Владимир Мясоедов - Южные рубежи [СИ]

Последние два вопроса, несколько нарушивших ритм беседы, Олег задал довольно неожиданно для себя, поскольку они буквально слетели у него с языка. Чародей вдруг почувствовал, что их нужно задать, а своей интуиции он привык верить. Дар оракула уже много раз выручал его в сложных ситуациях, вот если бы еще способности к предсказанию прямо в бою перестали внезапно активироваться…

– Ты на что намекаешь?! – Грозно прорычал младший магистр, окутываясь чем-то вроде серого туманного савана. – Думаешь, я тебя испугаюсь?!

– Вряд ли. Но вы должны учитывать, что ваша счастливая и теоретически вечная жизнь имеет все шансы трагически оборваться, если будет совершен какой-нибудь очень глупый поступок вроде попытки послать мое судно в самоубийственную атаку или взвалить на чужие плечи свои проблемы. – Немного нагловато ухмыльнулся Олег, который наконец-то понял, а может все-таки осознал при помощи пророческого дара, почему комендант так странно себя ведет. Он был слишком молод, чтобы участвовать в Третьей Мировой и слишком знатен и богат, дабы покидать высшее общество ради постоянно вспыхивающих тут и там мелких конфликтов. И уж тем более кому-то вроде него было не с руки лично охотиться на бандитов или магически хмонстров, что охотятся на крестьян. Да, сидящий перед ним младший магистр являлся могущественным одаренным и генералом, что был способен послать в атаку несколько тысяч бойцов и разнести одним заклинанием многоквартирный жилой дом не особо напрягаясь…Но занятия боевой магией на благоустроенных полигонах и тренировочных аренах где за жизнью и здоровьем бойцов наблюдает бригада медиков вкупе с мастерством ведения светских бесед и наличием хороших связей среди аристократии не дают боевого опыта. И крайне слабо приучают смотреть возможной смерти в глаза офицеров мирного времени. – Я не собираюсь с вами ссориться, генерал, но вы должны понять одну простую вещь. Требовать от меня беспрекословного повиновения и исполнения своих хотелок могут император и члены августейшего семейства, архимагистр Савва или штаб Дальневосточной армии. Да и то с некоторыми оговорками. Всем остальным же очень рекомендуется проявлять вежливость и профессиональную компетентность, поскольку ответом на грубость или агрессию будет в лучшем случае брань.

– Убирайся отсюда, мерзавец! – Процедил генерал, и дверь кабинета распахнулась сама собой с такой силой, что от сотрясения в шкафах с документами задребезжало стекло. – Сиди на своем летучем корыте, и чтобы духу твоего не было в моей крепости! Будь уверен, я подниму все свои связи, лишь бы тебя как можно скорее перевели отсюда куда-нибудь на передовую!

– Было бы неплохо, – совершенно искренне кивнул Олег, а потом полетел к дверному проходу спиной вперед, не рискуя показывать тыл сердитому младшему магистру. Не то, чтобы чародей так уж рвался совершать ратные подвиги и зарабатывать себе славу и военные трофеи…Скорее уж наоборот, идея отсидеться в тылу ему очень нравилась, а за императора Льва Первого он уже повоевал более чем достаточно. Вот только форт Черносольный располагался слишком близко к оккупированным врагом территориям, чтобы находиться вне зоны досягаемости противника. И с учетом личности коменданта и его свиты, больше заботящихся о веселых пирушках и приличиях, чем о Четвертой Мировой Войне, первое же серьезное испытание для данной крепости рисковало стать последним. Уж лучше Олег и его корабль окажутся бок о бок с бывалыми фронтовиками, способными больно дать врагу по зубам, чем окажутся вынуждены драться с превосходящими силами противника едва ли не в гордом одиночестве. – Честь имею.

