Владимир Атомный - Бастион: Имперская стража [СИ]

— Я начинаю жалеть, что вступила в совет, — картинно отшатнулась Света.

— А пути назад уже нет, — улыбнулась Вероника, с фиалковым пламенем в глазах.

“Мраморный угорь” — заведение для пожилых обеспеченных пар, где подают особенную кухню с ощутимой надбавкой в цене. Много лет назад, на набережной Ружияра располагался рынок свежей рыбы и морепродуктов, доставляемых по руслу. Тут же и множество маленьких ресторанчиков, где свежевыловленную рыбу могли разделать и приготовить. Когда Двор затеял массовую перестройку города, рынок было решено перенести, а вместо разношёрстной кучи мелких заведений оставить одно. Им и стал ресторан Мраморный Угорь — семейное дело, где дата основания отстоит более чем на двести лет от нынешнего года.

Поехать сюда предложила Валентина, так как была с отцом и помнит отменный вкус подаваемых блюд. Уже остановившись возле спуска к набережной, Вероника попросила нас выслушать её. Время успело склониться к вечернему, у многих людей закончился рабочий день, поэтому очевидцев неповторимому кортежу и вышедших из него особ оказалось много. Из уважения никто не подходит, но уж фотографировать и обсуждать запрета нет, поэтому мы подошли поближе друг к другу, окружённые основательной толпой.

— Сейчас мы пойдём в ресторан и хорошо проведём время, однако я хочу всех вас попросить, и особенно тебя, Валентина, соблюдать умеренный тон и вести себя сдержанно. Мраморный Угорь специально завышает цены на меню, чтобы уже умудрённым годами подданным Симфонии было комфортно проводить там время.

— А чего я-то сразу? — искренне удивилась Валентина.

Я просьбу воспринял спокойно, хорошо понимая, что запретить нам посещение, конечно же, никто не сможет, но пользоваться положением лучше не стоит.

— Лиса, ты — дочь Императора. Каждый из работающих и находящихся там безусловно стерпит всё, что мы можем выкинуть. Однако репутация семьи это первое, о чём тебе следует вспомнить, прежде чем что-либо сказать или сделать. Мы уже не дети и каждый промах имеет далеко идущие последствия. Ты и сама знаешь, как бывает непросто нашим отцам договариваться с Советом.

Вероника перевела на пару мгновений взгляд на Свету. Та захлопала глазами и тут же показала, как застегнула рот на замок.

— Ой, ну подумаешь им там что-то не нравится, — возвела глаза к небу Валентина. — Пусть радуются тому, что вообще с ними кто-то считается.

Я давно знаю Веронику и потому едва-едва заметные перемены в мимике могу трактовать правильно — она в гневе.

— Лисонька, а дай я тебе на ушко кое-что скажу…

Довольная предложением, Валентина тут же склонилась и с улыбкой приготовилась слушать. Но губы тот час вернулись к серьёзному положению, а на лице я считал, что в душе у безрассудной Принцессы разверзлась и ширится пропасть. Вплоть до невернувшихся слёз.

— Я… я поняла, Ника.

— Простите меня за менторство, — склонила голову Вероника.

— Ты хорошая, — выступила Агния, блистая глазами. — Буду брать с тебя пример, ведь я теперь тоже представитель рода.

Валентина тут же поплыла от умиления, да и нам всем потеплело в груди.

— Благодарю, Агния, — церемонно ответила Вероника. — Буду приглядывать за тобой.

— Как старшая сестра, да?

Мне кажется, что даже вольфрам бы оплавился от такого.

— Именно так, моя миленькая младшая, — тепло проговорила Вероника.

Уж и не знаю чего там наснимали зеваки, но особые кадры точно должны быть.

Наконец мы пошли по ступеням вниз. Света под нос перебирает все ругательства, которые знает.

— Что случилось?

— Это фиаско, Матус, — тихо отвечает она. — С какого фига их так много. Мы же просто должны были поужинать в ресторане.

— А чего тебе стесняться-то? — удивился я.

— Вот этого! — прошипела она, показывая на форму. — Вырядилась, блин.

— Эй, Свет, — едва слышно проговорил я, состроив максимально похабную мину, — ты, видимо, совсем не разбираешься в фетишах парней. Ты сейчас особенно хороша.

Она посмотрела диким взглядом.

— Без шуток?

Я сыграл бровями и чуть не взорвался от хохота — такая роль явно не по мне. Свету тоже взял смех и она расслабилась.

Приезд двух самых знаменитых дочерей в Империи не мог оставить ресторан в покое. Вероника мгновенно перехватила инициативу и велела персоналу не делать из этого событие. Простой столик на большую компанию.

Сидящие в зале тоже быстро заметили высоких гостей. Шелест удивления прокатился по столикам, но быстро стих. Всё же здесь ужинают наиболее степенные посетители.

Вероника объявила, что оплатит общий счёт и нам не нужно скромничать, на что сначала Света, а за ней и Агния отказались принимать подарок — им хотелось оплатить самим, благо денег с продаж комикса хватает. Вероника спорить не стала, но поставила условие, что общую сумму поделить на пять и примет с каждой девушки по равной доли.

Советы по выбору блюд даёт Валентина, я стараюсь не смотреть на впечатляющий ценник, хорошо понимая, что тех карманных крох, что могу выделить, хватит разве что на чашку неплохого чая или кофе.

— Мне казалось, — тихо проговорила Вероника, — что после Золота Симфонии, ты избавился от робости при заказах.

— Пока прихожу в себя от цен.

— Может, я чего не помню, Матус, но в том меню цифры позначимее, разве нет?

Я полюбовался таинственной и по-доброму ироничной улыбкой на лице Вероники.

— Кажется, что на тот момент я не совсем понимал их истинную величину.

Можно сколько угодно наблюдать за тонкой игрой мимики на её аристократическом лице — бровь вздрогнула, приподнявшись.

— Скорее развей шальные мысли в моей голове, Матус, неужели ты стал отцом и вышел на работу?

Я чуть не взорвался от смеха, подобно дракону, меня обуяло желание исторгнуть вопль хохота.

Переварив это, я вытер выступившие слёзы и говорю:

— Понимаю, конечно, что где одна реальность, там и вторая. Может быть я даже скрыл от вас, что ещё одна Богиня позвала в свой мир, а там я и отец, и работу работаю, но нет. Хвала Богам.

— Хи-хи! Забавно. И всё же, Матус, я бы хотела, чтобы ты не думал о цифрах в моём присутствии. Это возможно?

Сначала я окунулся в фиалковый омут, а чтобы не потерять связь с миром, опустил взгляд ниже — на алые губы. Сглотнул.

— Я постараюсь. То есть, сделаю. Больше не буду.

Вечер грозил быть настолько фантастически хорошим, что у меня само собой на лицо выплывала улыбка. Но планы вдруг резко обрушились — стоило нам радостно встретить заказанные блюда, как воздух над столом прорезала щель, повеяло жутким холодом и даже исходящий паром секунду назад кофе, начал стремительно замерзать, покрываясь инеем.

— А вы, я смотрю, веселитесь? — раздался знакомый голосок.