Стивен Эриксон - Дань псам. Том 1 [litres]

Там, подложив руку под голову, развалился хозяин корчмы – Умник Младший. Он спал с открытым ртом, откуда текла слюна. Совсем рядом сидела крыса и шевелила передней лапкой, как бы пытаясь пощупать Умника за лицо, а если точнее – покопаться у него внутри.

У дверей валялся то ли беспробудный пьяница, то ли мертвец. Других завсегдатаев (не считая крысы) в столь ранний час не было.

Оторвав взгляд от Умника Младшего, Маета встретилась глазами с Фейнт. Та, вскинув бровь, внимательно смотрела на компаньонку.

Сладкая Маета потерла свое пухлое личико. Щеки странным образом напомнили о тесте, которое мама месила накануне праздника урожая, – те большие пироги, липкие от меда, заманивавшего муравьев. Маета должна была снимать их – несложная работа. И вкусная.

– Снова проголодалась?

– С чего это ты взяла? – отозвалась Сладкая Маета.

– Да по глазам видно. И по тому, как ты наминаешь щечки.

Мастер Квелл проснулся с шипением аллигатора, который почуял жертву. Бешено оглядевшись вокруг, он облегченно вздохнул и оперся на спинку стула.

– Я что-то задремал…

– Да уж, – перебила его Фейнт. – Ты всегда либо дремлешь, либо работаешь, вот только в последнее время разницы между этими двумя состояниями не заметно. Проспался бы ты хорошенько, Мастер, всем на пользу пошло бы.

– Но я же вас вытащил?

– Ага, только мы остались без пятерых пайщиков.

– Вы подписывались на риск. – Квелл поморщился. – Эй, а кто платит за трапезу?

– Уже спрашивал, забыл? Ты, конечно же.

– И давно мы тут сидим? Боги, так прижало, будто целую папайю сейчас исторгну!

Скривившись, Мастер Квелл поднялся и засеменил в каморку за стойкой.

Крыса проводила его настороженным взглядом, потом подползла чуть ближе к раскрытому рту Умника Младшего.

Гланно Тарп, вздрогнув, проснулся.

– Больше никаких «выгодных сделок»! – рявкнул он, затем выдохнул и пришел в себя. – Почему пиво закончилось?… Сладкая, мне снилось, будто мы занимаемся любовью друг с другом…

– Мне тоже, – отозвалась Маета. – Только это был не сон.

Гланно сглотнул.

– Что, правда?

– Нет. Это был кошмар. Хочешь пропустить еще по кружке, разбуди Умника Младшего.

Гланно оглянулся и прищурился.

– Он сам проснется, когда крыса заползет к нему в рот. Ставлю серебряный совет, что он не выплюнет, а заглотит ее.

Услышав про ставку, Рекканто Илк заморгал влажными серыми глазами.

– Принимаю. Только как быть, если он сначала заглотит, а потом подавится и выплюнет? Надо уточнить, что «заглотит» значит еще и «прожует».

– И снова ты соришь, Илк! Зачем, спрашивается, заключать пари, когда ты все время заправляешь злословия?

– Просто твои условия, Гланно, чересчур расплывчаты. Тебе нужно быть конкретнее…

– Нет, мне нужно… Не знаю, что мне нужно, но у тебя этого нет.

– У меня есть, но я не дам, – сказала Сладкая Маета. – Во всяком случае, никому из вас. Однажды мне встретится мужчина – о да, настоящий мужчина, – которого я закую в наручники, запру в комнате и замучаю до изнеможения. А потом мы поженимся.

– Вообще-то женитьба предшествует мучениям, – сказал Гланно. – Ладно, Сладкая, буду грезить о тебе, но не более того. Подстрашусь, как говорится.

– Уверен, что так говорится? – спросила Фейнт и вдруг развернулась.

В корчму, скрипнув дверью, просочился паренек в не по размеру широком одеянии. Глаза, похожие на черепашьи яйца, не помещались в орбитах. Подобрав по́лы, он осторожно перешагнул через дрыхнущее тело и бочком подошел к столу. Будь у него хвост, как у собаки, подумала Фейнт, он бы его поджал.

