первый раз услышав об этом, Акций посчитал подобный способ времяпрепровождения довольно странным, хотя возлюбленная Вилита — особа тоже в высшей степени необычная.