Илья Романов - Бестолочь [litres]

Был, правда, ещё один громкий случай. К барону решил пожаловать какой-то именитый воин, но того случайно перепутали с медведем и пристрелили на охоте. Что делал медведь, закованный в латы, на дороге к замку барона, тайна покрытая мраком, но с учётом того, что этот воин был простым наёмником, в смысле безземельным рыцарем, то и вступаться за его безвременную кончину никто официально не стал. После этого случая к барону никто больше с визитами не жаловал, а просто дожидались удобного случая и бросали вызовы, случайно встретившись на пирах у соседей барона и прочих официальных мероприятиях.

Стоит отметить, что новый барон, несмотря на цепь случайных смертей вокруг него, оказался неплохим воином и нескольких бальных плясунов, в смысле дуэлянтов, располосовал только влёт. С этого момента никто официально конкуренцию барону не составлял и не кричал о своих притязаниях на руку и сердце прекрасной дамы с большим наследством. Все успокоились.

Ну, кричит на каждом углу какой-то дурачок о своей любви, и что?! Отец дамы этого нахала на дух не переносит и грозит спустить на него собак, как только он появится в его домене. В общем, ничего этому наивному чукотскому юноше не светит. А не тут-то было. Барон оказался далеко не простаком.

В один прекрасный день барон нанёс визит к отцу невесты. Приехал не один, а в сопровождении своей дружины и нескольких титулованных свидетелей. Цель визита была простой. Дескать, вы, батя невесты, подлый отравитель, и в качестве доказательства предоставил полуразложившуюся голову отравительницы, якобы подосланной к нему. У некоторых знающих людей эта голова вызвала бы сомнения. Уж очень эта голова напоминала голову служанки барона, с которой он очень напряжённо скрипел кроватью по ночам, но об этом, само собой, знающие разумно молчали.

Было ли вообще отравление, или новый барон почему-то просто невзлюбил свою подстилку, не важно. Важно другое. Суд чести и вызов на поединок на основании признаний отравительницы в пыточной.

Отец не стал долго тянуть кота за усы и выставил вместо себя поединщика, своего вассала, сославшись на старость и болезни. Барон в ответ выставил своего поединщика, и когда тот разделал под орех поединщика отца невесты, заявил, что отец отравитель и обязан выплатить ему компенсацию рукой невесты или крупным материальным вознаграждением.

Отец, естественно, такого развития событий не хотел, за что и поплатился. Гарнизон его замка был вырезан в течение получаса, а сам отец слег с тяжёлой болезнью по причине несовмещения железа с кишечной полостью. Часть гарнизона, правда, выжила и под присягой подтвердила, что отец сам первый начал, что ему первому моча в голову ударила, сам напал на нового барона. Так это или, может, они оказались просто умнее, уже не важно. Важно другое.

Новый барон через неделю пошёл к алтарю со своей дамой сердца. Всего-то и надо было пригрозить пропустить её через всю дружину и в довесок пообещать, что лекарь, ухаживая за её раненым отцом, случайно перепутает лекарство. Покручинилась девка, попечалилась и вышла замуж за своего «возлюбленного». То, что её родители уже не коптят небо, она, наверное, до своей смерти так и не узнала. Прожила она недолго и несчастливо. По слухам, она надоела барону уже через пару месяцев. Якобы по ночам некоторые слышали её крики и хохот пьяных дружинников. Официально жена нового барона наложила на себя руки, тоскуя об усопшем батюшке, а как было на самом деле, никто не знает. Так безутешный вдовец вступил в наследование землями своей усопшей родни.

Был, правда, ещё инцидент с восстанием вассала отца невесты, но его быстро поставили на место, в смысле посадили на кол. За это у барона были самые серьёзные проблемы. До суда титулованной знати дошло. Как это так?! Твои художества с браком – это твоё личное дело, а вот сажать на кол дворянина нельзя! Можешь отрубить голову своему вассалу, но на кол сажать ни-ни! Как отбрехался вдовец, никто дословно не знает, но скорее всего, он поделился частью наследства, и ему всё сошло с рук. Так вот и протекает жизнь обычного титулованного дворянина…

Байку выслушали все с большим удовольствием. Что смешного парни нашли в рассказанной истории, я не понимаю. Другой у них тут менталитет, что для современника ужас, то тут вызывает море смеха и восхищение предприимчивостью нового барона. Какие времена, такие и люди, что тут лишнего говорить.

Я ещё попытался усомниться в рассказанном. Что-то там вякнул о том, что соседи барона за его художества должны были того в землю положить, чем вызвал шквал дикого хохота. Когда парни отсмеялись, то мне резонно заметили, что союзные отношения ещё никто не отменял, а вступиться за союзника – это не только дело чести, но подчистую ещё и прибыльное занятие. Вот такие тут пироги с котятами. Всё как и у нас, люди всегда остаются людьми. Хочешь развлекаться по полной, так озаботься прикрыть свой зад и иметь связи или договорённости.

Сидели мы тогда недолго, да и пили больше для релаксации, так что утро было вполне себе комфортным, в смысле голова у меня не болела…

Пятый день моего пути с караваном был примечательным. В этот день головной патруль себя полностью оправдал. Дозорного впереди каравана что-то насторожило, и он с показной ленцой спешился и стал осматривать копыта коня. Ребята из охраны сразу напряглись, а у моего соседа по фургону – возницы, сам собой появился в руках небольшой арбалет.

Так-то тревога оказалась ложной, ну или почти ложной. Как оказалось, с десяток, ну, может, больше, каких-то оборванцев, что-то забыли в лесу. Мы сделали вид, что поверили тому, что ватага бородачей в лесу цветочки собирает, а они сделали вид, что и в самом деле цветочки собирают. Помощник купца ушлым парнем оказался. Он втюхал местным собирателям цветочков мешок зерна по бросовой цене, но за звонкие монеты, и все довольны. Я закинул выданный мне побитый щит обратно в повозку и почесал бестолковку, на которую шлем мне выдать никто не озаботился. Мои парни расслабились, и всё пошло своим путём.

В один из дней на вечерней стоянке произошло нечто. Возницы на стоянке разгрузили два фургона с железом и немного соли. Всё прошло буднично, и все делали вид, что так и должно быть. Наутро тронувшись в путь, караван подобрал у придорожья кожаный мешок. Естественно, я об этом не расспрашивал. И без слов ясно, что у них не совсем чистые дела, а лишние расспросы мне ничего хорошего не принесут.

Потом, на восьмой день, было ещё какое-то поселение, название которого я и не запомнил. Караван переночевал в поселении, а Рауг – помощник купца – даже не стал себя озадачивать, чтобы что-то купить или продать.

Девятый день прошёл спокойно, десятый тоже. На одиннадцатый день рутина поездки приняла интересный оборот…