Алёна Малышева - Защитник для Хранителя [СИ]

На душе у Ники было спокойно и уютно, словно она у себя дома, где всё знакомое и родное. Только мамы не хватало и друзей.

С Улыбой и ее детьми познакомились только сегодня, а они уже стали для нее близкими. Плохо, что она так быстро привязывается к людям, расставаться будет тяжело. Но ничего она с собой не могла поделать. Интересно, как там дела у отца и дочери Морозовых? Фу ты, их еще ей не хватало. Вот только беспокоиться не перестала.

Милен Морозов до того, как его ранили пять лет назад в знаменитой битве под Славеном, небольшим городком на границе с империей, был солдатом. За время двадцатипятилетней службы никаких сбережений не накопил. Помогли друзья и командир, похлопотавшие о его назначении в место по выдаче грамот. Милен забрал дочку у свояченицы, которая воспитывала девочку после смерти сестры, и приехал в столицу. Ему выделили небольшой домик неподалеку от конторы и жалованье пять злат в месяц, которых едва хватало на самое необходимое. Врожденная честность и справедливость Милена не позволяли ему брать взятки и подношения. Нике очень хотелось помочь семье Морозовых, которым и вправду пришлось потесниться, чтобы они могли у них переночевать.

Верно, по крайне мере в отношении нее, что мы в ответе за тех, кому хоть раз помогли.

А ведь еще нужно на что-то жить. Покупать овес Буяну, мясо собакам, продукты для себя, оплачивать проживание… Об этом она почему-то не подумала. Отдала семь злат за Буяна, остальные — Улыбе. В сказку, называется, попала!

Кроме нее искать работу некому. Белле и Черри нельзя показывать магические способности, по крайне мере пока не найдут способ их легализовать. А для этого снова нужны деньги. Во всех мирах одно и то же! Есть деньги, можно получить многое, но, слава Богу, не всё, как думают некоторые.

Чем она может заняться? Что она умеет? Разговаривать с книгами и махать мечами — вот и все. Ну, еще, конечно, при сильных эмоциях проявлять магическую силу, о чем не следовало забывать. Пойти работать с книгами? Единственная библиотека находилась в Великом храме, от которого ей следует держаться подальше. Да и нельзя забывать о недоверии к полукровкам. Пойти в стражу? Не возьмут! Она женщина, а в Златоцветье считается, не смотря на равноправие, что женский пол должен заниматься домашними делами и не лезть в вотчину мужчин. Да и во многих людских странах, как она читала в попавшихся ей в деревнях по дороге в столицу книгах, такое же отношение к слабой половине, кроме царства Мечслав. Там оружие носят все, начиная от маленьких детей и заканчивая безногими стариками. Но туда-то она не собирается отправляться! К тому же она полукровка, снова вернулась к этому. Остается одна дорога — в наемники!

— Я решила стать наёмницей! — озвучила решение Ника. Наступила тишина. Все отвлеклись от дел и удивленно посмотрели на нее.

— Наёмницей? Почему? — уточнила Улыба.

— А есть другие варианты? — пожала плечами Ника. — Улыба, куда обратиться в первую очередь?

Женщина задумчиво нахмурилась, вытерла руки вышитым полотенцем, села за стол напротив Ники и, наконец, произнесла:

— Думаю, в таверне «У Боцмана» можно узнать, кому нужны услуги наемника. Только, Ника, это ведь опасный район. Всякие там люди бывают. Да и наёмничество не очень у нас популярно.

— Я знаю, но больше придумать, чем могу заняться, не могу. Завтра с утра и пойду…

Нежные утренние солнечные зайчики, отражаясь от зеркала, бегали по комнате. Ника, собираясь в таверну, готовила себя к неприязни, которую обязательно проявят окружающие. И вдруг навалилась такая тоска, что захотелось взвыть.

Она устала. Устала от презрительных и вместе с тем опасающихся взглядов, от того, что все шарахаются от них… от неё… Полукровка.

Ника, глядя в зеркало, притронулась к кончикам ушей и тяжело вздохнула.

Она даже представить не могла, что к ней так могут относиться. Словно она только своим взглядом, прикосновением может принести беду. И всё из-за того, что кончики ушей оказались немного заострёнными. А если…

Ника расплела косу, несколько раз прошлась по волосам гребнем и вгляделась в отражение. Во взгляде неуверенность и непонимание. Губы обижено поджаты. Но за полукровку принять уже нельзя. Может и вправду не убирать волосы в привычную косу?

Задумавшись, машинально задвинула мешающие волосы за ухо. И вздохнула.

Кого она хочет обмануть? Вечно скрываться никто не может. Хватит! Решительно вновь заплела косу и постаралась уверенно улыбнуться своему отражению.

Она полукровка и этим всё сказано. А кого это не устраивает, так это их дело. Стыдиться своих родителей она не собирается. Мама — самый лучший и добрый человек во всех мирах, и Ника уверена, отец её тоже не был плохим. С негодяем бы мама не связалась.

Отвернулась и шагнула к выходу. Будь, что будет!

Таверна оказалась точно такая, как Ника представляла: дымно, шумно, негромкие разговоры, стук кружек об столешницы. Прямо напротив входной двери стойка, к которой она и направилась под настороженными взглядами немногих посетителей.

Ника присела на деревянную табуретку и, нетерпеливо постукивая кончиками пальцев по столешнице, стала дожидаться, когда трактирщик освободится. Крупный мужчина стоял к ней спиной, осматривал бутылки с вином: вытащит одну, повертит в больших руках и снова поставит на место. Вот, кажется, нашел, что хотел. По крайне мере, вытащив, удовлетворенно кивнул и оглянулся. Нахмурившись, быстро подошел к Нике. Из-под густых бровей окинул ее подозрительным взглядом.

— Я насчет работы! — предварила Ника вопрос трактирщика, стараясь скрыть робость.

Всё же она собиралась заняться тем, что никогда ей не нравилось. И кто знает, что за дело ей предложат… если предложат, конечно.

Во взгляде мужчины мелькнуло недоумение:

— Полукровка?

Ну вот снова! Ника вздохнула и кивнула.

— Я думал, ты парень! — Не успела она удивиться, как трактирщик вышел из-за стойки: — Пойдем, нас ждут.

Не дожидаясь ответа, последовал к лестнице на второй этаж. Ника в недоумении пошла за ним. Видимо, он принял ее за кого-то другого.

— Подождите! — попросила она, но трактирщик, не оборачиваясь, продолжал быстро шагать по коридору вдоль деревянных дверей. Остановился у третьей комнаты.

— Я… — попыталась она снова предупредить, но не успела.

Трактирщик толкнул дверь, вошел в комнату и с поклоном произнес:

— Сударь, полукровка прибыла.

В просто обставленной трактирной комнате на деревянной кровати, застеленной толстым цветным покрывалом, сидел высокий, худощавый мужчина, закутанный в серый плащ, и что-то писал в тетради, лежащей на тумбочке. Когда поднял голову, из-под капюшона на загорелом лице сверкнули чёрные глаза. Мужчина окинул Нику высокомерным взглядом и поморщился: