Иван Иванов - Колдун: Сверхновая [СИ]

— Нет, тут никого нет. — Говорю и направляюсь к выходу: — Пошли в последнее здание.

— Прости. — Говорит девушка, нагоняя меня. — Я не хотела…

— Ты тоже прости, сорвался. — Перебиваю её я: — Так-то ты права, я ничего ей не должен, но и бросить на растерзание — не могу. И ты в этом не виновата. Так что проехали.

Она даже немного веселеет, я чувствую. Что странно в такой ситуации. Спрашивать ничего не стал, женщины — их не поймёшь. Заходим в последнее строение. Тут три этажа, и много помещений. Пробегаемся по всем, но опять ничего не находим. Я осматриваю всё внимательно, чтобы заметить хотя бы минимальный отблеск ауры разумного — но нет, ничего не вижу.

— Слушай, ты же тоже можешь ауры видеть, даже сквозь стены, и получше меня наверное? — Спрашиваю демонессу.

— Могу… — Отвечает она. — Тут пусто.

— Так что же ты сразу не сказала? — Спрашиваю её, останавливаясь.

— Хотела вместе побыть, хоть чуть-чуть, может это последние наши минуты. — Говорит она просто, подходя ко мне ближе.

Мы целуемся, она прижимает меня к стене, но я переворачиваюсь и уже сам прижимаю её. Руки девушки шарят по моей разгрузке, и нащупав застёжки начинают их открывать. Я с силой отрываюсь от нее, но она пускает в ход свои чары суккуба, становится совсем не до каких-то других дел. Накатывает только одно — желание взять её здесь и сейчас. Сопротивляюсь, и оторвавшись от неё, отпрыгиваю назад, вытаскивая пистолет из кобуры.

— Нет! — Кричу демонессе, собравшейся снова подойти, и направляю на неё пистолет, рычу: — Я тебе говорил, что так делать можно только когда я сам попрошу, ты не поняла?!

— Д-да… В смысле нет! — Опешив кричит она испуганно.

— Это. Последнее. Предупреждение. — Говорю я чётко и с перерывами, направляя дуло ей в лоб: — Когда, и главное, ЕСЛИ станешь моей официальной женой, сможешь делать что захочешь. А пока нет, и, если ещё раз это повторится — я прострелю тебе голову. ВСЁ ПОНЯТНО?!

Она падает на колени, рыдая, подползает ко мне. Я перестаю чувствовать её чары, и убираю пистолет в кобуру, а она кричит:

— Прости-Прости-Прости, пожалуйста, прости!!!

— Просто никогда так больше не делай, во всяком случае пока я не определился со всем этим… — Обнимаю её. — Этими чувствами, вами двумя и остальным. А до того — не позволю управлять собой кому бы то ни было, разве что своей ЗАКОННОЙ жене, которую выбрал сам.

Мне становится стыдно. Женские слёзы — они такие, могут сделать всякое. Но по-другому я не могу, меня так учили, меня так воспитали. Если Единый даст мне прожить этот момент ещё раз, повторяя всё в точности — я сделаю тоже самое. А если она повторит то, что сделала сегодня, не соблюдая всех договорённостей, которые я озвучил — что бы я к ней чувствовал, выстрелю в неё. Так будет, и этого не изменить.

— Значит, я стану твоей женой, или умру. — Говорит она твёрдо, вытирая слёзы. — Так или иначе. Тем более я уже являюсь ей, просто ты ещё не осознал этого до конца, муж.

Качаю головой, чувствуя её смятение, а потом ещё большее обожание смешенное с… Любовью? Как странно, ну точно — женщина, самое странное из созданий Единого. Что у них в голове — непонятно. Я её только что чуть не убил, а она меня превозносить стала. И это меня — карлика, похожего на гоблина. Да я, наверное, ей в магической силе раза в два проигрываю. Ну просто бред какой-то.

