Кира Сыч - Дитя Пророчества [СИ]

— И зачем ты опять притащил нас в Карманный План? — несколько ворчливо обратился Аномен к тифлингу. — Мы только недавно отсюда.

— Напомни мне, с какой целью мы прошли сквозь портал в последний раз. — насмешливо отозвался Хаэр’Далис, продолжая с интересом изучать уже, казалось бы, всем хорошо знакомый пейзаж.

— Ну конечно! — ответила за священника Имоен. — Убийство Громнира сопровождалось испытанием Ордой. Сейчас от нашей руки пал еще один сын Баала, значит, в Карманном Плане могло что-то снова измениться.

— Новый аспект судьбы Канни. — добавил Гаррик. — Пророчество движется к свершению.

— Не может быть окончания, без начала. — неожиданно произнес Саревок, поворачиваясь к сестре. — Что тебе известно о твоем прошлом? О начале пути?

Девушка ошеломленно уставилась на воителя.

— Моя мать была путешественницей. — неуверенно заговорила она. — Когда она погибла, Горайон, ее старый друг, взял меня к себе. Однако мне неизвестно, ни как она встретилась с Баалом, ни как умерла. Ты ведь об этом меня спрашиваешь?

Саревок опустил голову и гулко зловеще расхохотался.

— Баал провел среди смертных не один год. — начал рассказывать он. — Я родился раньше тебя. Я был там.

— Был где? — с неожиданным страхом выговорила Канни, бессознательно цепляясь за Хаэр’Далиса в поисках поддержки.

— Твоя мать была одной из верховных жриц Баала. — продолжал воин. — Она и многие другие его священницы родили ему сыновей и дочерей, чтобы в ночь его гибели провести ритуал. Принести в жертву всех его детей, тем самым возвращая его к жизни. Таков был его план. Но группе Арфистов во главе с Горайоном удалось сорвать жертвоприношение, истребив большинство жриц. Многие из детей погибли в ту ночь. Немало и выжило. Горайон забрал тебя, бросив меня на гибель, как удалось выжить Имоен, я не знаю. Я смог бежать, найти убежище в Железном Троне, и с самой юности я не терял из виду ни тебя, ни его. Поэтому, когда пробил час, я отправил Горайона в Бездну.

— Прекрасная и добрая эльфийская священница… — севшим голосом пробормотала Канни, глядя в побелевшее лицо Имоен. — Теперь я вижу корни твоей ненависти к Горайону, да и ко мне в прошлом. — повернулась она к Саревоку.

— А… если бы судьба распорядилась иначе? — вдруг спросил Хаэр’Далис. — Если бы твой брат вырос среди Арфистов, а твоим уделом стал бы Железный Трон, Фукуро? Повторила бы ты его судьбу?

Повисло напряженное молчание. В тревожной задумчивости Канни переводила взгляд с Имоен на Саревока и обратно.

— Да… — наконец, выдохнула она. — Мы вполне могли занять места друг друга. Я… в долгу перед братом, принявшим на себя удары пророчества.

Едва лишь прозвучали последние слова, портал Карманного Плана вспыхнул нестерпимо ярким багровым светом, а воздух вокруг словно пошел мелкой рябью.

— Держаться вместе! — крикнул тифлинг, хватая одной рукой свою подругу, а второй, не сильно утруждаясь учтивостью, Гаррика за шиворот.

На мгновение весь План погрузился в кромешный мрак, затем, постепенно, свет вернулся, и друзья обнаружили себя посреди диковинного оазиса. Почти лишившись дара речи, Канни смотрела на стоящую к ней лицом к лицу воительницу. Ее точную копию.

— Смотри на меня, Фукуро. — с гневом и презрением произнес клон, одетый в доспехи, точь-в-точь похожие на старые латы Саревока. — Смотри, какой ты могла стать, если бы не малейший поворот судьбы. Смотри и знай, что я презираю тебя, столь щедро одаренную судьбой. Тебя, кому не пришлось биться за каждую малость, идти путем страданий и лишений. Само твое существование оскорбляет меня! — она подалась вперед, занося двуручный меч, и вслед за ней из тени выступили фигуры, до сих пор безмолвно стоявшие поодаль.

Пренебрежительно скользнув взглядом по двойникам Анджело, Тазока и незнакомого мага, в прошлом зарезанного Кораном, Канни с усмешкой повернулась к Саревоку.

— Вот тебе отличный шанс вернуться на момент в прошлое и, наконец, исполнить свое желание. Убить «меня». — девушка запнулась, увидев, как меняется лицо воителя при виде стремительно нападающей на них Тамоко.

— Сосредоточься! — проскочив между братом и сестрой, Аномен громко стукнул щитом по латам Саревока. — Это даже не призраки. Они — иллюзии, созданные Планом!

Бой закончился быстро, и, подтверждая правоту рыцаря, на полу не осталось ни единого тела. Однако Саревок оставался в мрачной задумчивости.

Карманный План вновь обрел свой привычный вид, и компаньоны стали устраиваться на отдых посреди большого зала, подальше от портала. Немного поколебавшись, Канни направилась к своему брату, угрюмо сидевшему в стороне от всех.

— Саревок… — тщательно подбирая слова, заговорила девушка. — Нам не дано изменить судьбу или исправить прошлое, но…

— Когда-то я думал, что пророчество говорит обо мне. — перебил ее воитель. — Мы и сейчас не можем до конца быть уверены, что его центр — ты. Но все же… Война Крови движется к завершению. Да, мы не властны над своим прошлым. А в чьих руках наше будущее? Мое будущее? — он поднял голову, в упор глядя в глаза сестры.

— Я верю, что только мы сами в ответе за свою судьбу. — твердо ответила Канни. — Ты, как и я, будешь поступать, советуясь лишь со своей совестью, Саревок. Ты — новый человек и волен совершать те же ошибки, если прошлое тебя так ничему и не научило.

— Ты считаешь, что у меня есть выбор? — несколько иронично уточнил он, и головорез рассмеялась.

— Можешь возвращаться к прежнему себе и закончить так же, как уже было. — заметила она добродушно. — А можешь начать все сначала и попытаться исправить то, что натворил прежний ты. То, что еще возможно исправить, в память о тех, кто боролся за тебя с тобой же самим. Поступай по совести, вот и все. — просто посоветовала девушка, отходя, чтобы присоединиться к остальным.

Следующим пунктом назначения Канни и ее друзей была деревенька Амкетран, и на этот раз портал исправно перенес их буквально в самый центр маленького селения, расположенного на границе бескрайней пустыни Калим. Несколько десятков домиков ютились в тени, отбрасываемой огромной мрачной твердыней монастыря. Ветер с заунывным свистом поднимал в воздух тучи песка и пыли, и компаньонам оставалось только гадать, как вообще кто-то живет в таком негостеприимном месте.

Побродив немного по полупустой и унылой деревне, группа направилась к входу в монастырь. Привратник, рослый бритоголовый монах, встретил чужеземцев без тени дружелюбия и, не отпирая кованых ворот, отправился доложить об их прибытии главе общины. В скором времени ворота монастыря распахнулись, и навстречу друзьям выступил высокий могучий человек в довольно роскошном для монаха облачении.