Владислав Бобков - Чернокнижник. Неистовый маг 3 [AT]

На обычной деревяшке чертятся простейшая цепочка рун, напитывается энергией и отличный, яркий фонарик готов. Пускай и одноразовый, если сделан из дерева. Если хочется многоразовости, будь добр использовать металл, который способен дольше сохранять свою целостность. А также добавь такую функцию, как выключение и включение.

Алекс пока что ограничился деревяшками, которые он развесил вокруг. Предоставленная ему комната была богато обставлена картинами, в ней имелся столик, шкаф, кровать и пара столиков с посудой. Все в резьбой и позолотой. Барон Кастельванский или его предки явно не бедствовали.

Было видно, что этот номер для самых дорогих гостей. И Вульфс, как спаситель их жизней, вполне имел на него право.

Что, правда, не значило, что он не подпер дверь со своей стороны стулом, попутно закрыв щеколду и поставив Палача охранять выход. В благодарность людей Алекс не верил еще при жизни на Земле. В этом же мире, это трансформировалось из неверия, скорее, в абсолютную уверенность, что благодарности не будет.

Конечно, хлипкий стул вряд ли сумеет выдержать больше одного хорошего удара тяжелым сапогом или плечом в дверь, но это даст столь необходимую пару секунд, чтобы активировать щит.

Выходить же он в любом случае до утра не собирался. Фишка с ночными горшками успешно перетекла с Земли и сюда. Или мысли людей сходятся во всех мирах? Надо ли говорить, что эта деталь, была еще одним кирпичиком к его ненависти к этому миру?

Но сейчас был тот редкий момент, когда Александр Вульфс был в хорошем расположении духа. Даже в отличнейшем.

Причиной этому служила библиотека убитого мага, да и украденные силы его друга приятной болью отдавались в увеличившихся энерго-каналах и ядре.

Когда грянула война Магической Ассоциации и Орденов, маги очень быстро поняли, что они невероятно уязвимы, оставаясь в своих академиях. Церковники умели штурмовать даже укрепленные магией замки, что уж говорить про гражданские постройки. И количество магов на квадратный метр не сильно помогало делу. Воевать в городах против церковников было неудобно, окружающие дома откровенно мешали.

Их же уничтожение злило уже королей и аристократов.

К тому же, стоит помнить, что бургомистры и короли, видя во что превращается их подотчетная собственность, а именно, в дымящиеся руины, сами заставляли магов, а иногда и церковников покидать города.

О чем говорить, если Вульфс сам участвовал в одном из таких мероприятий и все лишь чудом не закончилось большой кровью. И далеко не всем так повезло. Паника и человеческая глупость ядреная смесь, где не всегда решения принимаются разумом с оглядкой на последствия.

Поэтому маги спешно подхватывали свои библиотеки, порой чей возраст доходил до нескольких сотен лет и перебирались в другие места. Самые ценные книги конечно же доставали самым сильным, но война есть война. Кто-то гибнет и его имущество достается товарищам.

Наш магистр явно сумел пережить многих из своих друзей, так как у него было столько редких трудов, что Алекс только диву давался, как он все это сумел перевозить и сохранить.

Книги требуют бережного ухода, а как его обеспечишь если за твою задницу назначена награда и по пятам идут ищейки церкви.

Лишь за три года мировой войны Вульфс убил многих, но такого навара не получал ни разу.

В итоге перед ним встал вопрос: «С чего начать?»

И после некоторых колебания Вульфс пододвинул к себе все, что было связано с Темными веками.

Эта тема была интересно-болезненной. Хоть мужчина, казалось, уже прочитал все, что только можно по этому вопросу, его не отпускала надежда, что он сумеет найти что-то, что поможет ему с возращением домой.

Это была нелогичная, абсурдная надежда, но он ничего не мог с ней поделать.

Внимание Вульфса привлекла даже на вид очень старая книга. Более того, она была рукописной, являясь личным дневником одного из жрецов тех далеких времен.

И первые же строчки заставили мужчину забыть обо всем на свете.

«Сей дневник является собственностью монаха-наказующего третьего разряда Ксилиасиса по прозвищу Гурский. Попытки узнать написанные в нем сведения являются наказуемыми матерью нашей Инквизицией. И да постигнет его гнев небес, который, как известно, беспощаден и неминуем…»

Вульфс, благодаря подарку Души мира понимал язык на котором говорил тот монах, живший сотни лет назад. Хоть иногда и приходилось всматриваться в некоторые слова, чтобы понять ту или иную закорючку.

Как минимум до середины тетрадки шли довольно мрачные рассказы о самой настоящей мировой войне. Вот только те события не шли ни в какое сравнения с сегодняшними. Магические искусства были развиты не в пример сильнее, вследствие чего и разрушения приносили колоссальные.

Маги творили настоящий ужас, внося тотальное опустошение. Удар стихий сносили города, на алтари клались в жертву жители сел и деревень от мала до велика, а некроманты строили некрополи, чтобы омертвлять леса, поля и долины, лишая противников продовольствия.

Ксилиасис по прозвищу Гурский был удивительно удачливым человеком. Он входил в свиту одного из западных архимагов жизни, вследствие чего им пришлось исколесить весь мир. Имя архимага в книге почему-то не указывалось, хоть землянин и не мог понять причину. Все равно дневник предназначался лишь для собственного использования.

Архимаг запада ездил на север, восток и был даже на юге, лечив самых настоящих некромантов.

Причину Вульфс так и не понял. Вроде как у архимага были некоторые договорённости по лечению самых разных людей. Видимо, он входил в группировку являющейся некоей разновидностью красного креста, который было принято не трогать.

И везде где им везло оказываться, шла война. Именно тогда стали попадаться первые упоминания демонологов и тех, кто покорно принял волю «Тварей страшных, могущественных и невероятно злобных, сидящих за гранью реальности».

Если поначалу демонопоклонники появлялись редко и почти не участвовали в кровавом безумии, то постепенно их влияние стало просматриваться все сильнее. Причем их не стоило мешать с демонологами. Те, принимали вполне себе живейшее участие в кровавой мясорубке.

В какой-то момент времени архимаг жизни с ужасом обнаружил, а следом за ним и монах-наказующий, что вся война была спровоцирована чьим-то злым умыслом.

Отовсюду тянулись мерзкие нити скверны хаоса, отравляющей разумы всех, кого она касалась. Каждая из ниточек же тянулась к культам демонопоклонников.

Вульфс бережно переворачивал пожелтевшие, хрупкие страницы дневника. На многих из них имелись простейшие укрепляющие рунные цепочки, вероятно лишь из-за них эта книжка умудрилась пройти весь этот путь.