Если бы Олег Коробейников озаботился тем, чтобы написать свою биографию в которой отчитался бы о успехах, достигнутых им всего за несколько лет или пришел на встречу выпускников Сервероспасского магического училища, то столкнулся бы с тем, что многие ему бы просто не поверили. Слишком уж он по меркам этого мира стал силен, богат и влиятелен, притом умудрившись не залезть ни к кому в долги и обрести счастье в личной жизни. Вот только разлегшись на досках верхней палубы своего собственного летучего крейсера, могущественный чародей понял, что чего-то ему в данный момент все-таки не хватает. То ли бинокулярного зрения, то ли шлема, ведь на полном ходу споткнуться о брошенную кем-то канатную бухту и чебурахнуться вниз, чтобы стукнуться виском о торчащую из досок шляпку гвоздя – это очень неприятно. Для нормальных людей даже опасно и потенциально смертельно, но одаренные народ крепкий, доказательством чего стали полностью ушедшая в дерево железяка и кусок сорванной кожи между правым глазом и ухом.

– Дорогой, ну надо же смотреть под ноги! Ты не ушибся? – Некая невидимая сила бережно подхватила чародея и поставила его вертикально. Вот только ответственным за это действие был не сам волшебник, а его супруга, наличию которой под боком Олег одновременно и радовался, и печалился. С одной стороны, тяжело дышащую после прикладного телекинеза здорового взрослого мужчины блондинку он искренне любил и уважал. С другой, видеть её рядом с собой на войне не желал категорически! Уж лучше бы дома сидела, вместе с их сыном…Увы, Анжела его мнения не разделяла, а потому оставив ребенка дома на лучшую подругу и по совместительству любовницу мужа, по-хозяйски расположилась в капитанской каюте. Причем упирала ведьмочка не на глупое капризное «хочу», а на пользу, которую способно принести «Тигрице» наличие собственного мага астрала. Эта ветвь искусства магии редко дарила одаренным великое могущество и весьма часто кипятила мозги, но возможность установить ментальный контакт с кем-нибудь, находящимся от связиста за сотни и тысячи километров того стоила. Узнать последние приказы командования, доложить по кратчайшей цепочке важные сведения или же позвать на помощь, если враг слишком силен…

– Пострадала только моя гордость, – кровотечение и боль-то волшебник унял силой мысли даже раньше, чем снова встал на ноги, но настроение ему это маленькое происшествие слегка подпортило. В принципе вопросы с отсутствующим глазом и шлемом являлись вполне решаемыми, причем относительно быстро и исключительно собственными силами. Способная защитить голову даже от прямого попадания снаряда зачарованная металлическая шапка в гиперборейском стиле осталась в его каюте, и сейчас не занимала свое законное место на голове только потому, что Олегу ходить в ней двадцать четыре часа в сутки было немного неудобно. А завершить формирование нового правого глаза взамен того, который вытек после близкого знакомства с проклятием какого-то очень-очень умелого османского малефика, он собирался где-то через пару дней. Но исправить уже случившееся это никак не могло, а потому оставалось лишь радоваться отсутствию лишних свидетелей досадного конфуза. Ну, если не считать двух его лучших друзей, жену и где-то полторы сотни подчиненных, которые предпочли верхнюю палубу летучего судна тесному душному трюму. В казармы форта Черносольный никто из экипажа корабля так и не переселился. И даже не столько натянутые отношения с комендантом оказались тому виной, сколько грубость и неухоженность предназначенных для рядового состава помещений, где было холодно из-за ничем не покрытых каменных стен, мокро благодаря конденсации выдыхаемого людьми пора и душно из-за явно недостаточной вентиляции. Стоящие почти вплотную друг к другу самодельные кровати были оснащены в большинстве своем замызганными соломенными матрасами и того же качества подушками, внутри которых проживала целая армия клопов, чихать хотевших на попытки выкурить их вонючим дымом от сжигаемых трав. Конкуренцию в наплевательском отношении к разного роде отрава и дешевеньким бытовым амулетам им могли составить разве только местные тараканы: крупные, шустрые и сообща наверняка способные загрызть не то, что медведя, а и какого-нибудь не особо высшего демона. К счастью, данные насекомые все-таки не настолько развились под влиянием пропитывающей этот мир магии, чтобы освоить совместные действия и загонную охоту, а потому особой опасности для людей не представляли и регулярно дохли под их сапогами и целыми тысячами отправлялись на тот свете после очередной попытки дезинсекции. Вот только, если верить старожилам, меньше их не становилось.