Артем Каменистый - Альфа-ноль

Сама фактория представляла собой тесное скопище построек из бревен. Камень на них почему-то пожалели. В основном невысокие жилые дома и хозяйственные сооружения, лишь в центральной части возвышались хоромы в два этажа.

Обоз заметили. По раскачивающемуся мосту потянулась цепочка встречающих. Перебравшись на берег, местные обитатели останавливались, собираясь в толпу. Или появление гостей столь важное событие, что полагается чуть ли не всем выходить навстречу, или эти люди займутся разгрузкой телег. Ведь повозки по узкому и шаткому мостику не пройдут. Да там даже лошадям делать нечего. Значит, все эти бочки, мешки и ящики придется таскать вручную.

— Эй! Тунеядцы! — прокричал Кашик, обернувшись к хвосту обоза. — Шевелите живее ногами, вы почти дома!

Ступени просвещения: 0 (60/888)

Атрибуты: нет

Навыки: нет

Состояния: нет

— Глупый мальчишка, я ведь тебе лишь добра желаю.

Голос Кашика прозвучал странно. Складывается впечатление, будто он и правда желает мне добра, а не пытается отвертеться от неприятных вопросов.

К тому же он от них отвертеться уже успел. Как и предостерегал Рисер, стребовать назад свои деньги у меня не получилось. Кашик с самым честным видом выкатил мне встречный счет, в котором фигурировало спасение от звериных клыков (которое я не заказывал), комфортабельная поездка на повозке (большую часть которой я на своих двоих прошел) и, разумеется, кормежка. Судя по словам главного обозника, она включала и завтрак, и обед, и ужин, и даже полдник. Причем сплошные деликатесы, сдобренные дорогущими специями.

В общем, задолжал я столько, что моих денег и на половину оплаты не хватит. А расплачиваться как-то надо. Причем прямо сейчас.

Я упрямо покачал головой:

— Ячменная каша и одной монеты не стоит. И еще я спас из реки мешок твоих специй. Да ты за них должен вернуть не только все мои деньги, да еще и доплатить столько же.

— Эта работа ничего не стоит, — буркнул обозник. — Всем было тяжело, всем пришлось что-то делать. Ты не отбивался от разбойников, тебя защитили мои люди. Если бы не они, тебя бы убили. И после этого ты требуешь плату за тот мешок? Экий ты наглец. Мало тебя пороли, ой мало. Да и чего кочевряжишься? Ведь у господина Эша тебе будет хорошо. Ты слаб, ты ни на что не годен. Твой господин будет о тебе заботиться.

Я снова покачал головой:

— Нет. Я свободный человек. У меня нет и никогда не будет господина.

— Хочешь подохнуть от холода и голода? Зимой здесь это часто случается с такими, как ты.

— Зато я умру свободным.

— Да что ты вообще понимаешь в свободе? Тупой ты пацан. Ну и хрен с тобой, делай, что хочешь. Но когда будешь подыхать от голода, вспомни мои слова. Может, тогда дойдет, что Кашик желал тебе только добра.

Обозник отвернулся, показывая, что разговор окончен.

В принципе — нормально. Да, я не возвратил свои деньги, но и не попал в кабалу к какому-то господину Эшу. Уж не знаю, что там за забота прилагается, зато точно знаю, что я для этого неведомого хозяина не более чем дешевая рабочая сила. А с такой здесь церемониться не принято. Не далее как вчера пришлось бродить по броду, кишащему кайтами. И Кашик считал, что это вполне нормально.

Нет, хозяин мне однозначно не нужен.

Холопы — это не рабы. Это люди, частично потерявшие свободу, но имеющие возможность ее вернуть. Одни попадают в это состояние на ограниченный срок, другие потенциально навсегда. Однако таких можно выкупить, или они сделают это самостоятельно, накопив средства.

Хозяин не имеет права убивать холопа или подвергать серьезным физическим наказаниям без веской причины. Однако в его силах сделать жизнь зависимых людей невыносимой. Или подставить с заданием по доставке очередного мешка из застрявшей посреди реки телеги. К тому же для тех, кто имеет власть над людьми, законы в отношении зависимых носят рекомендательный характер. И чем дальше от цивилизованных мест, тем меньше на них обращают внимание.

Здесь такая глушь, что дальше некуда. В Лихолесье хозяин может творить с холопом что угодно. Особенно с таким слабым одиночкой, как я.

Будь возможность, я бы держался от такого места подальше. Однако альтернативы нет. Сам я не выживу в лесу, а уговаривать Кашика взять меня назад, на юг, это двойной риск. Он ведь за время пути непременно придумает способ пристроить меня повыгоднее. Обставит все так, что не отвертишься. И вряд ли мне это понравится. Ну и не надо забывать про события в усадьбе. Убийцы пришли поставить кровавую точку в летописи клана Кроу. Но, пока я жив, ни о какой точке не может быть и речи. Так что весьма вероятно, меня там ищут с такой тщательностью, что не пропустят, если вернусь.

Да, подростков моего возраста и внешности там немало. Однако я буду пришельцем без родных и друзей. Это уже бросается в глаза. Плюс по истечении срока амулет потеряет силу. И тогда я стану полной развалиной, что весьма удивит окружающих. Здесь, может, и нет Интернета, но необычные новости разносятся быстро. Остается лишь гадать, что случится быстрее: моя смерть, которая без материнской заботы не заставит себя долго ждать, или появление тех, кто жаждет завершить дело с тем, чтобы поставить последнюю точку в клановой летописи.

В общем, я и так прикидывал, и эдак. По всему выходит, что оптимальный вариант — отсидеться в глуши. А это значит, что придется остаться в фактории.

Но в нее еще надо как-то попасть. Пока обозники и приданные им грузчики сваливали поклажу перед мостом, чуть в сторонку согнали всех холопов и несколько добровольцев, заявившихся сюда ради заработка. Ну и меня заодно с ними. То есть всех, кто должен был здесь остаться.

Около получаса нас игнорировали. И местных и обозных больше заботил груз. И особенно сильно их беспокоило то, что часть его пропала. Кашик отчаянно ругался и размахивал руками, рассказывая здешним хозяевам о снайпере, бьющем точно в глаз за сотню шагов, о застрявшей телеге, о матерых кайтах, наведенных на брод чьей-то злой магической волей. Жаль, я не все сумел расслышать из-за хоровой матерщины грузчиков. Но, судя по жестикуляции и отдельным пробившимся словам, нас атаковала стая монстров из фильма «Челюсти», а из кустов постреливала дивизия Робин Гудов и Вильгельмов Теллей. Лишь невероятный героизм главного обозного и доблесть его правой руки — Атами позволили отделаться всего лишь одной жалкой повозкой. Плюс часть ценного груза с нее получилось спасти. Естественно, о том, что в этом есть и моя заслуга, упоминать постеснялись.

Держать нас на камнях до полуночи не стали. Разобравшись с грузом, высокопоставленные встречающие проследовали к нам. Не считая Кашика, было их трое, и выглядели они совершенно по-разному. Один похож на сутенера невысокого пошиба. Несмотря на теплый вечер поздней весны, на плечи накинул шубу из дорогого меха, а на голову шапку, высокую цену которой помимо меха определяли массивные позолоченные украшения. Перстней и печаток нацепил столько, что при первом взгляде мне показалось, что их на нем больше, чем пальцев.