Роман Гриб - Засланец Божий 3 [AT]

Пьяное и полубессознательное тело богини жизни притащили под руки Тень и Гурля. Связанного диалога с ней не получалось, поэтому для приведения тела в сознание пришлось над ней кощунственно надругаться. Нет, не то, о чем вы подумали. Ну не на площади же при всех?! Кощунственно с точки зрения моей, крепкоградусной религии. А именно – я превратил весь спирт в ее организме в воду. Протянув чуть не зарыдавшей от такой наглости богине кувшин с адским коктейлем, я сказал ей, что это ненадолго, просто нужна ее помощь. Дальше на голограмме звуков не было слышно, потому что совещался я с ней шепотом. В это время, обиженный тем фактом, что у него отобрали кувшин, Лйутсфэуз притащил сразу бочку своего фирменного коктейля и с надменным видом принялся оттуда зачерпывать пластиковым стаканчиком. Куршуга в конце наших перешептываний громко заявила, что для воплощения моего плана нужна не она, а какая-то Наргхен, опустошила до дна кувшин и, зачерпнув из бочки довольного демона добавки, удалилась в общую веселящуюся толпу.

– Ну вы слышали, да? – обратился я к Тени и Гурле. Те кивнули и растворились во тьме, материализовавшись через несколько секунд, таща за руки даже не упирающуюся, а просто недоумевающую бабенку средних лет. Тень, как самый теперь уже старший, представил нас друг другу. Нагрхен оказалась местной богиней лесов, полей и прочей природы, а заодно и плодородия. Из одежды на ней был только какой-то плющ, или какой другой вьюнок, слегка обвивающий чуть полноватую фигуру и прикрывающий широкими листьями самые интересные места. А именно письку, междуполужопиевую расщелину и сиськи. Причем на сиськах там, где должны быть соски, цвели круглые розовые цветочки. От человеков богиню отличали полностью зеленые глаза, без зрачков, белков и радужек, да вместо волос была длинная, тонкая, торчащая вверх трава. Словно кусок дерна вместо парика прицепили.

На этот раз, словно зная, сука, что меня снимают, я вновь шепотом начал втирать очередную дичь уже ей. При этом я обводил вокруг руками, жестикулировал и по-пьяненькому качался. Она же в ответ качала головой и цензурно намекала на то, что я долбоеб. С этим фактом я даже и не спорил, но, вновь перейдя на шепот, продолжил уговоры. Через некоторое время Наргхен посмотрела на Тень, тот кивнул и та со вздохом согласилась, заявив, что с нее исключительно души, а она сама лишь будет корректировать экосистему. Вновь получивший материальное тело оркорак застыл истуканом и, судя по всему, глубоко ушел в себя, ибо на внешние раздражители никак не реагировал.

Поудобнее перехватив так и не выпущенные из рук анхи, я аж слегка засветился, окутываясь белым туманом. Этот туман через ноги потек в землю и от меня начал растекаться круг, меняющий реальность. Или, если точнее, материализуя ее. Голограмма резко поменяла вид на высоту птичьего полета, словно кто-то резко поднял камеру в гугл-мэпс. Поднял на такую высоту, что город перестал быть той самой материальной иллюзией, которую придавали руинам, а теперь и вовсе выжженой перепаханной пустоши, местные духи. И из центра этой пустоши расползалось пятно. Пятно, из которого появлялись постройки, тротуары, фонтанчики, пальмочки и прочее-прочее-прочее, что мы видели, находясь в этом призрачном поселении. Рядом с голограммой возникла еще одна, поменьше, показывавшая то, что происходило при этом в самом городе. Шаманы вокруг потихоньку прекращали танцы-шманцы. Ибо духи их, как и жители города, обрастали мясом. Больше всего досталось Скъяаррлу. Навершие его посоха взорвалось, и десяток духов-голов, населявших его черепа, тоже обрели плоть. Тролль в каменном доспехе, орк в варварском прикиде из шкур и меха, просто какой-то пузатый великан с неприятной харей в самурайском кимоно, минотавр-таурен двух с половиной метров ростом в набедренной повязке и стальных наплечниках, кентавр, росту тоже не меньше двух метров в БДСМ-костюме из кожаных ремней. А еще, неожиданно, гоблин в куртке, штанах и сапогах. Покрепче и порослее, чем тот Нюк-пиздюк из леса, но на фоне этих громил совсем малозаметный. Высокий хрен, похожий на эльфа в балахоне с капюшоном, только с темно-серой кожей, пусть будет дроу. Еще один орк, только в полноценном доспехе хорошей ковки, а не в варварской одежде. И еще один тролль, поменьше ростом и пузом, в просторном кафтане вместо доспеха, как у своего сородича. И десятый, огромный волк. Похожий на Когтя, только повыше ростом, покоренастее, да клыки из золота. Духи осмотрелись вокруг непонимающим взглядом, посмотрели друг на друга, и набросились на Скъяаррла с расспросами.

Но основная голограмма приковала мое внимание в большей степени. Процесс материализации охватил уже весь город, и покинул его границы. Песок впитывался в землю, словно тающий снег, и из земли начали вылезать растения. Еще одна возникшая голограмма показывала происходящее в новосотворенных джунглях. Травы, папоротники, пальмы, деревья… Местами земля набухала, образуя пузыри разных размеров. Эти нарывы лопались, и из них появлялись животные, испуганно озирающиеся по сторонам и прижимающиеся к земле. Мыши-крысы-грызуны, ящерицы, крупные жуки и бабочки, летучие мыши, разные птицы от мелочи до павлинов, змеи от мелочи до анаконд, лягушки и жабы разного калибра, разные виды мелких и крупных кошек, типа львов, пум, гепардов и пантер, краффы и другие похожие на рапторов двуногие ящеры, мартышки-обезьяны-лемуры. Ну, короче, разнообразная тропическая живность, похожая на земную и в тоже самое время отличающаяся от нее в мелочах и деталях. Местами, в низинах, пески превращались в болота с крокодилами и груллатами. А еще у самой городской стены начала проявляться средней ширины река, поначалу со стоячей водой, но, когда вся обозримая пустыня превратилась в джунгли, ее воды сначала медленно, а затем уверенно потекли в даль.

Фокус камеры вновь переключился на нашу пьянку, и я увидел, как Наргхен обессиленно падает на колени. Сам же я дымился и на глазах покрывался многочисленными пузырями ожогов. Испуганная Куршуга в команде с Горнбрадом и еще парочкой магов из сопроводительных свит других шаманов поливали меня целебным светом из ладоней, возможно, за счет этого я еще не обуглился. Леха отсчитывал в кувшин капли целебного зелья из аллиры. Ну, помните, того, из белого куста, что Горнбрад сварил? Вот, его. После чего подбежал ко мне и, вырвав из рук вместе с мясом прикипевшие к коже анхи, всучил кувшин и приложил горлышко к губам.

Кувшин осушил я в несколько подходов, и под натиском зелья вкупе с божественным хилом ожоги отступили.

– Всем спасибо, все свободны! – икнул я, подхватил на плечо подбежавшую Да Ню, тут же начавшую прыгать вокруг и восхищенно щебетать о сенсации, чумовом контенте и прочем блогерском, качнулся и ебнулся на задницу прямо там же, где стоял. После чего надо мной появилась палатка, и голограмма записи прервалась.