Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Прости, — с мягким искренним сочувствием повинился Рун. — Я не подумал. И правда.

— Тебе-то полегче было, — продолжила Лала добродушно. — Ты же умеешь вычёркивать из сердца. Тех, кто тебя обидел. А я тосковала. По тебе. Ещё и виноватой себя ощущала.

— Эх, Лала. Когда столько обнимаешь кого-то. Его так просто уже не вычеркнуть, — вздохнул Рун. — Те времена, когда я мог тебя взять и вычеркнуть… кажется, они прошли.

— Ну, мне приятно это слышать, Рун, — умиротворённо сказала Лала, снова впав в безудержное сияние.

Утро неспешно вступало в свои права, отсчитывая минуту за минутой. Давно уж полностью рассвело, подутихло птичье пение, а они всё лежали.

— Лала, ты не спишь? — тихо спросил Рун, любуясь на её счастливое личико.

— Нет. Наслаждаюсь, — отозвалась она ласковым голоском, открыв глазки.

— И я. Наслаждаюсь.

— Настрадались без друг дружки. Теперь в себя приходим, — поведала она тепло.

— Ну да. Только нам всё же надо бы уйти подальше. И поесть уже пора. Отдохнули твои ножки?

— Ножки? — с удивлением переспросила Лала, и посмотрела на него озорно. — Ты думаешь, они у меня уставали, Рун?

— А разве нет? Ты говорила, что устали.

— Я тебя обманула, — сообщила она довольно.

— Вот так фея! — рассмеялся Рун.

— Это была маленькая хитрость. Чтоб помириться с женихом.

— Так я всё ещё жених?

— Всё ещё.

— Но я развеял же как будто два желанья. Кто теперь поверит в это?

— Мне всё равно, Рун.

— А в чём смысл тогда?

— Вот в этом. В том, что между нами.

— Понятно. И ласковыми именами продолжать называть?

— Продолжать, мой котёнок.

— Ну ладно, солнышко моё. Только нам идти всё же надо.

— Ну Рун, ну ещё немножко. Наскучалась, — жалостливо возразила Лала.

— Милая, рассвело уже совсем, — мягко стал убеждать её Рун. — Мы слишком близко к городу, и к замку. Тут же шляются все кому не лень. И грибники, и ягод собиратели, и хвороста, и охотники, и птицеловы, и знахари, травки целительные отыскивая. И разные учёные мужи, ища ингредиенты для алхимии или зелий. Вот мы лежим, и в любой момент кто угодно может сюда явиться. И что он подумает тогда о нас?

— Ну мы же одетые. Что он может подумать? Просто отдыхаем.

— С утра решили отдохнуть, не у себя в постелях, а в лесу, лежим в обнимочку, — поиронизировал Рун. — Слухи пойдут всяческие. А о тебе они быстро расходятся. Вон, собаки лают. Не так уж далеко от нас. Кто-то охотится, похоже. Уйти бы нам подальше.

— Заинька, пять минуточек ещё, и пойдём. Раз ты так хочешь, — предложила свой компромисс Лала.

— Ну хорошо, любовь моя. Эх, до сих пор не верится, что мы снова вместе. Я и не надеялся. И в голову бы не пришло, что так может быть.

— Я тоже не надеялась сперва. Когда расстались, — призналась Лала. — Барон был поначалу столь радушен. Решила у него остаться. Но потом всё стало плохо, страшно. Тогда и обрела опять мечту о воссоединении. Не сомневалась, ты меня простишь, ежели выслушаешь. Боялась лишь, что не захочешь слушать, не откликнешься на мою просьбу прийти. Всё же я тебя очень обидела.

— И что бы ты делала, коли бы я не пришёл?

— Наверное улетела бы в лес. Меня зверюшки приютили бы на время. А позже пришлось бы нового защитника себе искать. Среди людей.

— Может ты всё же что-то путаешь насчёт барона? Неправильно истолковала его слова или поступки?

— Нет, Рун, как тут ошибиться, — с уверенностью молвила Лала. — Сначала был услужлив, а потом, как заметил, что я без магии совсем. Так стал чрезмерно проявлять заботу. И вскоре я уж поняла, что пленница как будто. Никуда нельзя, на ночь запирают, на окнах решёточки, приставили строгую служанку, которая командует скорее, а не служит. И днём она при мне, и ночью, и ей не спится вечно. Благо, под утро всегда засыпала.

— Как же ты сумела уйти из замка?

— Да разве можно фею удержать без пут магических, без договора? Наивно и пытаться. Чуть магии поднакопила, чуть поколдовала, и улетела. Я даже и не волновалась на счёт того, смогу ли вырваться из неволи. Не знала только, куда направиться. Одной быть страшно.

— Лай как будто приблизился. Пойдём, Лала, — принялся уговаривать Рун.

— Ну нет, ну пять минут же не прошли, — просяще возразила Лала. — Наскучалась.

— Так я же никуда не денусь. Идти-то долго до чужих краёв. Наобнимаемся ещё.

— Нет, — упёрлась Лала, сияя улыбкой счастья бесконечного. — Обещал, так держи слово, мой дорогой. Пять минут.

— А как узнать, что они уже прошли? — усмехнулся Рун.

— Я тебе скажу, как пройдут, — лукаво заверила Лала.

— Ну ладно.

Полежать долго им всё же не удалось. Звук, производимый собаками, явно возрастал по громкости, не оставляя сомнений, что кто-то движется в эту сторону. Рун всё сильнее напрягался, да и Лала начала прислушиваться, не в силах более игнорировать происходящее.

— Ну что за невезение, — пожаловалась она. — Вечно нам кто-нибудь мешает побыть вдвоём. То бабушка твоя, то вот охотники. Всегда есть кто-то.

— В лес уйдём подальше. И там никто не потревожит, — пообещал Рун. — Пойдём, малышка. Сама же видишь, надо. А то точно на нас наткнутся.

— Хорошо, — вздохнула Лала.

Рун тут же поднялся, галантно помог ей встать, надел куртку, и они немедля поспешили прочь, в направлении от замка. Двигались быстрее, чем обычно, не отвлекаясь на разговоры, оба очень хотели избежать ненужной встречи. Но лай всё равно с каждой минутой лишь приближался. Стало доноситься и лошадиное ржание. В лесу, когда он не чащоба, и нет оврагов рядом никаких, стремление от глаз чужих укрыться порой нетривиальная задача.

— Давай спрячемся, — чуть взволнованно предложил Рун, указав на большое дерево. — Глядишь, мимо проскочат.

— Давай, — кивнула Лала.

Она встала вплотную к стволу, он вплотную к ней, как бы закрыв её собой. Почти что и в объятьях оказались, столь близко друг к другу. Глаза в глаза. Лала улыбалась, с приветливой многозначительной иронией, веселясь — и над происходящим, и над Руном, словно говоря: «только и ищешь повод меня обнять». Он улыбался ей, тоже не без юмора, осознавая всю глупость ситуации, в которой очутился. С девицею таиться от кого-то в лесу… довольно странно и в каком-то смысле нелепо. А если их обнаружат, как это объяснять? Подумают бог знает что. Остаётся только надеяться, что всё же не найдут. Но лай становился ближе и ближе, делая сию надежду всё призрачнее. Вскоре он раздался совсем рядом, окончательно развеяв её.

— Вот незадача, — посетовал Рун шёпотом. — Прямо сюда идут.

Лала лишь рассмеялась тихо.

— Ну что тут сделаешь, смущённый мой жених. Не повезло тебе, — посочувствовала она.

— Теперь уж прятаться нет смысла. Заметят всё равно, — с сожалением констатировал Рун.

Он отступил, перестав укрывать её собой. В этот момент из-за дерева выбежали два средней крупности породистых охотничьих пса, и сразу почтительно сели подле Лалы, излучая безмерное влюблённое дружелюбие.