Урсула Ле Гуин - Всегда возвращаясь домой

Это случается Очень тихо.

Песня, исполняемая во время Танца Травы

Из Дома Льва, с вершины горной — Nлышишь: танцоры идут, спешат?

Слышишь: танцуют они на склоне Танец Медведя, к подошве холма спускаясь?

Спускаясь прямо в нашу Долину.

Видишь: Койот следом за ними идет, И завывает, и песню поет!

Это поют и танцуют дети во всех городах Долины на Третий День Танца Вселенной, в День Меда, когда исполняется также и Танец Пчелы

Сотня сотен комнат в этом доме, Сотня сотен залов в этом доме, Бегают, суетятся в этом доме, Все трогают на бегу в этом доме.

Эй! Мои крошечные предки!

Выпустите меня из этого дома!

Выпустите сейчас же меня отсюда!

Эй, вы! А ну скорей выпускайте!

Записано во время занятий в Обществе Черного Кирпича в Ваквахе. Учебная песня

Никто не знает истинного имени медведя, Даже он сам. Лишь только те, Кто разжигать огонь умеет и плачет настоящими слезами — Те знают его истинное имя, которое назвал им сам Медведь.

Перепела и перистые травы, детеныш Человеческий и пума, Живут они спокойно своей жизнью, Заветных слов им говорить не нужно.

Но те, кто ведает Медведя имя, Должны те прочь уйти, одни, от всех отдельно, Через равнины, по мостам, над речками, ручьями, По краю пропасти пробраться осторожно.

Им можно говорить и должно. Они должны сказать Все нужные слова, ибо узнали первое то имя, Медведя имя. Внутри его язык наш, и наша музыка.

И мы танцуем, лишь заслышим это слово, Ее берем мы за руку и видим Медведя темным глазом то, Что видеть более никто не в силах, Но что случится с каждым непременно.

Вот почему мы тьмы страшимся и огонь мы разжигаем, Вот почему и плачем мы, из глаз соленые роняя слезы, Как капли дождевые.

Все смерти, наши собственные и чужие, Им не принадлежат, они принадлежат нам — то дар Медведя, Как и то слово темное, что подарил он нам навеки.

Из Общества Земляничного Дерева, Телина

Седьмого Дома женщина поутру поднялась В сезон дождей среди зеленых трав на холме С руками белыми, и белоснежным телом, и с белыми кудрями.

Где над ручьем сошлись холмы в ущелье узком, Где меж дубов видны поляны, сплошь покрытые Цветами и травой зеленой, лицом к юго-востоку Она встает. Идет навстречу солнцу, Они берутся за руки — и вот свершилось чудо:

Возникло соприкосновение их рук и тел.

И стала женщина та белая прозрачной, И с солнцем рука об руку вошла в Девятый Дом.

Старинная священная песня Дома Синей Глины. Подарена для перевода и включения в эту книгу Рыжей из Общества Земляничного Дерева, Синшан

Гулял олень Шестого Дома, Дождями сотворенный, И резвые его копытца, Как струи дождевые были.

И он плясал, кружась, в Долине.

Скакал олень Седьмого Дома, Из тучи темной сотворенный, С крутых его боков свисали, Как вата, облачные хлопья.

И он плясал, кружась, на скалах.

Бежал олень Восьмого Дома, Ветрами сотворенный, Рога его — порывы ветра, В глазах — безветрие само.

И он плясал, кружась, на горных склонах.

В круги, оставленные этим Танцем, Вдруг ястреба перо упало с неба.

И в самом центре Девяти Домов Средь полной тишины возникло Слово.

Эту песню в Синшане разучивают те, кто готовится в одиночку пойти в горы — совершить «путешествие души»

Опускаю свою юго-западную лапу — ?етыре округлых пальца, одна округлая пятка — Iа землю под горной сосною, На землю под горной сосною На самой высокой вершине.

Опускаю свою северо-западную лапу — ?етыре округлых пальца, одна округлая пятка — Iа землю под лавром благородным, На землю под лавром благородным У подошвы горы, на равнине.

Опускаю свою северо-восточную лапу — ?етыре округлых пальца, одна округлая пятка — Iа землю под деревом земляничным, На землю под деревом земляничным На самой высокой вершине.

Опускаю свою юго-восточную лапу — ?етыре округлых пальца, одна округлая пятка — Iа землю под дубом огромным, На землю под дубом огромным У подошвы горы, на равнине.

Сама же я стою посредине, На вершине львов горных, На равнине львов горных.

Там тропу свою пролагаю, Пролагаю я тропу пумы.

Песня, исполняемая во время обряда инициации в Обществе Искателей

Приносите к нам странные вещи.

Приносите к нам новые вещи.

И пусть даже старые вещи Вам попадутся в руки.

Пусть то, чего вы не знаете, Вам на глаза попадется.

Пусть ваши шаги замедлят Пески бескрайней пустыни.

Пусть камни на горных склонах Собьют подошвы ног ваших.

Пусть морщинки на ваших ладонях Вашими картами станут, Пусть определить вам помогут Пути, которыми вы пройдете.

Пусть вашим вдохом станет Запах снега в горном ущелье.

Пусть выдохом вашим станет Сверканье льда на горных вершинах.

Пусть уста ваши вымолвить смогут Любое чужое вам слово.

Пусть яств чужеземных запах В ваши ноздри проникнет.

Пусть источник реки чужеземной Пупом земли для вас станет.

Пусть душа ваша будет как дома В тех краях, где домов вовсе нету.

Идите же осторожно, о, наши милые дети, Идите и будьте разумны, о, наши милые дети, Идите и будьте бесстрашны, о, наши милые дети.

И, с нами ль домой вернетесь, Иль сами найдете путь свой, Всегда домой возвращайтесь!

В начале начал, когда прозвучало слово, В начале начал, когда вспыхнул костер впервые, В начале начал, когда этот мир создавался, В тиши безвременья мы тоже среди вас были, Молчаливые, как непроизнесенное слово, Во тьме, как костер незажженный, Без формы и без обличья, как дом Непостроенный, Мы все же среди вас были:

Проданная женщина, Враг, взятый в рабство.

Мы в вашу жизнь проникали, подходя все ближе и ближе К этому вашему миру.

В ваши дни, когда слово написано было, В ваши дни, когда все вокруг топливом стало, В ваши дни, когда земля под домами скрылась, Мы тоже среди вас были.

Тихие, точно слово, которое прошептали, Неясные, как свет уголька под золою, Бесплотные, точно тайная мысль о доме, Мы все же среди вас были:

Голодные, Бесправные люди, В вашем мире, подходя все ближе и ближе К миру, что станет нашим.

Когда же конец наступил ваш и слова все были забыты, Когда же конец наступил ваш и костры все уже догорели, Когда же конец наступил ваш и в доме рухнули стены, Мы все же среди вас были:

Дети мы, Ваши дети, Умирали мы вашею смертью, чтоб подойти еще ближе, Чтобы войти прямо в мир наш, чтобы на свет родиться.

Мы песчинками были на побережье вашего моря, Камнями в очагах ваших. Нас вы не узнавали.

Мы были теми словами, которых не было в Языках ваших.