Анастасия Медведева - Саята. Заря иных Богов [СИ]

Ехали молча — меня всё ещё потряхивало от пережитого, а Родомир очень чутко ощущал все мои эмоции и тоже не говорил ни слова. Когда подъехали к трактиру, я всё же спросила:

— Как ты догадался, где я?

— Это было не трудно, ведь тебя увёз Велимир.

Ага, значит, успел пообщаться со Светланой.

— Саята, я должен тебе кое-что сказать, — он глубоко вздохнул и повернулся ко мне, — ночью на трактир напал Ярослав.

— ЧТО?! — это мой визг? Кажется, это сирена на секунду заглянула к нам. Хотя я уже ничему не удивлюсь.

— Он пришёл к тебе, но я его не пустил. Мы немного повздорили. Ярослав был слишком зол, а ты итак перенервничала после его прошлого визита, так что я решил, что ему стоит успокоиться и прийти в себя. А поговорить можно и утром.

И почему мне кажется, что это в десять раз урезанный, отшлифованный и облагороженный вариант событий?

— Как получилось, что он использовал силу? — ну, да, в неадекват Ярослава, при всех его явно не лучших проявлениях в последнее время, я всё равно не верю. Слишком хорошо знаю его вспыльчивую натуру.

— Он решил, что… — тут Родомир замялся и нахмурился.

— Ну? — подбодрила его.

— Он приревновал меня к тебе.

Ха. Ха-ха. Я даже рассмеялась. Причём очень искренне. А потом резко осеклась, вспоминая события нашей последней встречи.

— Так ты от него меня защищаешь? — ошарашено спросила.

Родомир ещё сильнее нахмурился и сложил руки на груди.

— Ты ещё совсем маленькая, ты не можешь дать ему отпор, — наконец, ответил.

Так… это он сейчас о чём? Это он думает, что Ярослав ко мне неровно дышит, что ли? Ведь он не знает, что мы знакомы — я не рассказывала! Вот ведь… забавная неожиданность!

— Родомир! Мне и не нужно давать ему отпор! В смысле, не в отпоре дело! Ничего такого! — ну, вот, и сама запуталась, — Да он просто сердится на меня, что я приехала сюда! — наконец, ломано закончила я, пылая уже всем лицом и шеей.

— Ясно, — ответил он так, что даже мне через дурман стыда было понятно — пьяные сапожники и те выражаются яснее. Он долго изучающее смотрел на меня, словно желая что-то сказать, но в итоге покачал головой и подал мне руку, — пойдём, Саята, тебе нужно отдохнуть и успокоиться. Виринея уже пришла и ждёт тебя, а отец распорядился об ужине.

Я видела по лицу — такая забота была для него в порядке вещей. Но я слишком долго прожила в изоляции от простого человеческого внимания, а потому благодарно сжала его ладонь.

Он открыл дверцу и помог спуститься на землю. Но дойти до постоялого двора, мне было не суждено.

— Саята, пожалуйста, поговори со мной.

Кажется, я окаменела. Родомир тут же загородил меня собой.

— Ярослав, мне казалось, мы всё выяснили, — холодно сказал он, — твоё положение не поможет тебе пересечь границу нашего постоялого двора.

— Сая, — и столько усталости в этом родном голосе…

— Родомир, — я положила руки на богатырскую спину, — дай нам время, пожалуйста.

Мужчина ощутимо напрягся, но спорить не стал и медленно отошёл от меня.

— Вира ждёт тебя, — только и сказал, а после — распахнул дверь и стремительно вошёл в трактир.

Мы стояли друг напротив друга.

— Мне нравится твой братишка, хороший малый, — натянуто улыбнулся Ярослав.

— Да, мне с ним повезло.

Помолчали.

— Зачем ты ломился вчера ночью в трактир?

— Мне только ночью сообщили, что ты натворила на площади, — ответил он, вновь медленно заводясь.

— Ты только из-за этого так обозлился? Ярослав! — у меня не хватило слов. Ну как объяснить, что я себе таких смертных грехов накрутила, что самой страшно! А он всего лишь отреагировал на рассказ о моей помощи тому бедному человеку!

— Ты вообще можешь себе представить, — уже закипая, сквозь зубы процедил тот, — как я переживал?

Вот здесь я выпала. Он переживал? За меня? Но мы же, кажется, выяснили, что вся его прошлая привязанность ко мне сошла на нет. И ему глубоко безразлична моя судьба и все мои переживания.

— Я не очень тебя понимаю, — созналась честно, — зачем тебе переживать за меня?

— А ему, значит, переживать за тебя можно, — он с какой-то злобой кивнул в сторону трактира.

— Родомир просто хорошо воспитан, потому интересуется моим состоянием, — попыталась я вступиться за хозяина трактира, — это нормально!

Ярослав горько усмехнулся и с какой-то тоской посмотрел на меня.

— Я не смогу безразлично наблюдать твоё счастье, извини.

Я нахмурилась и покачала головой. Не могу понять — о чём он толкует? А Ярослав вдруг рванул ко мне и сгрёб в охапку с каким-то звериным рыком.

— Давно у вас? — глухо спросил, уткнувшись носом в мои волосы.

— Что у нас?

— Хотя как давно? Ты же только приехала…

И он ещё крепче прижал меня. Я уже итак задыхалась, но сказать что-то не могла — когда ещё будет шанс оказаться в его руках? Потому расслабилась и запустила пальцы в его волосы. Понять друг друга мы никак не могли, но тело в отличие от ума не обременено лишними мыслями — оно знает, где и с кем ему хорошо. Вот и я, — хоть и понимала, что между нами пропасть, и вряд ли уже что-то наладится, — стояла и просто наслаждалась его близостью, его теплом, его запахом.

В голове стало пусто, и это была приятная пустота.

— Я не отдам тебя ему, — прошептал он.

И тут до меня начало доходить. Нет, я и раньше знала, что моя телега — самая медленная, но чтоб настолько! Это он меня сейчас к Родомиру в любовницы прописал?

Эта мысль охладила. Насколько же он низкого мнения обо мне, раз решил, что я легла под первого встречного? Я постаралась высвободиться из его хвата, но тот словно стал ещё крепче. Я дёрнулась ещё раз, и тогда Ярослав, кажется, осознал, что ему здесь совсем не рады — он чуть ослабил хват и заглянул в мои глаза.

Не знаю, что он там увидел и какие выводы сделал, но в его взгляде мелькнула злость, и он схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову.

— Ты ему не достанешься! — прошептал в самые губы.

— Ты делаешь мне больно, — прошептала я, чувствуя тепло от его дыхания, и предательскую слабость, когда наши губы касались друг друга.

— Почему он?

— Я не буду отвечать на этот вопрос. Ты итак оскорбил меня настолько, насколько это вообще возможно.

В его взгляде появился напряжённый вопрос.

— А, ты начал думать? — горько усмехнулась я, насколько это вообще было возможно в моём положении, — похвально. Может, тогда, заодно вспомнишь, кто перед тобой стоит. Я не гулящая девка и не шавка, которую можно брать за загривок. Отпустил и отошёл на два шага!

Странно, но он тут же отпустил и отошёл, напряжённо вглядываясь в моё лицо, а я почувствовала, как стало холодно — и как было тепло в его руках.

Так! Гнать прочь эти мысли!

— Ты не с ним? — осторожно спросили меня.