Возвращаемся к остальным, а тут уже стоит старый ПАЗик, и древний грузовик ЗИЛ с тентом, на который страшно смотреть. Но видимо это единственное что смогли найти ребята. Павл подходит ко мне улыбаясь.

— Герой, ты бы хоть ширинку застегнул, а то вон — всё хозяйство вывалилось. — Говорит орк, хлопая по плечу. — Я смотрю нормально вы там разведку провели, по всем правилам.

Все уставились на нас и тоже улыбаются, я с ужасом опускаю глаза, но слава Единому — «хозяйство» не вывалилось, а вот ширинка расстёгнута. И через неё видно мои белые семейные трусы в красное сердечко. Продавались на рынке, по двести рублей за три штуки, кто же виноват, что только такой расцветки. Ну позорище, вот так поднял авторитет, да уж. И когда только успела Яная ширинку расстегнуть, ни черта не помню.

Сама же девушка сейчас в центре мужского внимания, на нее смотрят, она отводит виновато взгляд и опускает голову, серая кожа на щеках немного краснеет. Но я-то чувствую — никакого смущения нет и в помине, только какая-то весёлость. Ну зараза, ведь всё делает для того, чтобы окружающие подумали, что у нас там с ней там что-то было.

— Кхм, ладно. — Говорю я, застёгивая ширинку: — Я просто там в уголок отходил, вот.

— Да ладно, перед смертью не надышишься. — Это уже эльф.

Все расходятся, но чувствую, что этот эпизод как-то разрядил обстановку. Разумные расслабились, улыбнулись, когда я оправдывался, даже огр. И то дело, а то может сейчас в бой, а с плохим настроением ничего хорошего из этого не выйдет. Демонесса же, посмотрев на меня, показывает язык. И откуда этот жест узнала, непонятно. Видимо в телевизоре увидела.

Переносим детей в автобус, тех кто не может идти — носят Наташа и Павл. Им это нравится, особенно когда двух, а бывает и трёх, хватает в свои лапищи эта махина и сажает на плечи и шею. Они смеются, радуются. Есть и такие кто уже двигаться даже не может, не то, что ходить. На них смотреть больнее всего. Может быть нужно было дать магу закончить свои дела, и возможно все они прожили бы долгую и счастливую жизнь?

Отбрасываю эти мысли — нельзя убить кого-то невиновного, что бы другой такой же невиновный продолжал жить. Это неправильно. Есть закон, есть мораль. Мы разумные, а не боги, и не нам решать кто будет жить, а кто умирать. Мне жаль этих ребят, но, если встал вопрос так что мне бы пришлось умереть, за призрачную возможность их исцеления, я бы согласился. Да, это высокие слова, и так вопроса даже не стоит. Но я хочу думать, что было бы именно так, если бы мне пришлось выбирать. Но это моя жизнь, а чужие на весы я ставить не готов, они мне не принадлежат. Будь то избалованная эльфийка или маленький орчонок не проживший еще и десяти лет. Так нельзя.

— Всё в порядке? — Спрашивает меня сзади Яная, тихо, что бы никто не услышал.

— Не знаю. — Честно отвечаю ей.

— Ты сделал всё правильно. — Говорит она твёрдо.

— С детьми и магом, или с тобой? — Спрашиваю её, поднимая бровь.

— И там, и там. — Кивает она после паузы, всё это время смотря мне в глаза: — Ты идёшь по своему пути, и я очень надеюсь, что, когда ни будь смогу встать рядом, и мы пойдём вместе.

Качаю головой, ничего ей не отвечаю, отворачиваюсь и вижу, как огр срывает тент с грузовика, потом лезет в кузов и пристраивает пулемёт на крыше автомобиля. Она поначалу хотела ехать с детьми, но эльф и орк смогли уговорить остаться в кузове — так будет больше пользы. Там же поедем, и мы с Янаей, Павлом и шаманкой.