Александр Логинов - Феодал: Боярин. Усобица. Разбойник [сборник litres]

– Miserere mei deus [276], – испуганно произнес человек, стоявший на кормовом кастле каракки, испуганно глядя на несущуюся на корабль галеру.

Зарядить орудие прислуга не успевала, по разбойничьей фусте велся интенсивный обстрел с обоих кораблей, но гребцы галеры укрылись за щитами, которые держали над их головами стоявшие рядом товарищи. Без убитых и раненых не обошлось, но место убитого быстро заменялось другим пиратом.

Резкий толчок, треск ломающегося дерева оповестил команду каракки, что корабль отныне неуправляем, лишившись руля, он обречен, прямо по курсу скалистый берег мыса, и, как назло, сильный порыв ветра резко увеличил скорость корабля.

Вторая каракка делала поворот под ливнем стрел. Матросы на мачтах представляли отличные мишени. Пираты не преследовали беглеца, ограничились тем, что отогнали каракку от подранка, позволив ей уйти.

Большое судно, выскочило на мелководье, со всего маху сев на мель. И тут проявилась дьявольская хитрость пиратов. С берега корабль стала обстреливать большая катапульта, а пиратские лодки кружили рядом, обстреливая палубу.

Две фусты остановились в отдалении, не приближаясь к противнику. Пираты с борта галеры кидали стрелы, луки разбойников позволяли им это делать, но ветер сносил большую часть стрел в сторону. Команда каракки в таких условиях предпочла сдаться.

После злополучного для каракки мощного тарана фусты Андрей еще сколько-то времени наблюдал, как галера пыталась спастись. Видимо, ядро все-таки попало по галере, ну не могут камни, бросаемые с высокого кормового кастля, пробить днище кораблика. Или могут? Высота кормового кастля – метров шесть будет, а то и все семь-восемь. У его навы – кастль значительно ниже будет.

Галерные гребцы отчаянно боролись за жизнь корабля. Фуста направлялась к берегу, Андрей не стал досматривать, чем закончится соревнование с волнами, князь переключил внимание на барк и не видел, как фуста пошла ко дну.

Команда барка, видя, что пираты заняты более важным делом, чем захват маленького судна, воспрянула духом. Несколько пиратских лодок облепили барк, пираты пошли на абордаж, но команда встретила их во всеоружии. Моряки отчаянно боролись за свой корабль, за свои жизни. Ярость пиратов сыграла злую шутку с моряками. Когда высокий воин в доспехах зарубил какого-то пирата в красной чалме, остальные взвыли так, что их вопли слышны были на фрегате очень отчетливо. Пираты усилили натиск и загнали моряков на нос и корму.

– Может, поможем? – сказал Андрей, обращаясь к воеводе.

– Да бес с ними. Буду я кровь проливать за латинян… – отказался Лука Фомич.

– Слышь, Лука Фомич! – вновь обратился к новгородцу князь. – А ведь, похоже, тестя твоего грабят!

– Где? – встрепенулся воевода, протягивая руку за биноклем.

– Сам смотри, – Андрей отдал бинокль Луке.

– Клара! – непроизвольно вырвалось у воеводы. – Дозволь, княже! – взмолился он. В случае отказа взволнованный Лука готов был в одиночку броситься спасать свою ненаглядную Дульсинею. У Луки опять снесло крышу – вот что бабы с нормальными мужиками делают.

– Может, я ошибся, – засомневался Андрей.

– Он это! Ну, точно, он! – с уверенностью произнес Лука, передавая обратно государю бинокль.

Андрей вопросительно посмотрел на своих людей.

– Я готов, – урман, как всегда, немногословен.

– Как угодно государю, – склонил голову баннерет.

– Ты, Малой? – Андрей обратился к харасанцу Рашиду, прозванного «Малой», за его привычку повторять «я мала-мала понимай».

Бородатый мужик страшно оскалил рот, видимо, это должно было означать улыбку. Значит, согласен.

– Булат?

– Кистенем мы корабль возьмем, – татарин повторил любимую поговорку Кузьмы.

Остальные вои уже доставали из мешков кожаные куртки с металлическими заклепками. Этого добра навалом – османов ободрали до исподнего, а такая куртка – приличная защита корпуса, и, главное, не утонешь в ней, если упадешь в море. Смерть одного из башелье заставила мужиков сделать соответствующие выводы.

В кожаных куртках, с чалмами на голове, воев князя не отличить от пиратов. Фрегат не вызвал подозрений у них, за что пираты поплатились жизнями. Пиратов, увлеченно пускавших стрелы по барку, расстреляли из арбалетов. Убедившись, что на борту рыбацкой лодки не осталось живых, Булат дал отмашку следовать к барку.

Фрегат ударил по лодкам, облепившим борт барка, таранным ударом. Треск ломающегося дерева привлек внимание пиратов. Две рожи высунулись из-за борта. Булат только этого и ждал. Стрела татарина со страшно широким наконечником разнесла черепушку пирата на мелкие кусочки. Второй разбойник шустро отпрянул от борта. Да что толку-то, если русские пошли на абордаж – труба дело. Пират об этом не успел догадаться. Лука с помощником, подбросили вверх урмана. Данила приземлился на фальшборт и с ходу махнул своей устрашающих размеров секирой. Кто не спрятался – я не виноват, примерно в таком ключе действовал урман, любивший хорошую драку больше, чем выпивку и девок. Следом за урманом забросили Андрея – это легко, сколько раз этот трюк Андрей повторял на тренировках. Вот только, отрубленные головы под ногами тогда не валялись. Князь, приземляясь на палубу, правой ногой наступил на черепушку и не удержался, свалился ногами вперед, больно ударившись головой о борт. Стонать было некогда, коротконогий полуголый пират кольнул князя копьем, целясь в очень важный и нужный князю орган. Андрей инстинктивно вжался в борт, широко раздвигая ноги. Наконечник чуть было не задел княжеское достоинство, резанув стегно с его внутренней стороны. Шаровары испорчены – хрен с ними, а вот кровь требовалось остановить, и очень срочно, иначе – обморок в неподходящий момент.

Андрей метнул короткий тесак, целя в бок пирата. Тот отшатнулся, бросая копье. А князь с силой вырвал наконечник из доски и отполз в сторону. На палубе уже орудовали Малой в паре с баннеретом. Урман очистил левый борт, разогнав всех пиратов.

Последним на борт барка поднялся Лука с двумя пищалями за спиной. Оценив обстановку, пиратов отогнали к противоположному борту, где они только мешали друг другу, воевода передал одну пищаль государю. Фитиль слабо тлел, Андрей подул на него и нажал на курок, нацелив ствол на пиратов. Два выстрела почти слились в один, крупная дробь впилась в тела пиратов. Трое разбойников замертво упали на палубу, еще четверо свалились на колени, а один остался стоять, зажимая рукой рану на груди. Неплохо бабахнули.

Выстрелы стали сигналом к атаке. Урман бросился вперед, опуская секиру на ближайшего пирата. Чуть не подрассчитал Данила. Лезвие секиры развалило грудную клетку бедолаги и вонзилось в настил палубы, прочно увязнув в толстой доске. Разбойник, стоявший слева от урмана, шагнул вперед, намереваясь вонзить тесак в грудь урмана. На низенькой носовой палубе матросы воспряли духом и осыпали пиратов градом камней и дротиков. Пират очень вовремя получил по кумполу здоровенной каменюкой, еще чуть-чуть, и он бы заколол урмана, как свинью.