Юрий Погуляй - Шут из Бергхейма. Книга вторая

Но со мною это не работало. Если Стас отключался почти сразу, то я не мог, пока Женя и Игнат не вернутся в лагерь. И лишь после того как новичок, ворча, укладывался, мне получалось провалиться в нездоровую дрему. До следующей атаки или подозрительного шуршания.

К тому времени как наступила вахта Стаса — Женя умер уже трижды. Твари выскакивали так, словно их у нашего лагеря генерировали. Бац — ваншот — Евгений, проследуйте на респ, пожалуйста. Последний раз его грохнуло совсем обидно — к нам притопала помесь волка и кабана, а я как раз уснул по-настоящему хорошо, крепко. Игнат поднял тревогу, но кто видел вепря — тот знает — ежели тварь разогналась — пишите письма. Ехало болело. Охотник даже пальнул в стартовавшую дрянь разок, причем стан-стрелами (которые та — проигнорировала), но Женю все равно снесло еще до того, как я смог сфокусировать взгляд. Чего уж говорить про «обидные шутки» злого языка.

После такой побудки адреналин забулькал в районе горла, и сон улетучился окончательно. Поэтому в смену Стаса я решил составить барду компанию. Час медленно моргал колючими глазами, чувствуя опухшие веки. Клевал носом, и почти уснул, когда к нам завалился еще один «пятачок-мутант». Но на сей раз мы смогли спасти рядового Женю.

Ну и, на радостях, на адреналине, я сказал, что остаток ночи посижу сам. Иди, Стас, поспи. Все будет хорошо, Стас — ты можешь мне доверять, братишка! Вот так и сказал! Стыдоба стыдобищная.

— Тяжелая ночь, — подытожил я. Игнат глянул в сторону полоски света на востоке.

— Бывает.

Я потопал к холму, где местным Стоунхенджем раскинулись замшелые камни. Ночь отступала. Черная стена леса за серым полем приобретала очертания и уже не так пугала. Над травой то и дело летали птицы. Небо светлело, лучи восходящего, еще не видного солнца подсвечивали редкие облака. Мирная идиллия. Чертова обманка.

Как же хочется спать.

Усевшись у камня, я вызвал характеристики. Ткнул в чат. Мне же там общение разблокировали, после выхода из Бергхейма. С каким-то «немаловероятным» шансом на исполнение. Есть у меня одна мысля, что с этим можно сделать.

Над чатом горело:

«Боги благоволят вам. У вас есть возможность попросить божественную сущность о помощи. Шанс успеха — 90 %. ВНИМАНИЕ: призовая просьба не требует проведение ритуала. ВНИМАНИЕ: вам доступна только одна (1) просьба. Вы готовы отправить послание?»

Ритуала? Ой, в жопу, потом. Сейчас ничего не надо делать и ладушки.

Я ткнул в «Да».

Строка для ввода просьбы активировалась. Интересно, а какого рода запросы можно кидать этому марамою, что наверху пасквили игроков зачитывает? Верного коня да меч булатный заказать? Набор «Филадельфия» и пиццу четыре сыра?

Я устало потер глаза. Чертов мозг посылал сигналы, мол, отдохнуть бы тебе Егорушко. Предложение хорошее. Но как тут отдохнешь.

Попросить просто выпустить из игры вряд ли прокатит. Это в текущей реальности как «счастья всем и пусть никто не уйдет». Позитивно, но невыполнимо ни разу.

Или выполнимо? Я нахмурился. Черт. Гребанные сомнения. Вот сейчас распишу что-нибудь правильное, хорошее, и тем профукаю самый простой, издевательский шанс выйти. Потому как, будучи полностью поехавшим парнем, я бы не удержался и поставил бы где-нибудь на старте локации дверь с надписью «Выход», которая реально бы вела на свободу. Просто поржать, глядя на то, как люди ломают головы в поисках ответа, роют самые далекие закоулки, побеждают самых редких чудовищ — а ключ от их виртуальной клетки никто даже не охраняет. Дьявол в мелочах.

И сейчас Егорка как раз и чешет в самый данный угол, вместо короткого «выпусти меня» в чат. Но не может быть так все просто. Не может. Там явно властолюбец сидит, а не юморист. Этому нужно чтобы в грязь разбились по его воле, а не случайно вывалились.

— Пренебречь, вальсируем, — отмахнулся я от зудящих сомнений. Вбил текст в окно чата. Простые вещи просить — себя не уважать. Действительно важные — никто не исполнит, а вот этот вариант вполне. Я пробежался по строчкам взглядом. Удалил «Слышь ты». Перечитал еще раз. Вымарал «какого хера». Перефразировал. Добавил «пожалуйста».

— Ну нафиг.

Удалил «пожалуйста». Заменил на «плиз». Снова удалил. Вписал «и да пошел ты в жопу», явно нарушая все правила корпоративных переписок.

Сомнения грызли. Вдруг я все делаю не так? Как девочка, поймавшая золотую рыбку, и после обещания волшебной добычи — исполнить любое желание — оторвала бедняжке голову с радостным: «Лети-лети лепесток!»

Да не, все делаю правильно.

Я еще раз перечитал сообщение, с сожалением удалил пассаж про «жопу» и нажал «отправить».

«Ваше послание ушло к Богам. Вам остается только ждать»

— Если бы мне пришлось выбирать себе телохранителей — я бы тебя не выбрал, дядя Егор, — сказал за моей спиной Женя.

— Я бы сам себя не выбрал, — ответил ему я. Поднялся, оглядываясь. — Давно хотел спросить. А какой у тебя класс-то? Понимаю, что это нам ничем не поможет, но все-таки.

— Призыватель, — сказал тот.

— Суммонер что ли? Суккубы на час? Продлевать будете?

Евгений смотрел на меня с непониманием. Да ну их всех.

— Что про класс этот пишут? — поинтересовался я.

Он поджал губы, затем демонстративно произнес:

— Характеристики.

Взгляд его расфокусировался, и новичок забубнил:

— Класс Призыватель: у вас нет мощи стоять в первом ряду лучших воинов. Вы никогда не овладеете могущественной силой волшебства. Вам не добиться славы великого исцелителя. Но вам могут служить те создания, которые повергнут в трепет каждого из вышеперечисленных. Вы связаны с потусторонними мирами. Вы мост между ними. Только вам решать, что именно вы приведете в наш мир.

Я хмыкнул. Улыбнулся.

— Для очистки совести я б тебя на костре сжег. Просто на всякий случай.

Женя холодно заметил:

— Мне неприятно постоянно чувствовать свою бесполезность. Не мог ли ты, просто по дружбе, не тыкать меня в это носом?

— Услышал тебя, Призыватель. Однако — ничего не обещаю. Мы не очень близки, а я не очень адекватен. Идем.

Я зловеще хихикнул и направился к лагерю.

Наш скорбный квартет вышел в путь уже через полчаса. Под лучами пробуждающегося солнца мир расцвел. Разноцветные бабочки порхали над травой. Пели птицы, напоминая те светлые моменты, когда в плену быта и суеты ты вдруг поднимаешь голову у парадной и слышишь этот радостный и чуждый городу гомон, отчего с души ненадолго сваливается чугунная наковальня рутины.

Дорога шла вдоль поля, неторопливо приближаясь к лесу. За нашими спинами синели горы. Сейчас они казались такими далекими, хотя прошло не больше суток с того момента, как я спустился с Перевала Рокота.

Фауна не зверствовала. Следов «Зодчей» тоже не наблюдалось. Вокруг классическая пастораль. Не хватало только домиков вдалеке и красношеих пахарей. Однако местные поля давно не видели плуга.