Надежда Федотова - Цена мечты [СИ]

Пришлось сесть. Подали освежающие напитки, его высочество взмахом руки отпустил охрану во главе с графом, после чего удобно расположился в кресле, вытянул ноги и посмотрел на герцога эль Виатора. «Надеюсь, — любезно поинтересовался он, — мое приглашение не нарушило ваших сегодняшних планов?» Герхард горячо уверил, что ничего подобного, пусть оно и было совсем не так. Что поделать, принцу не отказывают! Если бы еще не эта внезапность… Впрочем, собравшееся общество и личная благосклонность его высочества эти маленькие неудобства вполне компенсируют, подумал его светлость, принимая из рук казначея запотевший бокал с медово-лимонной водой. Принц обвел взглядом собравшихся. «Мы с герцогом вас прервали, господа, — сказал он. — Но, уверяю, не нарочно. Продолжайте, прошу вас, мы с удовольствием послушаем, а то, быть может, и поучаствуем».

Первый маршал склонил голову. «Боюсь, — отозвался он, — для вас в этом не будет ничего интересного, ваше высочество: то, что мы обсуждали, вы видели совсем недавно собственными глазами».

Принц встрепенулся: «А! Заставы? Да, действительно видел, печальное зрелище. Не хочу голословно обвинять всех хранителей — видят боги, среди них еще найдется достаточно таких, кому можно доверить не только границу, но даже королевский дворец… Однако сколько их? И сколько тех, кого хранителем назвать язык не поворачивается? А ведь это не сыновья, господа, — это наши прославленные ветераны!» Его высочество скорбно качнул головой. Потом пригубил из своего бокала, на миг прикрыл глаза и продолжил: «Я, разумеется, не боец, как вы, уважаемый маршал или вы, дорогой герцог. Однако всё никак не могу взять в толк: неужели корона так много требует от хранителей? В конце концов, быть готовым — единственная обязанность пограничника! Их заставные гарнизоны не дергают на смотры, не изнуряют ежеквартальными проверками, не облагают дополнительными налогами… Но я побывал на тридцати пяти заставах, и нигде не нашел того, что искал. Солдаты похожи на свору наемников, командиры через одного устава не помнят, а хранители смотрят на всё сквозь пальцы — и это еще, заметьте, в лучшем случае! Чего стоит хотя бы восточная граница — они ведь там все поголовно если не к бутылке прикладываются, так дурман из Алмары целыми караванами пропускают, за малую толику! А северная? Два барона-хранителя не поделили то ли женщину, то ли, да простят меня боги, ее приданое — и разошлись до такой степени, что пошли заставой на заставу, и ладно бы врукопашную, но ведь драконов же подняли! Результат — минус три штурмовика и пятеро покалеченных бойцов… Это просто в голове не укладывается, господа. А ведь так везде. Я ожидал, что хотя бы на юге ситуация будет получше, но нет. Все то же самое, распри, расхлябанность, личные счеты, устав на последнем месте. Д» Освальдо — и тот ухитрился дров наломать!» Он умолк и жестом бессильного отчаяния заслонил ладонью глаза.

Первый маршал, поерзав в своем кресле, осмелился подать голос: «Не хочу спорить с вами, ваше высочество, однако я лично знаком с бароном Д» Освальдо, и решительно не могу себе представить, чем он мог вызвать ваш гнев. Разве что тот инцидент с драконом…»

Принц взмахнул рукой, призывая его замолчать. «То есть, это, по-вашему, не стоящая внимания мелочь? — изумленно раскрыв глаза, спросил он. Собеседник стушевался и пробормотал себе под нос что-то покаянно-невнятное. — Я поражен до глубины души, господин маршал. Хранитель грубо нарушил устав, не раз и не два позволив себе использовать государственную собственность в личных целях, вывел из строя зверя, дал поводья в руки человеку, отнюдь не являвшемуся наездником — что тут, простите великодушно, еще требуется «представлять»? И что, скажите на милость, мешало Д» Освальдо поступить по закону и совести, взяв для этих же целей дракона в аренду?»

