Серг Усов - Герцог ре,Сфорц [АТ]

— Соскучились по дому? — спросила Герда, просто, чтобы скрасить разговором дорогу.

— А сама как думаешь? — улыбнулась графиня.

Отношения с бойцами отряда ниндзей, которых Олег выделил ей в сопровождение, были почти дружескими.

В отличие от большинства солдат и офицеров сфорцевской армии, практически, обожествлявшими графиню, и за её неоценимую помощь в бою, и за исцеление раненных, да и за отсутствие надменного высокомерия, парни и девушки отряда, скорее, относились к ней с уважением, как к старшей по положению подруге.

Да это было и понятно. Сложно считать богиней ту, кто много времени уделяет изменению причёски или цвета волос, и кто при тебе на привалах бегает в кустики. Но панибратства, с великой магиней, графиней и сестрой самого герцога, себе никто не позволял даже в мыслях.

— Впереди люди, верховые, восемнадцать человек, — предупредила Уля.

На третий день их путешествия леса вновь сменились перелесками, и дорогу, когда она не сильно петляла, часто было видно шагов на тысячу вперёд и более.

Отряд съехал с дороги к высокому кустарнику перед стеной лиственной рощи. Успели заметить, как тоже самое сделали ниндзя, едущие в авангарде.

— Похоже, ополченцы, — сказала Лолита, внимательно всматриваясь в небольшую кавалькаду всадников, показавшихся на дороге.

— Лола, без обид, иди к лошадям. Присмотри там за ними, — сказала Уля.

Так получалось иногда, что охранница сама решала, какая просьба хозяйки — это приказ, а какой приказ — это лишь просьба, которую можно и не выполнять, как угрожающую жизни графини.

В этот раз, Лолита поняла всё правильно. Навыками маскировки, которыми мастерски владели ниндзя, она не обладала, да и за конями кто-то, всё равно, должен присматривать.

Всадники ехали медленно и почти молча. У одного из них, была перевязана рука. Да и остальные выглядели уставшими.

Лейтенант Герда знаком показала, что все ниндзя готовы к атаке и ждут команды.

После того, как графиня ри, Шотел раскрыла своё инкогнито, игры закончились, и теперь она принимала решения.

Какое-то время Уля всматривалась в ополченцев. Это были обычные мужики, такие же, каких она во множестве наблюдала в поселениях герцогства. Лично ей они ничего плохого не сделали, злобы или жестокости в их лицах она не увидела, а то, что они подняли бунт против своего доброго короля Лекса, так, в душе, она, как и её брат, считала, что было из-за чего.

Также, двумя знаками, Уля отсигнализировала Герде, а та, далее, по-цепочке, что она их отпускает.

Бывшие мятежники, всё также понуро, проехали мимо замаскировавшихся ниндзей, даже не подозревая, что их смерть была так близко, в нескольких шагах.

Этим бывшим противникам повезло. Зато не повезло отряду наёмников в пол-сотни мечей, который, вместо возвращения в Саарон, решил поправить своё финансовое положение на землях своих бывших нанимателей.

— Впереди деревня, дворов на тридцать, — доложил вернувшийся из авангарда ниндзя, — Там, кажись, наёмники хозяйничают. Пожары не устраивают, но развлекаются по-полной.

Это, как раз, был тот случай, когда обычная разведка оказывалась эффективней магии. Деревню-то Уля Поиском Жизни увидела, а вот увидеть, что, кроме жителей, там есть ещё и нежеланные гости, заклинание не позволяло.

К деревне они подъехали со стороны рощи, съехав с дороги и сделав небольшой крюк.

Какое-то время вели наблюдение, определяя где и сколько солдат находится. Заодно, насмотрелись и на развлечения, которые те себе устроили в деревне.

Наёмники действовали, как обычно, в таких случаях и действуют. Выносили из домов, всё сколь-нибудь ценное и продукты. Тут же грузили это в отобранные, здесь же в деревне, подводы. Разводили костры под подвешенными хозяевами домов побогаче, выпытывая, где те хранят свою кубышку. Насиловали женщин. Одну из них, после изнасилования, зарубил мелкого роста наёмник. Уля, по-началу, даже думала, что это ребёнок, но потом разглядела морщинистое лицо.

— Так, хватит смотреть, — резко сказала графиня, — Герда, идём все вместе. Сильно не шумим. Не думаю, что они быстро что-то сообразят.

В открытом боестолкновении десяток ниндзей, несмотря на все их специфические знания и умения, вряд ли смог бы противостоять полусотни одоспешенных опытных воинов. Даже используя эффект внезапности, больших потерь было бы не избежать.

Но никто и не собирался биться стенка на стенку.

Отряд быстрым шагом шёл вдоль села. Уля формировала конструкции заклинаний Замедление и напитывала их энергией достаточной, чтобы полностью обездвижить противника. А ниндзя, просто и без затей, оцепеневших наёмников дорезали.

— Этих не трогай, — скомандовала Уля, когда Ушор собрался резать глотку двум наёмникам, которые насиловали девочку, от силы, лет двеннадцати-тринадцати, — Оставь их, пусть полежат.

На зачистку деревни от наёмников ушло не больше полусклянки. Шуму отряд не производил, сопротивления они, естественно, не встречали, поэтому, не то что сбежать, а даже, попытаться сбежать, никто из наёмников не успел.

Тех двоих, кто насиловал девочку, по-приказу графини, сначала оскопили, а затем повесили.

У Копера, одного из ниндзей, родной дядька был палачом в Гудмине. Ниндзя так умело завязал петлю, что повешенные, почти десятину склянки, изображали пляску на верёвке.

Заниматься исцелением чужих ей крестьян Уля даже и не подумала — она давно была уже не той наивной девочкой, что кидалась лечить всех подряд. Но изнасилованную девчонку, она исцелила полностью.

— Не знаю, как вас и благодарить, госпожа, — суетилась измождённая женщина, мать той девочки, то падая перед Улей на колени, то доставая из чулана соленья к столу.

Девочка тихо сидела на скамейке в углу, уставившись потухшим взглядом себе под ноги.

Исцелить тело Уля могла, а вот сознание — нет. Что там сейчас творилось, в душе ребёнка, она не знала. Надеялась, что со временем, тот ужас она позабудет.

— Смотрю, у сына твоего шрам от недавней раны, — сказала графиня равнодушно, посмотрев на принёсшего со двора ведро воды парня, лет двадцати пяти, на вид, — Но не от сегодняшней.

Эта её простая фраза заставила женщину и парня побледнеть, как полотно. Женщина опять бухнулась на колени, но теперь о благодарности ничего не говорила, а просто заплакала.

— Ты чего? — удивилась графиня.

Сидевшие с нею за столом Герда и Лолита понимающе переглянулись.

— Он, видимо, в мятеже участвовал, — пояснила Уле охранница, — И рану ему, судя по времени заживления, кто-то из наших нанёс в том сражении. У Пыжки, Пужки, не помню. Так ведь? — спрсила она у него.

Парень побелел ещё больше, хотя, казалось бы, что больше уж некуда.

— А-а, — дошло и до графини, — Так ты из мятежников? Приехал мать навестить, а заодно, и раны залечить? Слушай, ты не переживай. Я не подданная твоего доброго короля. И мои бойцы — это мои бойцы. А не королевские солдаты. Так что ты не трясись тут передо мной, а помогай матери. И о сестре потом позаботься. Всё лучше, чем лить кровь за всяких болтунов.