Анастасия Медведева - Саята. Заря иных Богов [СИ]

Вира прыснула, но спорить не стала. Всё ж таки помнит ещё, кто здесь большой и авторитетный.

Тридцать минут моего монолога, горячее, салат, два куска хлеба и три кружки травяного отвара — и моя правдивая история (без подробностей в экипаже) была поведана поистине самому благодарному слушателю. Вира не перебивала, не вставляла реплик, и только глаза её становились всё шире и шире.

— С чёрным платьем — это кошмар, — наконец, заключила она.

— Я тебя люблю! — абсолютно искренне выдала я в ответ, — Михай бы высказался о глупости моего поступка на площади, Липа бы отметила, насколько скучную работу я нашла, и только ты высказала то, что мучило меня весь день!

— К тому бедолаге мы ещё вернёмся! — пообещала потенциальная серомотанка и прищурила глаза, — тебя могло снести ударной волной. Если серьёзно, правда, о чём ты думала?

Я не стала уточнять, что, скорее всего, меня, как и всех остальных, просто расщепило бы на атомы — зачем пугать впечатлительную сестрёнку?

— Но вот что меня и впрямь удивило, — она отвела взгляд и продолжала уже, глядя в свою кружку, — так это отношение твоего Ярослава.

Я поморщилась и тоже отвернулась.

— Признаться честно, на него я делала основную ставку — когда уходила из деревни. Думала, что он нас устроит. По старой памяти. Поможет с работой…

— Кто же знал, что служба его так изменит, — Вира с сочувствием смотрела на меня, ковыряясь ложечкой в пиале с мёдом.

— Не думаю, что служба, — я покачала головой, задумалась, — скажи, Вира, а что ты знаешь о Кнесинке?

— Да в общем-то немного… — она задумалась, — а вообще-то ничего, если честно!

— Вот и я — ничего!

Я замолчала.

Подошёл мальчишка, подлил отвару в наши кружки.

— И Велимир этот — тёмная лошадка, — добавила сестрёнка, — почему не рассказала о нём сразу?

— А что я могла о нём рассказать? Я так до сих пор и не поняла, какая судьба закинула его в наше захолустье, а потом и в лес…

— Может, он и есть наш покровитель?

Я покачала головой.

— Слишком непостоянный. И вечно всем недовольный. Я уж не говорю о том, что смысла нет вести связь через семью хозяина, если есть возможность высказать всё вживую.

— Твоя правда, — кивнула мне Вира, — но какие-то виды он на тебя имеет. С этим, надеюсь, ты спорить не будешь?

— Не буду, и это пугает, — я вспомнила его рык в экипаже и непроизвольно вздрогнула.

— Кстати, как мне быть? — вдруг воскликнула Вира, вырывая меня из воспоминаний, — продолжать обучение? Или, может, не будем провоцировать такую мощную силу?

— Чего ты боишься? Что невольно выдашь какой-нибудь анархический лозунг? — я улыбнулась.

— Боюсь, что не смогу лицемерить на службах. Либо я посвящаю себя этому делу целиком, либо незачем было и браться.

Я долго смотрела на неё. И кто из нас старше?

— Было бы неплохо, если бы ты могла дотянуться до Рода, вдруг услышит? Только его Жрицы могут с ним общаться. А для этого нужно учиться… и служить, — добавила я, видя, как скисло её лицо.

— А зачем это тебе? Ну, выучу все эти ритуалы, ну, достучусь до нашего не слишком охочего до бесед Бога, дальше что?

— Нужно мне ему один вопрос задать… — не стала вдаваться в подробности я, — а к моим призывам он всегда был глух.

— Ладно, — Вира вздохнула и отодвинула, наконец, от себя пиалу, — если сильно надо, будем служить и учиться. Но жить буду здесь! И ничего не хочу слышать про переезд в кельи при Храме!

— Да кто тебя гонит? — искренне изумилась я, — я итак одна осталась! Ещё и тебя лишиться?

Вира фыркнула и поднялась из-за стола.

— Так и скажу главной — не отпустили! Без меня, скажу, совсем тяжко!

Теперь фыркнула я. Её нежелание оставаться на ночь в месте, которое она от всей души считала клеткой, мне было понятно. Другое дело — как долго ей будет позволено покидать обитель Бога? Понятия не имела, как шло обучение у Жриц, но пока есть возможность возвращаться — нужно непременно этим пользоваться.

Мы поднялись к себе и распрощались. Кажется, я и впрямь прикипела душой к этой юной бунтарке.

Ночью проснулась от приглушенных звуков чьей-то ругани. Кто и с кем выяснял отношения — слышно не было, а вскоре всё совсем затихло, потому я вновь провалилась в темноту. Но уснуть надолго не получилось — постоялый двор сотряс удар мощнейшего заклятия — даже защита скрипнула.

И вновь всё стало тихо.

Я хотела было встать и выяснить, в чём дело, как дверь скрипнула и я разглядела Благомира.

— Спи, девочка, всё хорошо.

И глаза как-то сразу закрылись, я глубоко зевнула и уснула, проспав до самого утра.

— Просыпайся, соня! — крикнула Вира, приоткрыв дверь, — я спускаюсь завтракать, и у тебя есть пять минут, чтобы привести себя в порядок!

— А в противном случае? — протянула я, натягивая на голову одеяло.

— А в противном случае я буду противной — чтобы соответствовать! И нажалуюсь на тебя Роду!

— Вот он расстроится, — заметила я и начала подниматься.

Быстро приведя себя в порядок, спустилась вниз, кивнула Родомиру и подсела к Вире, которая уже во всю уплетала яичницу.

— А что было ночью? — спросила, налегая на свою порцию.

— А что было ночью? — удивилась Вира.

— Ты не слышала, как заклятие сотрясло всё здание? — не меньше удивилась я.

— Саята, тебе приснилось, — сестра грустно улыбнулась, — Я хоть и спала, как убитая, но, скорей поверю, что у тебя был кошмар от нервного перенапряжения — в чём тебя, кстати, никто не обвиняет! — чем в то, что кто-то атаковал наш постоялый двор!

— Я в уме и здравой памяти, — я нервно качнула головой, — нападение точно было! Надо найти Благомира — он заходил ко мне ночью и сказал, что все хорошо!

— Странно, что Благомир, — задумалась Вира, — в моём девичьем сне, успокоить зашёл бы Родомир… но у тебя всегда всё не как у людей!

Я нахмурилась, но не ответила.

Неожиданно предмет нашего разговора подошёл к нам и взглядом попросил разрешения присоединиться. Я кивнула.

— Саята, позволишь мне проводить тебя до читальни?

Кто-то закашлялся. Кажется, Вира.

— Я… — я даже не смогла сразу подобрать слова, — не против… наверное.

Родомир улыбнулся, Вира залпом выпила стакан воды, а я активно заковыряла в яичнице.

Молчание затянулось. Я не знала, что сказать, а собеседник, кажется, не испытывал никакой неловкости и с интересом разглядывал меня и моё смущение.

— Родомир, — это Вира подала голос, — скажите, на нас, случаем, ночью никто не нападал?

Я зыркнула на неё, заливаясь краской аж до самой шеи.

— Нападал? — улыбнулся Родомир. Боже, какой у него голос! Я даже тихонько вздохнула.

Он лукаво глянул на меня, прячущую глаза в своей тарелке.

— Да, Саята утверждает, — тут Вира позволила себе томительную паузу, — что ночью на постоялый двор было совершено нападение. Судя по всему, Хранителями Силы.