Урук Хромой - Орки [СИ]

Шарахнувшись от хлестнувших по ним ветвей, они закружились под градом полетевших им в лицо стрел лучниц Ураака.

Но буквально через мгновение из толпы раздался командный рык, в нашу сторону, растолкав грудью высокого и крупного коня из общей сутолоки протолкался воин в чешуйчатом доспехе и, непрерывно крича что-то на неизвестном мне языке, замахал мечом.

Увидев, что его услышали, он завыл по-волчьи и, тронув в сторону хвоста обоза, призывно махнул оружием. Ему ответили в нескольких местах, справа и слева за ним стали на ходу пристраиваться всадники, плотнее сбивая строй.

- Это они нас так в дорогу вобьют, - мелькнула мысль, я откинув в сторону лук, опустил руку, сидевший с открытым ртом посыльный, сунул мне в руку взведенный и заряженный арбалет.

Приложившись к оружию, прицеливаясь, краем сознания отметил, как от доспехов предводителя отлетают стрелы бьющих в него, стоящих рядом со мной, в полный рост и рычащих от ярости лучниц. Из-за спин передних воинов в нас полетели ответных стрелы, стоящая рядом самка, всхлипнув, выронила лук и покатилась безвольной куклой вниз по склону.

Сорвавшийся с моего арбалета болт, молнией пролетел до вырвавшегося вперед вождя, крутившегося на коне перед набирающим разбег строем и кричащему своим людям, теперь уже понятные мне ругательства и команды. Болт вошел ему в правый бок, он выронил меч и головой вниз как нырнул в поднятую копытами пыль.

Всадники горестно заорали, им яростно и победно ответили мои лучницы, их поддержали из листвы упавших деревьев воины Ураака, яростный и торжествующий рев волнами покатился вдоль дороги, подхватываемый все новыми и новыми голосами. И они сломались, едва оформившийся строй конницы рухнул под градом стрел, и уже просто толпа рванулась вдоль остановившихся телег, думая только о спасении.

Их били стрелы, сбивали удачно брошенные дротики, летели камни, дубины, прямо под копыта выскакивали потерявшие голову от азарта орки и своими копьями старались дотянуться до всадников, забыв о приказе, били в лошадей и, яростно визжа, толпой набрасывались на упавших.

Бросив вниз разряженный и получив взведенный арбалет, я успел еще одним болтом достать в спину одного из всадников и, кинув арбалет в руки посыльному, ухватив лук и махнув рукой, запрыгал вниз по склону, за мной с визгом помчались лучницы и моя свита.

Пробегая вдоль остановившихся телег, краем глаза отмечал увиденное. Разбросанные тела, бьющихся лошадей, шныряющих повсюду моих пехотинцев. Лежащего на спине молодого орка с копьем в груди, пытающегося ползти всадника с тремя стрелами в спине, кучку щенков из вспомогательных десятков, сидящих с открытыми ртами в двух шагах от него и не сводящих с него горящих от любопытства глаз. Убитый возница, свесившийся из телеги и деловито снимающий с него пояс с ножом орк.

У следующей телеги толпа с десяток орков, яростно и азартно визжа, тычут копьями под нее. Толкнув ближайшего, заглянул сам и, увидев исколотого воина, рыкнул.

- Это мертвый, живых ищите, - и пинками направил их в хвост обоза, где еще ржали лошади, и орали орки и люди.

У меня за спиной громко затопали, нас догнали уруки Ураака. Оглядев их, спросил.

- Где Ураак?

- Стрела в грудь. Ранен, - вперед протолкался один из его десятников, - я Чача, теперь старший.

- Веди своих за мной.

Еще через две телеги громко заорали несколько голосов и загремело железо. Громко и отчаянно закричала женщина. Подойдя ближе, я увидел, как у крытого фургона в облаке пыли метались орки и люди, рубя и коля друг друга оружием. Еще через мгновение орки откатились, рыча и воя. У фургона остались четверо воинов и три убитых орка, еще одна девчонка пыталась отползти, волоча за собой перебитую ногу. Мы подошли ближе, окружая их, у меня за спиной заворчали копейщики-уруки и начали подвывать лучницы.

Один из воинов-людей, оставив на кузове фургона кровавый след, тяжело рухнул в пыль и замер неподвижно.

- Сдаваться будете?

Тяжело дышащие воины, прижавшись к фургону, молча тоскливо смотрели на меня.

- Нет? - и махнув рукой, произнес по орочьи, - убейте их.

Воины повалились на землю, пробитые каждый несколькими стрелами.

Орки подошли к ним, стали снимать трофеи. Несколько моих орков подхватили раненую и бегом унесли ее к лагерю. Там было назначено место для раненых, и уже ждали ученицы Тзя с лекарствами.

Я прислушался, шум боя в хвосте обоза утих.

Повернувшись к посыльным, отправил их собирать десятников и передать им, что трофеи стаскивать к фургону. Пленных и раненых тащить тоже сюда.

Оглядываясь и прислушиваясь, я пробормотал на общем.

- И где здесь женщина кричала?

Стоящая рядом Ая ткнула пальцем в кузов фургона и оскалилась. Подойдя нему, я приложился ухом к дереву и прислушался. Усмехнувшись, постучал и громко и по возможности ясно и правильно произнес.

- Вы бы выходили, люди. Поговорим. Я знаю, что вы там. Слышу и чувствую. Вы слишком сильно боитесь.

В фургоне завозились, я услышал шепот, сразу несколько человек пытались друг друга в чем-то убедить. Потом часть ткани отодвинулась, и на меня уставилось острие арбалетного болта.

Державший его человек был бледен и решителен. У него за спиной метались какие-то тени, слышен был плач и причитания.

Арбалетчик был уже пожилым человеком с почти полностью седой головой, широкий в плечах и кряжистый, он уверено держал оружие.

- О чем ты хочешь говорить, орк? И знай, что твоя жизнь в моих руках.

- Это тебе только кажется, человек. Это ты и все, кто с тобой, у нас в руках. И от тебя зависит, как долго они будут жить.

К фургону со всех сторон сбегались орки, человек все больше и больше бледнел, став уже каким-то серым.

- Положи оружие и ни тебя, ни тех, кто с тобой, не убьют.

- Ты обманешь.

- Не обману, а у тебя и нет другого выбора.

Скривившись как от чего-то кислого, он поднял над головой оружие, собираясь его бросить мне под ноги.

- Остановись, - он замер, с опаской глядя на меня, - не стоит так бросать хорошее оружие. Оно ведь хорошее?

- Оно очень дорогое оружие.

- Ты купец.

- Как ты догадался? - он осторожно отдал свой самострел Ае и, встряхнувшись, продолжил, - ты великий воин, если смог победить всадников Ульриха. Я надеюсь, что такой великий воин не будет убивать простого купца и его семью. Я могу быть тебе полезен.

- Я тоже так думаю, вот и подумай пока, чем.

- Прости, что я не знаю твоего имени, - человек прямо на глазах оживал и уже, как видимо, привычно начал обволакивать меня журчанием ставшего таким медовым голосом.

Послушав его еще минуту, я его прервал.

- Купец, все потом. Я обещаю, что ты, твоя семья, да и все, кто еще жив, будут жить. Пока, - подняв руку, остановил его, - молчи, если я тебе не скажу говорить. Мне интересно знать, сколько еще воинов осталось в лагере?