Юрий Иванович - Невменяемый колдун (Дилогия)

Когда довольный Кремон вприпрыжку помчался в свою комнату мыться и ложиться спать, во внутреннем дворе почти в полном ночном мраке встретились две фигуры: мощная и уверенная — хозяина замка и мальчишеская — его вечно всем обеспокоенной тетушки Анны.

— Надо же! — воскликнул Хлеби. — А ты почему не спишь?

— Да вот, хотела твоего ученика теплыми пирожками угостить. Так ведь его уже и след простыл.

— Да, шустрый парень! Имеет все шансы стать великим колдуном. Если только… хм, самонадеянность свою сумеет искоренить.

— Ну да! Как же ему без уверенности в собственных силах и знаниях великим стать? Ты себя представь в таком положении.

— Сравнила! Я ведь не стремился с его возраста окончить свою жизнь в борьбе с драконами, а долго и последовательно наращивал свое мастерство, чтобы ни один из драконов не смог меня одолеть.

— Вот именно: долго! А зачем же ты бедного парня так гоняешь? Вон сегодня он даже поужинать толком не успел! — тихим шепотом стала возмущаться домоправительница.

— Да потому и гоняю, что с его способностями он может выдержать и более сильные нагрузки. И только в этом случае сможет стать действительно великим Эль-Митоланом.

— Смотри, как бы он не надорвался…

— Ха! — чуть не засмеялся Хлеби. — Да быстрей я выдыхаюсь от такого интенсивного наставничества. И на сегодняшний день очень жалею, что нет поблизости еще одного, а то и двух Эль-Митоланов. Вот тогда мы бы действительно задали этому Кремону нужное ускорение! Вот тогда бы он по-настоящему почувствовал, что такое полный курс молодого колдуна.

— А как же твои таинственные друзья? — напомнила тетушка Анна. — Попроси их о помощи.

— На эту тему мы уже не раз говорили: не могут они появляться здесь официально. Только тайно!

— Ну, хоть бы со мной их познакомил?

— Тетушка! Да ты понимаешь, что такое «тайно»?

— Конечно! Я бы никому о них не рассказывала. И при встрече делала бы вид, что мы незнакомы. Или ты мне не доверяешь?

— Ой! Попробовал бы я тебе не доверять! Но если я дал слово, то буду его держать до конца. Даже если ты на меня обидишься и перестанешь готовить мои любимые блинчики.

— Ну, до такой степени я никогда в жизни не обижусь. Просто мне стыдно, что сама лично не могу поухаживать за твоими гостями и коллегами, не могу толком накрыть вам стол и поинтересоваться, что им больше всего нравится.

— Они с непередаваемым удовольствием поглощают все те блюда, что ты готовишь! — стал заверять племянник озабоченную женщину. — В последний раз они прямо-таки объелись колбасками, приготовленными по твоему личному рецепту. А салаты не погнушались даже забрать с собой.

— Да? Приятно слышать. А то я удивилась, когда под утро увидела пустые салатницы. Даже нехорошие мысли появились…

— Вот такое думать — вообще кощунство!

— Но это же только мысли. Кстати, что вы завтра собираетесь делать?

— Отдыхаем. По мере возможностей, конечно. У меня с самого утра один опыт запланирован. А Кремон собрался покататься по округе на своем взбалмошном Торнадо.

— А завтрак?! — всплеснула руками домоправительница.

— Вряд ли будем присутствовать. А вот по поводу обеда я тебе, возможно, дам отдельные указания. Завтра.

— Так, выходит, парень с утра голодным по округе разъезжать будет?

— Такой не пропадет: сам себе что-нибудь на кухне отыщет в дорогу. А если и поголодает — не страшно.

— Как это не страшно?! Там же у меня ничего нет! — забеспокоилась тетушка Анна. — Достану-ка я паштеты, ветчину и вяленое мясо…

И так, бормоча себе что-то под нос, спешно направилась в сторону кухни. Даже с племянником не попрощавшись. А тот лишь хмыкнул да успел крикнуть ей вслед:

— Спокойной ночи, тетя!

Но в ответ до него донеслось лишь неразборчивое, но явно озабоченное восклицание.

Лишь только пальцы конюха осторожно постучали в окно комнаты, как Кремон тут же отозвался:

— Спасибо! Я уже не сплю.

И, словно метеор, вылетел из кровати. Тело, конечно, немного постанывало в местах, которым досталось наибольшее количество нагрузки, но эта боль была быстро проходящей и не доставляла неприятных ощущений. Наоборот, хотелось прогнать ее интенсивной разминкой, которую молодой Эль-Митолан и сделал в бешеном темпе за пять минут. Затем торопливо ополоснулся под душем, растер себя до красноты огромным полотенцем и оделся в соответствующую предстоящей прогулке одежду.

И лишь после этого, держа сапоги для верховой езды в руках, на цыпочках пробежал на кухню. Каково же было его удивление, когда он увидел, что стол для прислуги сервирован и накрыт на одного человека. А вынырнувшая из комнаты-пекарни домоправительница вынесла на подносе несколько тарелок с разными сортами горячих колбасок. От их дурманящего запаха рот Кремона моментально наполнился слюной, и ему пришлось порядочно сглотнуть, перед тем как поздороваться:

— Доброе утро! А вас кто посмел разбудить?

— И тебе доброе утро! Присаживайся скорей к столу и ешь, пока все еще горячее. А будить меня и не надо, и так бессонница одолела. А тут выглянула в окно, — стала на ходу сочинять тетушка Анна, — и вижу: Дани по двору ходит да на часы поглядывает. Сразу догадалась, что вставать рано кому-то приспичило. Вот я завтрак за пять минут и приготовила.

— Да тут… — Кремон обвел взглядом стол, прекрасно сознавая, что пятью минутами здесь не обошлось. Но есть действительно хотелось зверски, и он без лишних слов набросился на обильные яства, запивая все это горячим, настоянным на травах чаем. Причем не соблюдая положенной за завтраком последовательности. Творог и сметана чередовались с горячими колбасками, малиновый пудинг заедался копченой ветчиной, а морковка, тертая с чесноком, прекрасно сочеталась с наполненными повидлом блинчиками.

Домоправительница любовалась отменным аппетитом молодого человека и то подливала ему чай в огромную кружку, то подкладывала сметану в изящную пиалу, лишь иногда незаметно вздыхая да покачивая с сочувствием головой. Ведь последняя неделя если и не истощила внутренние резервы Кремона чрезмерными нагрузками, то уж точно заставила все органы работать с наивысшей отдачей. А для этого требовалось возмещать очень много потраченной энергии. И в последнее время парень съедал гораздо больше, чем его наставник, дворецкий, да, пожалуй, и оба конюха — все, вместе взятые. И при этом Кремон даже не замечал своей необычной прожорливости, привыкнув в последние дни есть быстро и все, что попадает на стол в пределах досягаемости руки. Ведь порой Хлеби не церемонился и выгонял ученика из-за стола на очередные учения полуголодным. А может, он делал это специально: ведь не все тренировки надо проводить на полный желудок.