Марина Эльденберт - Парящая для дракона [litres]

– Мне плевать на Миста.

Произношу это и понимаю, что это правда. То есть на Бена мне не плевать, а на Миста плевать. Но о Бене точно лучше не думать. У них с Торном был мужской разговор, и как он между ними закончился – только их дело.

Рин поднимает большой палец вверх и возвращается к остальным. Из коридора доносится взрыв смеха, даже не представляю, по какому поводу. Что касается меня, я достаю смартфон и звоню Торну. Отвечает он сразу:

– Я тебя слушаю, Лаура.

– Торн, – набираю в грудь побольше воздуха, чтобы сказать ему то, что хочу. Потом понимаю, что, в конце концов, это нормальная просьба и что в ресторане, в закрытом зале моей безопасности ничто не угрожает. – Мне нужно, чтобы ты снял охрану на несколько часов.

Прежде чем он успевает ответить, я говорю:

– Мы сдали экзамен и хотим отпраздновать. Рин тоже будет, и все мои однокурсники. У нас забронирован зал, точнее, даже не у нас – это выпускники с экономического позаботились. Я просто прошу сделать так, чтобы до нашего появления этот зал проверили, а мои сопровождающие пусть подождут за дверями. Уверяю тебя, среди моих однокурсников нет специально обученных убийц.

Последнее я выдохнула со смешком, но, если честно, не уверена, что для Торна это было смешно. Просто я действительно настолько нервничала – мне хотелось пойти на этот обед. Это ведь обед, даже не ужин! А после мы с Торном уже будем вместе в загородной резиденции.

– Хорошо.

– Хорошо?!

Я даже не представляла, что он так скоро согласится, поэтому все те слова, что крутились в мыслях, сейчас просто проглотила. Горло стянул какой-то невыносимо долгий спазм, который спустя какое-то время я все же смогла побороть.

– Спасибо.

– Только учти, Лаура, за пределы зала ты без сопровождения не выходишь.

– Разумеется, нет! Ой! Мне же надо узнать название ресторана…

– Не надо. – Мы говорим не по видеосвязи, но я почему-то чувствую, что он улыбается. – Увидимся вечером.

– До вечера, – говорю я, а потом прижимаю телефон к груди и бегу к Рин.

Она что-то воодушевленно рассказывает, а заметив меня, вопросительно вскидывает брови. Я поднимаю большой палец вверх, и подруга улыбается.

– В общем, я ему говорю – с этой цепочкой что-то не так. Аналитика хромает… и рассказываю, как это, по-моему, должно быть. А он улыбается и говорит: «Вы первая за два года, кто это заметил, ферна Рибельгар. Высший балл». Драконы! Вот тут я чуть под стул не сползла… Выхожу, а у меня колени трясутся.

– Мне не показалось, что у тебя тряслись колени. – Я приближаюсь к ним, и сейчас на меня уже смотрят иначе, даже несмотря на присутствие мергхандаров.

– Это все потому, что ты мне в глаза смотрела, а не куда-нибудь ниже.

Последнее явно шпилька в адрес Бирка, который уткнулся взглядом в вырез расстегнутой на две пуговички блузки Рин. Когда парень понимает, что на него все смотрят, слегка краснеет и делает вид, что увидел что-то за ее плечом. Все хохочут, послеэкзаменационное напряжение отпускает, будто все уже слегка пьяные. Отпускает даже меня не только от экзаменов и осознания того, что до праздников я могу просто отдыхать и тренироваться, но и то, что завтра у отца вступление в должность, и то, что произошло между нами с Торном.

Я знаю, что у нас все будет хорошо, каким-то образом я это знаю!

От этого мне хочется парить, и, наверное, не будь мне строго-настрого запрещены резкие движения, я бы начала танцевать прямо здесь. Но прямо здесь еще и царит всеобщее возбуждение, однокурсники один за другим выходят из аудитории, кто-то счастливый, кто-то не очень – наша староста Фрэнни, например, считает: все, что не высший балл, – трагедия. Ее пытаются переубедить, но она отмахивается. Говорит, что будет пересдавать, и убегает. Несдавших совсем у нас, разумеется, нет.

Все, кто дошли до последнего курса, точно знают, зачем они здесь и что в их жизни будет дальше. Это отличительная особенность студентов Хайрмаргского государственного университета. Он один из самых значимых на мировом уровне, и все, кто здесь учится, все выпускники, даже закончившие со средним баллом, очень высоко котируются на рынке труда.

Наверное, я единственная, кто пока даже приблизительно не представляет, что ее ждет дальше. Точнее, я представляю – кастинг в «Эрвилль де Олис», который я пройду, свадьба с Торном, и… как это будет совмещаться, я пока не знаю, но сегодня хочу с ним об этом поговорить. Я вообще о многом хочу с ним поговорить – о том, что чувствую. О том, что такое для меня сугроб. И о том, как много он для меня значит.

Торн, а не сугроб, разумеется.

– Ну что, едем? – Спустя какое-то время к нам снова заявляется Мист. На этот раз у бывшего на руке уже висит девица, с которой я его застукала, но сейчас это действительно не имеет для меня никакого значения.

– У нас еще двое в аудитории, – говорит Саш.

– Ну тогда подтягивайтесь. Ресторан «Алая лента», панорамный зал.

– Вы там сколько заплатили за аренду?! – живо интересуется Аирана.

– Не переживай, с вас не попросим.

Мист удаляется со своей новой пассией, его ладонь лежит на ее пятой точке.

– Тощая, – мстительно заявляет Рин еле слышно, правда – только для меня.

Я тихонько фыркаю.

Через двадцать минут выходят наши, и мы все вместе устремляемся вниз.

– Кто-нибудь знает, как нам быстрее туда добраться?

Однокурсники переговариваются, гурьбой текут к лифтам. Отовсюду слышатся предложения по оптимальному маршруту, я чуть придерживаю Рин.

– Что? – спрашивает она.

– Это прозвучит высокомерно… но ты же не думала, что мы полетим на аэроэкспрессе?

Рин хохочет.

– Лаура, ты и высокомерие – несовместимые вещи. Знаешь, почему я с тобой подружилась?

– Почему?

– Потому что ты была одна из немногих, кто не гнул пальцы: мой папа – суперюрист или моя мама – ведущий специалист в области строительства!

– Пфф!

– Вот тебе и пфф. И да, кто сказал, что возможность долететь на личном флайсе – это плохо? Жизнь такая штука – надо пользоваться привилегиями, пока можешь. Потому что завтра – крак! – и все развалится.

– Очень оптимистично.

– Да ну. Я самая большая в мире оптимистка. – Рин хлопает меня по плечу. – Просто в мой оптимизм примешана капелька реализма.

– Капелька?

– Са-а-амая малость.

На этот раз мы смеемся обе, и она говорит:

– Серьезно. Вот скажи, когда я еще покатаюсь на личном флайсе?

– Пользуясь привилегиями подруги первой ферны Ферверна? В любое время.

– Иди ты!

– Сама иди!

Продолжая перебрасываться шутками, мы спускаемся на подземную парковку. Рин падает на заднее сиденье рядом со мной, вытягивает ноги. Потом показывает взглядом на мергхандара, который садится рядом с Хестором. Второй садится во флайс, который полетит за нами.