– М-м… М-м-м…

– Мастер? – попыталась угадать Фейнт.

Паренек закивал, потом глубоко вдохнул и выпалил:

– Я договориться о доставке, ладно?

– Мастер Квелл предрасположен вынимать, – сказал Гланно Тарп.

– Внимать, – поправила Фейнт. – Что нужно доставить и куда?

– Не «что», а «кого». Куда – не знаю.

– Слушай, а приведи-ка этого «кого» к нам сюда, и мы всё с ним обсудим. Или с ней. Хорошо? А теперь иди. Главное, не споткнись.

Паренек затряс головой и поспешил вон.

– С каких пор ты принимаешь заказы? – спросил Рекканто, щурясь.

– Знаешь, Илк, – ответила Фейнт, – любой мало-мальски сведущий целитель с Дэнулом враз выправит твое зрение.

– И что тебе не так с моим зрением?

– А кто мне чуть голову не оттяпал? Кретин слепой, я что, похожа на оголодавший труп?

– Иногда. И вообще, в последнее мгновение я сообразил…

– Ага, после того как я пригнулась и двинула тебе между ног.

– Вот-вот, труп до такого не догадался бы. Я, кстати, о другом спрашивал.

– Да, кстати, – поддакнул Гланно Тарп. – Куда нам принимать заказы? У нас недобор в шесть, а то и в семь человек.

– А вдруг дело быстрое и непыльное?

Остальные пайщики посмотрели на Фейнт как на сумасшедшую.

– Ладно, ладно, – сдалась она. – Просто должен же был кто-то ответить за Квелла. А то он, может, так никогда и не выйдет из нужника.

– А вдруг умер? – предположила Сладкая Маета.

– Внутреннее разорвание, – согласился Гланно Тарп. – Смотреть не пойду, не упрашивайте.

– Тихо все! Крыса! – прошипел Рекканто Илк.

Пайщики замолчали и воззрились на стойку.

Грызун замер, поводил носом, потом засеменил к Умнику. Зловонное дыхание его не отпугнуло.

– Ставлю два совета, что крыса подохнет.

– Конкретнее, чтоб тебя. Она ведь и так когда-нибудь подохнет.

– Нижние боги!

Крыса не отступала. Подобралась еще ближе и, вытянув шею, стала крошечным язычком лакать слюну из лужицы, собравшейся на стойке.

– Даже не сомневалась, что она так сделает, – сказала Сладкая Маета.

– Врешь.

– Нет, он теперь ни за что не проснется, – проворчал Рекканто. – Придется помирать от жажды.

Дверь туалета скрипнула, и оттуда вывалился Мастер Квелл. Никакого облегчения его лицо не выражало.

– Папайя не выходит… Мне нужен целитель…

– Или торговец фруктами, – сказала Фейнт. – И у нас, похоже, появился новый клиент.

Квелл выпучил глаза и, развернувшись, заковылял обратно в нужник.

– Зачем ты с ним так? – укоряюще произнес Рекканто.

– Зато папайя выйдет.

В такую рань улицы Даруджистана, если не считать базара, были безлюдны, завалены мусором, и это придавало им ощущение волшебства. Утреннее солнце, будто кистью художника, золотило все, чего касалось. Легкая дымка, наплывшая с озера за ночь, быстро отступала. Воздух снова становился пронзительно-прозрачным. В бедных районах распахивались ставни верхних этажей, и в открытые окна выплескивалось содержимое ночных горшков, заливая переулки и тех, кто имел неосторожность спьяну там заснуть. Из мусорных куч в поисках свежей поживы выползали крысы и прочая живность.

Печальный Верховный жрец провел Маппо Коротышку от храма в Озерный квартал, мимо Стены второго яруса, затем через Гадробийский квартал – по сути, тем же путем, которым стражник вел трелля накануне. Город понемногу продирал глаза со сна, приходил в себя и удивленно глядел на сутулого жреца, сопровождающего огромного варвара.