Владимир Атомный - Посоветуй мне…

– Basil, I will now die of curiosity, куда мы идём?

– Не умрёшь, Angel. Ещё немного терпения.

– Нет, прям сейчас в обморок упаду и всё, – продолжает пылко говорить она, крепко взявшись за руку.

Выглядит, конечно, как всегда на все сто. Волосы распустила, губки подвела, все прелести отметила, чем только пьянит мужчину.

Он усадил её в кофейне и заставил ждать. Пока Ангелина поглощает поздний десерт, Василий пришёл в магазин техники и купил пурпурный «S9» в вариации двести пятьдесят шесть гигабайт. Стандартный чехол и плёнку.

Стоило девушке увидеть подарок, как кафе наполнилось визгом и слёзами благодарности. Такой реакции мужчина не ожидал и ощутил скованность, что сошла, когда девушка немного успокоилась.

– Я этого не заслужила, Basil. Мне стыдно, – жалобно проговорила она.

– На самом деле, это моя благодарность, – улыбнулся он. – Ты не знаешь, но я получил повышение и даже премию. И всё благодаря тебе.

– Мне? Но как?

– Скажем, – понизил он голос, – ты меня мотивировала лучше работать. И это заметили.

– Ой! Поздравляю, Basil! – захлопала она в ладоши. – Я очень рада. Но… ты же подскажешь мне, как лучше тебя мотивировать?

– Подскажу.

Свет в комнате приглушён, перемигиваются только светодиоды и синим заливает треть зала монитор. Василий бездумно листает ленту Контакта, витая мыслями в эмпирее.

Их суть полна откровения. Оказалось, что, в общем-то, обретающая серый оттенок жизнь за счёт быта и так называемого Дня Сурка может враз измениться, запестрить всеми цветами радуги и наполниться, насытиться свежими соками, как упитанная хрюшка или спелая груша. А всего лишь открылась ранее не замечаемая дверь – любовь к юной девушке.

Ангелина подобна эльфийке или фее, что порхает по вечнозелёным лугам и среди деревьев светлого неувядающего леса. Она словно просвечивается, но в то же время осязаемая, из крови и плоти, мягкая и тёплая.

Василий думал о человеческой жизни; о том, что люди проводят её, словно идут всё время по коридору. Иногда встречаются окна с видом на что-то радующее глаз, порой повороты и ответвления, но вполне ожидаемые, такие как школа, институт, работа и женитьба. Впрочем, перечислять можно долго, ко всему прочему есть индивидуальные, принадлежащие якобы изжитым классам в обществе.

Ещё есть двери. Яркие, привычные, в которые можно зайти. И все регулярно это делают. Но мимо взгляда всегда промелькивают такие, что носят статус табу. Человечество давно выработало вакцину против дьявола, кроющегося в мелочах, и поэтому тут же навешивает ярлык табу на всё, что хоть сколько-то может пошатнуть жизненно важные устои. Времена менялись, устои тоже, но закрашивать двери, куда ходить нельзя, привычка осталась. И всё же Василий пересилил себя и отворил неприметную створку. С этих пор дивное чувство не оставляет его.

Мужчина вздохнул и протяжно выдохнул, словно курильщик встречающий рассвет за кружкой кофе и вечно дымящейся сигаретой. После эмпирических мечтаний, частью эротических, его взял вопрос: куда направить отношения? Выбор зависит как раз от Василия, а дремучая похоть громогласно заявляет, что девушку нужно скорее склонить к сексу, расширить её узкие дырочки до нужных размеров и трахать, как не трахал Вудман. Что-то подсознательное дорисовывает и более мрачные подробности в жанре жестокости.

С другой стороны, Василий буквально трясётся от страха потерять видение. Не зря юных девиц называют нимфами – они словно посланницы с небес, призванные вдохновить и вздеть боевой дух на положенные высоты. Проявленная похоть сорвёт парящую над землёй нимфу и втопчет в грязь обыденного, в итоге, секса и безрезультатного поиска новизны в нём. Разве пылкий флирт не может длиться дольше, чем отмеряно от знакомства до соблазнения? Василию очень хочется ответить на вопрос: «Может!»

Мужчине вспомнилась Маша. Ведь если будет туго, можно и к ней наведаться. Секс с бывшей сокурсницей был просто прекрасен. И это как в гуляющей в народе поговорке, что у мужчины должно быть три женщины: жена, любовница и юное вдохновение. Первую Василий пока не хочет, а вот с двумя другими всё вроде бы сложилось.

Своё слово заявила жажда видеть Ангелину в самых откровенных позах. Василий снова вернулся к мыслям, какими фото Ангелины хочет любоваться. Выводы выводами, а действовать надо.

Будильник был предусмотрительно отключён. Василий мучительно продрал глаза около полудня и, цапнув слиток смартфона, чтобы посмотреть время, сразу вцепился взглядом в значок уведомления о сообщениях.

Соблазн скорее открыть, возможно, лакомую посылку силён. Мужчина некоторое время поборолся с собой, но как человек начинает беречь что-то ограниченное, так и тут Василий решил сначала полностью проснуться. Пусть впечатления от увиденного будут максимально чёткими.

Одежда, туалет, кофе – всё по стандарту. В холодильнике снова удивительным образом скопились обёртки и упаковки от еды с остатками, чего-то принципиально целого, что можно было назвать по имени, нет.

За лакированными дверцами шкафов то же самое. Печенье, пряники, мармелад и прочие сладости присутствуют в виде крошек и объедков. Как такое могло получиться, Василий не знает.

Понятно, что тащиться в магазин, когда тебя ждёт нечто прекрасное в «Вотсаппе», нет никакого желания. Поэтому, махнув рукой на предпочтения, Василий взялся за разномастную горку собранных сладостей.

Горячий кофе растёкся по организму тут же. Сознание начало проясняться, вялость и сонливость истаивать, как туман под лучами солнца. Решив, что теперь можно, мужчина разблокировал телефон.

Ангелина жаловалась, что не выспалась. Поведала о неугасаемом чувстве радости от подарка, вплетая английские эпитеты и щедро используя смайлы. Уточнила, что именно он смог разбудить, в противном же случае она бы в школу не пошла. В подтверждение тому, насколько не выспалась, соседка прислала фото и отметила, что качество фотографий на новом смартфоне лучшее из возможного.

Неопрятность бывает разной. Лёгкой, броской, отталкивающей или постоянной, но у девушки она вышла милой. Чуть растрёпанные волосы, сплетённые на ночь в две чудные косички; немного припухшие глаза, словно Ангелина плакала, но слёзы успели высохнуть; обычно гладкие и блестящие от бальзама губки имеют приятный розовато-серый цвет и тоже эротично припухли. В целом же прекрасная нимфа выглядит как модель, что сфотографировалась в стиле героинового шика.

Лёгкая полупрозрачная майка на тонких лямках призвана лишь для того, чтобы сделать спеющий бутон тела сексуальней. Под ней видны острые холмики, она легкомысленно провисает в области декольте и столь же бездумно коротка, открывая полоску живота перед трусиками.