Молчаливый казначей опустил глаза и обронил: «Возможно, цена вопроса, ваше высочество? Аренда, да еще на продолжительный срок, это немалые расходы. Я, разумеется, не оправдываю поступка барона, однако…»

Первый маршал ухватился за эти слова, как утопающий за соломинку: «У семьи Д» Освальдо весьма небольшой доход, ваше высочество, и трое сыновей, каждому из которых нужно дать достойное образование. А речь шла о дочери, и, насколько мне известно, незаконной. Поверьте, я тоже не пытаюсь обелить провинившегося, но вряд ли он решился бы на такой шаг, если б не крайние обстоятельства. К тому же, я слышал, девушка действительно талантлива».

Принц в ответ вздернул брови: «Вот как? И отчего же, в таком случае, ее талант до сих пор не обеспечил ей место в соответствующем заведении? Девице Освальдо уже полных двадцать лет, а в военную школу Даккарая принимают с шестнадцати, и не только законных детей — ведь так, ваша светлость?» Он посмотрел на герцога эль Виатора, словно ища поддержки, и тут же ее получил. Герхард степенно кивнул: «Именно так, ваше высочество» Принц обернулся к Первому маршалу.

«Что и требовалось доказать, — с торжеством в голосе сказал он. — Барон Д» Освальдо, подобно вам, уверял меня, что его дочь как никто иной достойна неба. Но при этом сам же признал, что она держала вступительные испытания в школу четырежды, и все четыре раза провалилась: может быть, я мало понимаю в летном деле, однако о таланте у меня почему-то были другие представления… И если эта девушка настолько хороша, что хранитель заставы рискнул ради нее своим честным именем, тогда страшно и предположить, на что похожи остальные наездники! Нет, господин маршал. При всем моем уважении к вам и вашему боевому товарищу, похоже, вы оба пытаетесь выдать желаемое за действительное. Драконы — воздушный щит Геона, его главное достояние, и далеко не каждый достоин чести стать кадетом Даккарая — именно поэтому в школе всегда идет самый жесткий отбор претендентов. Я прав, ваша светлость?»

Эль Виатор с достоинством наклонил голову: «Во всем, ваше высочество».

Принц довольно сощурился. Сделал паузу, достаточную для того, чтобы наполовину опустошить бокал, и пожал плечами: «Ну да боги с ним, с бароном. Государыня милосердна и помнит о его доблести в дни былых сражений, так что Д» Освальдо отделался малой кровью. Что же до дочери — ей велено явиться в Даккарай к началу грядущих вступительных испытаний, так что ее позор будет наукой и ей самой, и ее отцу. А также, возможно, тем немногим самонадеянным храбрецам, что ради престижа семьи и удовлетворения собственных родительских амбиций пытаются протолкнуть в кадеты отпрысков, не имеющих к этому никакой склонности… И пусть вы наверняка осудите меня, господа, но я твердо намерен при этом присутствовать!»

Первый маршал, хмурясь, уставился на носы своих сапог. Казначей задумчиво кашлянул, словно желая что-то сказать, однако все-таки промолчал. А герцог эль Виатор внутренне напрягся, почуяв беду. Он помнил дочь барона Д» Освальдо, она действительно приезжала в Даккарай несколько раз, и даже самого первого главе школы хватило, чтобы понять, насколько она хороша. Сам наездник из средних, он умел разглядеть тот самый талант, в котором его высочество только что отказал незаконной дочери хранителя заставы: у Кайи Освальдо он, несомненно, был. Но, конечно, ее не приняли, слишком много было других желающих. И пусть девушка претендовала на место за счет казны, что в любом случае означало отсутствие вещественной благодарности со стороны ее родни как лично главе школы, так и членам совета, но золото — не единственный ценный ресурс. У прочих были связи и, что особенно важно, не было предубеждений против того, чтобы при необходимости ими воспользоваться. А Карлос Д» Освальдо славился тем, что всегда презирал кумовство и протекцию со стороны более влиятельных друзей, пусть они у него и были — вспомнить хотя бы Первого маршала. Что взять с такого гордеца? И Кайе отказали, найдя тысячу причин, чтобы на следующий год отыскать еще тысячу, а на следующий — еще… Таких, как она, было много, в отличие от свободных мест, которыми герцог эль Виатор не собирался вот так вот бездарно разбрасываться. Списки будущих кадетов утверждали заранее, едва ли не за год вперед, как и во многих других престижных высших школах, лишь изредка делая особенно выгодные исключения. Все всё понимали, а те, кто не понимал, вроде барона Д» Освальдо, оставались за бортом. Обычная практика. Можно сказать, традиция…