Светлана Волкова - Сожженная земля [СИ]

— Гипотеза у меня уже есть, осталось ее проверить. Подключитесь к моему потоку.

Вокруг нее замерцало легкое свечение. Артана и Беделин окутало такое же. Оно держалось несколько секунд, затем погасло. Ветария обратилась к Беделин.

— У тебя низкая частота вибрации. В переводе на музыкальный язык, твой тембр — контральто. Как и твой голос, кстати. Держи образ, — она сделала неуловимое движение рукой, и Беделин вздрогнула. — Это твоя частота в очищенном виде. Запомни и сохрани. — Она повернулась к Артану: — Твой магический тембр похож на вокальный баритон. Ближе к низкому, но не самый низкий и глубокий. Прочувствуй его.

Она повторила жест, Артан тоже содрогнулся от вибрации, произведенной Ветарией.

— Запомнили? Можете садиться. Кто следующий хочет попробовать?

Ветария «прослушала» еще трех магов и пару фей, хотя девочки предупредили ее, что не смогут сражаться. Магистр возразила:

— Поверьте, Черта не станет помехой в том способе магического сражения, который вы освоите. К концу занятия вы убедитесь в этом.

Когда все добровольцы расселись по местам, Ветария продолжила лекцию:

— Теперь, когда некоторые из вас прочувствовали свое магическое звучание, я напомню второй вопрос Адела. Есть ли риск, что в магическом сражении несколько человек выберут одну и ту же ноту и начнут взаимодействовать с ней, а множество других нот останутся неохваченными, просочатся сквозь ваш оркестр и нанесут разрушения реальности. Для того, чтобы такого не происходило, вам нужно научиться взаимодействовать между собой, прежде чем взаимодействовать с противником. Вы должны чувствовать звучание друг друга, сонастраиваться между собой. Я называю это — гармония оркестра. Есть два способа создавать гармонию. Первый практикуют классические музыканты. Они передают ответственность за создание гармонии дирижеру. Каждый ведет собственную партию, дирижер задает темп и громкость звучания. В таком варианте крайне важна роль дирижера, его навыки и талант. Второй способ — тот, что практикуют уличные музыканты. У них нет дирижера. Они просто внимательны к себе, друг другу и реакции слушателей. Они отслеживают, по душе ли слушателям их музыка, нужно ли поменять что-то в исполнении или продолжать выбранную линию, расцвечивать ее интонационно или упростить, добавить звука или приглушить. И они предельно чутки друг к другу. Они знают, кто склонен чрезмерно ускоряться, а кто — отставать. Кто любит выдать звук громче, а кто — мягче и спокойнее. Они умеют импровизировать в команде. В вашем древнем языке существовало слово, которое совсем забылось. Даже ваши маги не знают его сейчас и не употребляют. Слово это — джаз. Его четыре буквы содержат все то, что я сейчас выдала вам в десятке долгих фраз. Так вот, ваш оркестр будет не классическим, а джазовым. Я научу вас магическому джазу. Вы будете играть его друг с другом — и с противниками.

По холлу пронесся негромкий шорох. Несколько человек повторили про себя необычное слово, вслед за Ветарией растягивая последние звуки: «джаааззз»!

— Вот почему даже феи смогут участвовать в сражении, используя магический оркестр. Его задача — не уничтожить противника, а лишить его возможности причинить вред. Мы не разрушаем, а взаимодействуем. Играем, импровизируем.

Мастер-класс продолжался до позднего вечера. Под конец усталые, проголодавшиеся, но обогащенные новыми знаниями и навыками маги отправились в трапезную, где их ждал ужин — сытный, но простой, в отличие от вчерашнего пира. На сей раз Ветария не стала предоставлять магов самим себе, а осталась на ужин вместе с ними.

Когда блюда были доедены, слуги зажгли свечи. Дым пах свежей хвоей. Маги расслабились, начали непринужденно беседовать друг с другом и с четырьмя ун-чу-лай — Жа'нол, Ке'Лисо, Ветарией и Франеком. Молчаливый гигант больше слушал и улыбался, чем говорил сам. Его добродушное приветливое лицо располагало молодых магов к откровенности.

В дверь трапезной вплыла по воздуху гитара. Несколько магов, перешучиваясь, попытались схватить ее, но гитара уворачивалась, словно живая, и легла в руки неугомонного Керфа Брогара. Он принялся тихо бренчать, не нарушая болтовни, но создавая ей музыкальный фон. А потом кто-то крикнул: «Спой, Керф!» Бывший разбойник вопросительно взглянул на хозяйку дома, затем на Ветарию. Обе женщины с улыбкой кивнули ему. Брогар тронул струны и запел:

После первого куплета Верейн, фея воды, начала подпевать без слов чистым, обволакивающим голосом. Все феи с рождения обладали вокальным даром. Сейчас две старшие девушки — шестнадцатилетняя Верейн и четырнадцатилетняя Маэгир — сидели вместе с людьми, тогда как младшие девочки разошлись по своим комнатам. Маэгир увлеченно болтала то с одним магом, то с другим. Верейн больше молчала, прислушивалась и приглядывалась. Ее задумчивый взгляд все дольше задерживался на Керфе Брогаре.

Ветария чуть склонила голову и внимательно слушала пение. Сейчас при взгляде на нее никто не смог бы предположить, что это Великий Магистр самого могущественного магического ордена в мире. Маленькая и худая, в холщовой рубахе и широких штанах, с растрепанными волосами, она выглядела не более взрослой, чем Верейн и Маэгир. Казалась такой же девчонкой-подростком, что вышла к взрослым подсмотреть их досуг, поучиться, что ждет ее саму в будущем.

— Откуда эта песня? — спросила магистр.

— Когда-то я был рыцарем большой дороги, миледи. Разбойником, — пояснил Брогар в ответ на недоумевающий взгляд Ветарии. Великий Магистр не была всеведущей и не могла знать ремидейских эвфемизмов. — В нашей… ээээ, команде, был один парень… кажется, из Ларгии. А может, из Патриды, не помню. Это была его любимая песенка. Мы все выучили ее наизусть. А теперь остался только я из тех, кто ее знал…