Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

На следующее утро неожиданно сам Спин пошел на прямой контакт. Кремон как раз распустил свой десяток по лесу для занятий по маскировке и быстрым шагом направлялся в место предполагаемого входа в вертикальные штольни. И как раз в этот момент мимо него пролетела зеленая масса взрослого болара. При этом довольно явственно раздалось указание:

— Немедленно заройся между любых корней!

Рассматривать, кто это был конкретно, было некогда, да и волна паники охватила Невменяемого. А вдруг за ним как раз в этот момент следят?! Только этого не хватало! Но раз разумные растения решили пойти на контакт, значит, случилось нечто архиважное.

Раздумывать было некогда, и, моментально сориентировавшись, Кремон приподнял корни наклоненной слегка ели и протиснулся между ними, стараясь не ругаться из-за обильно сыплющихся на него комьев земли. Устроился так, чтобы кусочки грунта не попадали в открытый для дыхания рот, и тут же бросился осматриваться «отделенным сознанием». Снижающегося болара заметил сразу. Тот с привычной для летающих растений грацией уселся на слегка потревоженные корни и замер. Со стороны никто бы и не подумал проверять, чем там занимается зеленый шарик. Может, корм в земле разыскивает, а может, соки у других растений вытягивает. Но Кремону стало ясно, что болар хочет пообщаться, и сразу же вернулся в свое тело. А над ним уже раздавался голос:

— Дружище, ты меня слышишь? Чего молчишь? Возвращайся скорей!

— Уже слышу и не молчу. Спин! Рад тебя видеть! Но что случилось? Ведь так общаться опасно!

— Ты бы знал наши теперешние умения! — похвастался Спин. — А самое главное, мы можем чувствовать, вернее, даже отчетливо видеть рядом чужое «отделенное сознание».

— Как это?! — удивился Кремон.

— А вот так! Хлеби и Давид очень хорошо поработали и помогли нам открыть в себе невероятные качества. И знаешь, кто нам больше всего помог в этом деле?

— Кто?

— Да твой вороной и неугомонный конь.

— Торнадо?!

— Конечно. Ты ведь помнишь об его способности чувствовать чужое внимание?

— Да, только жаль, ни разу не удалось толком этим воспользоваться.

— А вот нам удалось. Больше недели мы изучали поведение твоего Торнадо и наконец-то в неиспользуемом нами никогда прежде спектре обнаружили следы наблюдателей. Ты себе не представляешь, как красиво выглядят искрящиеся рои фиолетовых искорок отделенного сознания.

Кремон чуть не поперхнулся осыпавшейся прямо на лицо землей, но воскликнул:

— А люди могут их увидеть?

— Пока ничего не получилось. Как твои наставники бывшие ни старались. Но зато мы теперь во всеоружии. Даже сейчас мои товарищи наблюдают за окрестным лесом и чуть что, сразу дадут мне знать о слишком любопытном фиолетовом рое.

— Значит, вы можете даже проследить, из кого именно вылетает «отделенное сознание»?

— С легкостью. Именно поэтому мы и не могли раньше к тебе открыто подлететь. Возле тебя порой скапливалось по три, а то и четыре наблюдателя.

— Надо же, как я популярен! И кто следил больше всех?

— Та женщина и мужчина, что чаще всего возле тебя и так визуально…

— Ага, значит, Золана и Меченый…

— Потом колаба из вашего замка…

— Опять эта лейтенант Гулис!

— Затем пятеро бойцов из твоего подразделения. Лишь только они прячутся, сразу пытаются тебя разыскать в лесу. Вот и сейчас один из них пронесся неподалеку.

— С ними тоже все ясно.

— А когда ты ходил в город, то за тобой роилось целое сияние из восьми наблюдателей. Трое колабов из замка, трое из какого-то большого здания и два человека оттуда же.

— Да, они бы меня в покое не оставили ни за что…

Далее Спин перешел на сугубо деловой тон:

— А теперь давай говори, что от нас требуется в первую очередь?

Невменяемый стал спрашивать о самом насущном:

— Сколько Флоров имеете?

— Восемь штук.

— Ух, как здорово! Ну, я им наворочаю! А прибор для дальних переговоров и артефакт усыпления имеете?

— Имеем! В общем, имеем все, о чем ты договаривался, и почти каждый предмет в двойном экземпляре.

— Спин! Ты не представляешь, как я рад! Тем более что трактат уже найден и этой ночью мы собираемся изъять из места, где его изучают.

— Мы? А кто именно?

— Здесь мне удалось завербовать одного из наемников с уникальным даром. Он может «отделенным сознанием» преодолевать любые защиты и преграды. Он мне уже и так здорово помог.

— А ты в нем уверен?

— Нет, конечно. Более того, уверен в его изменчивости. Может предать в любой момент.

— Может, мы за ним хоть издалека понаблюдаем? — предложил Спин.

— Было бы великолепно. А то я не знаю, что он замышляет и куда своим сознанием тыкается. Живет он в соседней комнате.

— Проследим.

— А теперь у меня к тебе еще один важный вопрос. Ты мог бы пролететь по подземельям или узким наклонным тоннелям?

Болар чуть взволнованно проворковал и уточнил:

— А какой диаметр тоннеля?

— Вполне приличный: от полутора до двух метров.

— Тогда постараюсь побороть свою клаустрофобию! — заскрипел смехом Спин. — Но учти, к бою я непригоден. Хоть нам Хлеби и сделал каждому по три сильных амулета против огня.

— Воевать я буду сам. Мне важно, чтобы ты с книгой моментально улетел из Ледонии.

— А может, это сделают мои друзья? А я останусь при тебе?

— Ни в коем случае! — Невменяемый высказался со всей категоричностью. — Доставить трактат — наиважнейшая задача! А мне тогда легче будет остаться вне подозрения и выведать до конца все их планы по поводу Большого Похода. Но ты готов мне передать сейчас хоть что-то из доставленного?

— Добрую треть на себе таскаю…

— Тогда давай, вываливай все это мне. И внимательно слушай новые сигналы для ваших действий.

И человек с боларом продолжили обговаривать предстоящую операцию.

А еще четыре летающих растения сидели по углам примерно ровного квадрата и с некоторым равнодушием наблюдали за мечущимися по лесу облачками фиолетовых искорок. Ищут? И кого? Их друга Эль-Митолана?

Ну пусть ищут. Вряд ли они найдут кого еще ближайшие полчаса…

К вечеру, как назло, хляби небесные разверзлись. Мокрый снег вперемежку с дождем моментально утяжелил сгущающиеся сумерки, а холодный, пронизывающий ветер лишь своим свистом и завыванием отбивал всякую охоту выходить на улицу или во двор.

Оба заговорщика находились в противоположных концах замка и несли заранее назначенную для них вахту. Вернее, эту ночь весь их десяток стоял на постах внешнего периметра. Только вот десятник находился на южной башне, а его уникальный подчиненный — на северной. То есть как раз в том месте, откуда в основании стены уже был заготовлен ход к штольне в лесу для тренировок. Именно верхушки всех сторожевых башен были защищены от подсматривания «отделенным сознанием» лучше всех. Конечно, существовал риск внезапной проверки кем-то из вышестоящих командиров, но пока такое случалось крайне редко.