Владимир Мясоедов - Южные рубежи [СИ]

На окраине города вовсю бушевала артиллерия, а в самом его сердце слышался треск ружейных выстрелов, грохот гранат и вопли сражающихся людей. Янычары, просочившиеся через ближайший к Олегу проем в стене подошли к концу, пав от ударов зачарованных топоров, став жертвами ярости немертвых или поймав пули, выпущенные залегшими среди руин стрелками. Однако метрах в двадцати от капитана «Тигрицы» внутрь периметра генерального штаба попытался войти среднего размера пилотируемый голем незнакомой чародею модели, напоминающий восьмирукого металлического великана, у которого в каждой ладони имелось по револьверу, да вдобавок две пушки торчали над плечами и в голове было установлено какое-то магическое орудие. Шагающий аналог танка вел огонь чуть ли не во все стороны сразу, искупляя низкую точность высочайшей скорострельностью, но прилетевшая ему точно в грудь глыба спрессованного строительного мусора весом в три-четыре тонны повалила его на землю. А потом принялась подскакивать на одном месте, вызывая жуткий грохот и ломая многочисленные конечности, которыми пилот пытался защититься от расплющивающего машину булыжника, созданного и заколдованного кем-то из уцелевших старших магов.

– Мы побеждаем! – Радостно заорал один из откопанных чарами Хозяйки Медной Горы офицеров, броском светового сюрикена обезглавливая сразу трех янычар, неудачно для себя вставших на одной линии. Количество бородачей в чешуйчатой броне, кстати, действительно заметно сократилось, вот только Олег радоваться этому не спешил. Какие-то предчувствия у него были…Нехорошие. Оракул-самоучка явственно ощущал приближающуюся опасность, откуда она придет и какой будет сказать не мог. Словно бы одинаково плохо ему в самом ближайшем будущем стало бы везде, куда ни сунься. Хотя нет, было одно место, куда соваться уж точно не следовало. Воздух. Одна только мысль о том, чтобы оторваться от земли и попытаться улететь вызывала у боевого мага конвульсивную дрожь и холодный пот. – Не знаю, через какой портал сюда прут эти ублюдки, но их не может быть больше, чем нас! И будь я проклят, если…

Воздух со свистом разрезал снаряд, летящий со стороны османских позиций и окутанный как минимум десятков барьеров разной окраски и структуры. Окружающие не обратили на него внимания, а вот у Олега засосало под ложечкой. Ядерную бомбу ведь принято сбрасывать в гордом одиночестве, поскольку нафига ей, спрашивается, группа поддержки…И ожидания чародея не обманули. Разрыв окруженного многосоставной волшебной защитой боеприпаса был тихим и едва заметным. Вот только после себя он в небе оставил дыру, ведущую…Куда-то. И смотреть на неё было явно не самой лучшей идеей, поскольку из разрыва в ткани мира ударили десятки золотых разрядов такой яркости, что даже имеющий огромную власть над собственным организмом целитель мгновенно ослеп. Но не оглох, не потерял тактильной чувствительности и способностей к терморецепции не лишился. А потому прекрасно слышал грохот, с которым рушатся ближайшие здания, попавшие под удары высшей магии, чувствовал, как земля ходит ходуном от близких взрывов и ощущал капли раскаленной материи, брызжущей волнами во все стороны от тех мест, куда бьют эти необычные молнии.

– Черт! Черт! Черт! – Чародей упал ничком и постарался закопаться в землю, как никогда жалея о том, что так и не научился проходить сквозь грунт и камни. А ведь у него были способности к геомантии! Впрочем, теликинез очень желающего жить сильного волшебника с легкостью заменял даже не лопату, а целый экскаватор, разбрасывая в стороны комки земли весом в пятнадцать-двадцать килограмм, а потому Олег уже через несколько секунд оказался в окопе полного профиля. Впрочем, мгновенно осыпавшийся, поскольку окрестности трясло, словно во время семибального землетрясения. Вот только волшебник лишь задержал дыхание и продолжил погружаться, поскольку недостаток кислорода одаренного с его способностями в ближайшие четверть часа даже бы не побеспокоил. – Атака янычар была лишь отвлечением! Их послали на убой исключительно затем, чтобы отвлечь наших генералов от стрельбы рядом с их драгоценными высокородными задницами и подставить город под удар стратегических чар!

Разряд чего-то, лишь смахивающего на молнию золотого цвета, ударил прямо в чародея. Или не прямо, но достаточно близко, чтобы весь грунт рядом с ним вскипел и превратился если не в магму, то, во всяком случае, в нечто очень похожее. Но земле и камням достались лишь мимолетные отголоски той мощи, которая словно живая устремилась прямо к пытающемуся спастись на глубине чародею. Зачарованная броня на руках и ногах оплавилась и растянулась, поскольку некая неведомая сила рванула её во все стороны сразу. Открытая часть лица сгорела в уголь. По ауре словно прошлись десятками раскаленных ножей, вырезая из энергетического тела щедрые пласты. А кираса, многократно спасавшая Олегу жизнь, поглотила большую часть пытающейся спалить и разорвать человеческое тело мощи. И треснула. Чародей отчетливо ощущал, как артефакт, ставший ему едва ли не более привычной частью тела, чем протез ступни, крошится и рассыпается на мелкие кусочки, не в силах обуздать поглощенную им мощь. Едва ли не изжаренному заживо волшебнику, оказавшемуся посреди слоя раскалено-расплавленного грунта, лишь оставалось порадоваться тому, что он как-то мимоходом отключил себе чувство боли еще при звуках первых взрывов, а иначе сейчас бы неминуемо в крике чистой агонии распахнул рот, позволив едва ли не кипящей субстанции втечь внутрь. Впрочем, она уже стремительно остывала. И земля больше не тряслась. Видимо Олегу не повезло попасть под один из последних разрядов, во множестве обрушивших свою ужасающую мощь на центр города.

Дар оракула с радостью подтвердил своему обладателю, что так оно и есть. А еще, что долго радоваться своему успеху вражеские чародеи вряд ли смогут. Особенно единственный на всю Османскую Империю архимагстр-техномаг, которому за заслуги и благодаря продемонстрированному мастерству уже можно бы и следующее звание присвоить. Посмертно. Ибо к защищенным вроде бы со всех сторон позициям через соседнее измерение уже подкапывается сильнейшая геомантка мира, спину которой прикрывает её родная дочь, не слишком сильно уступающая мамочке мощью, пусть и испытывающая некоторый недостаток боевого опыта, да страдающая излишней самоуверенностью. И кактус, лишь недавно смирно себе росший в каком-то архиве, ныне напоен магией в достаточной мере, чтобы по движению брови своей новой хозяйки превратиться в такое колючее тентаклевидное чудище, что даже самые опытные девочки-волшебницы из рода кракенов, у которых многочисленные щупальца, шипы, пасти и прочая страхолюдная мерзость считается, в общем-то, преимуществами, а не недостатками, при виде его скажут: «Да ну нафиг!» и пустятся наутек…