Владимир Мясоедов - Южные рубежи [СИ]

Сухощавый мужчина неопределенного возраста, облаченный в дурацкую обувь, расшитый золотом розовый халат и прикрывающую лишь самый центр головы маленькую цилиндрическую шапочку с кисточкой на конце выглядел типичным кабинетным волшебником и легкой добычей, но впечатление это было обманчивым. Изогнувшись в поясе подобно цирковому акробату, он пропустил горизонтальный взмах топора-вампира над собой, и немедленно вонзил вытряхнутый из рукава кривой каменный нож в руку русского чародея. Причем без особых проблем выдерживающий обстрел мелкокалиберной артиллерии металл оказался прорезан, пусть и не слишком глубоко! Но пропустить мимо себя еще и второе лезвие враг все-таки не сумел, а потому с хрипом осел на палубу, когда ужасающей силы удар раскроил его грудную клетку, вспоров и легкие, и сердце. Хотя обычного человека, пускай даже в кольчуге, усиливший свои мышцы магией целитель разорвал бы на две разные половинки. В хозяина древнего оружия хлынула чужая жизненная сила, но одновременно с этим чутье оракула-самоучки ощутило ужасающую опасность, источником которой являлась пустячная по любым критерием ранка. А потому он усилием мысли остановил начавшуюся уже было регенерацию и заставил свою кровь буквально брызнуть фонтаном из раны, вымывая любую возможную отраву, а также затрудняя работу возможного проклятия, которое могло бы использовать в своих целях эту алую жидкость, дабы стремительно распространиться по всему организму. И прилегающие к месту пробития брони ткани на всякий случай умертвил. Правда, секундное отвлечение привело к тому, что его дважды стукнули холодным оружием, трижды попытались поджарить выпущенными с расстояния пары метров стрелами голубого огня и один раз укусили за правую ягодицу…Но урон смогла принести только выползшая непонятно из какой бездны тварь, да и то исключительно моральный. Все остальные атаки либо вообще не пробили уже порядком потрепанные доспехи, либо оставили после себя незначительные ранки, абсолютно не стоящие внимания русского боевого мага. Стоит ему оборвать еще пару-тройку чужих жизней своим оружием, и краденая прана без следа уберет эти незначительные травмы.

Кто-то попытался наслать на Олега страх и неуверенность в своих силах, но этому менталисту до уровня того, кто усыпил целую крепость было очень и очень далеко. Даже если Стефан, в настоящий момент изображающий из себя не то сорвавшийся с нарезки вертолетный винт, не то юлу-убийцу и попал под подобное воздействие, то вращаться медленнее не стал. И части с легкостью разрубаемых им османы и тварей летели все так же далеко. Впрочем, это было достаточно ожидаемо. Настоящие боевые менталисты, способные за считанные секунды воздействовать на психику активно маневрирующего и вполне себе целеустремленно действующего одаренного, вдобавок к сильной воле имеющего развитую ауру, а может еще и какой-нибудь специализированный защитный амулет в кармане, являлись редкостью несусветной. Пусть в России формально специалистов данного направления имелась целая рясоносная армия, но редко какой поп мог манипулировать даже обычным человеком, словно покорной марионеткой, если тот вместо смиренного стояния на коленях перед читающим гипнотическую молитву исповедником на протяжении пяти-десяти минут сходу пытается дать святому отцу в морду. Подобного специалиста было почти невозможно встретить на пошедшей в рискованную атаку крохотной шебеке, поскольку его как телохранителя и ходячий детектр лжи любой богатый аристократ с радостью наймет. А у бедного просто денег не хватит. Смахнув башку на редкость упорному монстру, с какой-то остервенелой настойчивостью пытающемуся прогрызть тыльную часть доспехов, Олег переключился на метателя огненных стрел необычного цвета. Судя по тому, как нагрелась его кираса, выдаваемые низкорослым лысым толстячком в черно-золотой мантии чары вполне тянули на четвертый ранг…Ну или древний артефакт не успел толком отойти от того шквала молний, который поглощал совсем недавно. Вопреки подспудным опасениям чародея, этот враг упал с раскроенным черепом так и не сумев противопоставить ему ничего, кроме еще одной вспышки колдовского огня, пусть даже особенно яркой и мощной. Еще парочка убитых буквально мимоходом османских чародеев лишь доказали, что первый враг являлся исключением, а не правилом. Каждый из них нес на себе богатую одежду, что с изрядным запасом превосходила по прочности обычные доспехи…Но все же не могла сравниться с зачарованными латами. А вот оружие при себе имели не все, и даже те, у кого пояс оттягивал пистолет или сабля, зачастую абсолютно не умели ими пользоваться. Таких неловких попыток блокирования и уклонения или стрельбы с расстояния метра и мимо цели Олег не видел с тех пор, как обучал китайских новобранцев, до начала гражданской войны никогда не покидавших Нанкин. Даже бывшие крестьяне и те по сравнению с ними имели хоть какие-то навыки ближнего боя, благодаря привычке использования топоров, лопат и вил не во имя защиты собственной жизни, так хотя бы для работы по хозяйству!

Вонзив правый топор в спину одному из пытающихся убежать осман, Олег тут же вырвал его, чтобы заблокировать метящий в беззащитное лицо выпад богато украшенного меча, что буквально истекал голодной жадной тьмой. Замахнувшись на врага с зачарованным клинком свободным оружием, он силой мысли подставить подножку еще одному противнику, вооруженному двуручной булавой, чей путь сокрушителен, но медлителен и прямолинеен. Любитель поразмахивать палицей потерял равновесие и удар, призванный размазать русского боевого мага, обрушивается на руки чрезмерно увлекшегося фехтованием мечника, ломая возникшим в момент соприкосновения с преградой гравитационным импульсом и их, и палубу под ногами, и даже внутренние перекрытия судна. В пару взмахов добив калек, Олег развернулся к новым противникам….И обнаружил, что они кончились. Вражеских чародеев вместе с их телохранителями изначально то насчитывалось не сказать, чтобы сильно много, и кого не зарезали друзья, того растерзали тени, на свое счастье решившие оставить в покое чересчур драчливых людишек, переключившись на более легкую добычу. Нет, парочка османских одаренных сумела благополучно покинуть кормовую надстройку шебеки: один пытался сплотить матросов пинками и криками, но те чего-то не горели желанием бежать в атаку и сбившись в кучу тратили все силы на то, чтобы отмахаться от монстров, второй же забрался на верхушку мачты и капал кровью из отрубленной ноги. Может уцелевших колдунов противника имелось даже и больше, просто остальные не показывались на глаза, пребывая в трюме или спешно покинув судно. Олегу это было не важно, да и Стефану тоже. Все внимание сибирского татарина в данный момент занимал штурвал и находящиеся рядом с ними рычаги, нужные для управление высотой, к их счастью не особо отличающиеся от аналогичных приборов, использующихся в русской авиационной промышленности. Видимо кто-то когда-то создал удачный шаблон, а потому в других странах его просто скопировали. Потомок Чингисхана взялся за рукоять, регулирующую скорость движения…И с воплем боли отскочил назад, дрожа всем телом и отчаянно тряся руками, по которым туда-сюда сновали агрессивные разряды молний, сумевших пробиться даже через зачарованные латные перчатки, ныне заметно оплавившиеся и даже уронившие вниз несколько капель расплавленного металла.