Елена Свительская - Моя пятнадцатая сказка [СИ]

Думать сил не осталось. Я просто хотела к нему.

Закрыв глаза, натыкаясь на стены и столбы, куда-то пошла. Уже не думая. Ничего не желая. Идти, просто чтобы идти.

Жуткие запахи не сразу закончились. Но когда повеяло запахом сакуры, цветущей и подсыхающих на сухой земле лепестков, головная боль спала. Перестало щипать нос и слезиться в глазах.

Юноша с длинными волосами, спутанными, сидел у небольшого пруда, на краю крытой галереи с изогнутой крышей. Он сидел, сгорбившись, перемазанный кровь, обхвативший свои колени, словно отчаянно пытаясь прикрыть сердце или живот. Возле него лежало два куска ткани, смятых. Белый и сиреневый. Нет, оба белых и шелковых, просто на одном густо-густо были вышиты глицинии.

Спрятав лицо в спутанных волосах, Синдзиро вздохнул. Отсюда я не видела его лица, но тот запах был ни на что не похожий. Тем более, от двух вышитых тканей так ярко шел тот аромат! Его аромат! Прикрыла глаза, с блаженством принюхалась.

— Твоя мать ждет тебя, — глухо сказал Синдзиро. — Она будет рада показать тебе на мир.

Я распахнула глаза. Он не смотрел на меня, сидел, сгорбившись, обнимая свои колени. Словно ужасно замерз.

Повинуясь внезапному порыву, подошла к нему. Подняла кимоно с глициниями, казавшееся нежно-сиреневым издалека. Осторожно укутала хрупкие плечи.

— Она давно ждет тебя, — тихо прошептал молодой мужчина, не глядя на меня.

Он снова меня прогонял. И то было ужасно больно. И я было развернулась, желая уйти. Куда угодно, лишь бы подальше от того жуткого мужчины, опять выгонявшего меня.

И растерянно оглянулась.

Киото и высокие дома в стороне исчезли. Вокруг старинной усадьбы простирался огромный и высокий лес. Я так далеко ушла?

Голову подняла.

Но сегодня на небе все еще светила полная луна. И ночи одной не прошло! Или… здесь всегда на небе сияет полная луна?

Какое-то время смотрела на нее. В голове совсем прояснилось. Да и запахи природы успокаивали, такие редкие и неполные в городе, переполненном людьми. Особенно, непривычный и редкий запах дыма каких-то хвойный деревьев, который я чуяла только от него. Да, впрочем, шуршание чистого шелка, который он смял, ласкало слух. Шелк?..

Резко обернулась. Синдзиро притянул и прижал к себе белое кимоно. Нет, белое кимоно с вышитыми белыми цветами. Белое кимоно с вышитыми сливовыми цветами.

У меня сердце сжалось от боли. И я внезапно поняла. Ступила обратно к нему.

— Твоя мать хотела…

Но я перебила его:

— Я всегда хотела остаться только с тобой. Старый шаман это сразу понял.

Синдзиро, вздрогнув, поднял голову и растерянно посмотрел на меня. Нет, не Синдзиро. Его не так зовут. И он слишком бережет ту часть себя.

Он все еще прижимал к себе белое кимоно.

— Если ты позволишь, Синдзигаку… — едва слышно выдохнула я.

Он поднялся на дрожащих ногах. Вдруг накинул мне на плечи белое кимоно со сливовыми цветами, осторожно запахнул. Меня окутал его запах, любимый. Обнял и успокоил. А молодой мужчина внезапно притянул меня и крепко прижал к себе.

Я обхватила его твердое худое тело и зажмурилась.

По белому шелку, покрытому сливовыми цветами и пятнами чужой крови, протянулся запах наших слез.

Мы не смогли сохранить нашу историю чистой, как нежный первый снег. Мы не смогли сберечь сердца друг друга от ран и крови. Мы только родили несколько десятков цветов, которые не имеют запаха, кроме металла и шелка, но которые цвели сквозь столетия… которые будут вечно цвести только для нас двоих…

Ниппон — самоназвание Японии.

Госпожа Северных покоев — главная жена.

Бимбо-но ками — бог бедности.

Аматэрасу — богиня солнца, самая главная из синтоистских богов. Она считается прародительницей императорской семьи Японии.

Окия — дом гейш.

Нихон — самоназвание Японии.

Древние Фудоки. М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1969. С. 125–126.

Седзи — это дверь, окно или перегородка, состоящая из прозрачной или полупрозрачной бумаги, крепящейся к деревянной раме.

Сэнсэй — обычно так называют учителей (а еще как почтительное обращение к врачам, ученым и др.).

Ли Джун Ки — корейский актер, певец, модель.

Ямапи — Ямасита Томохиса, популярный молодой японский актер и певец.

Сэмпай — старший (по возрасту, по опыту, по положению).

Кохай — младший (по возрасту, по опыту, по положению).

Мангака — человек, создающий мангу.

Манга — японские комиксы. Одна из их особых черт — большие или даже огромные глаза у персонажей, особенно, молодых.

Эн — иены, японская современная валюта.

Нихон — самоназвание Японии.

Тэнгу — мифическое существо, с длинным носом, с крыльями. Может обучить шикарно драться. Может погубить, если покуситься на его дерево или лес.

Ками — боги, божества, духи разных предметов, растений, природных объектов.

Они — японские черти, обычно с рогом на голове, краснокожие или синекожие, злые.

Сумимасэн, Судзуки! Сумимасэн! Корэ ва… корэ ва дзэнбу ватаси-но сэй дэ… — Прости меня, Судзуки! Умоляю, прости! Все это… я во всем виноват… (яп.)

Коомоодзин!!! — Голландцы! (яп.)

Судзуки!!! Нэмуранайдэ! — Судзуки, спать не смей! (яп.)

Тэки!!! — Враги!!! (яп.)

Эдо — нынешний Токио

Маттэ, Кэйскэ! — Кэйскэ, подожди! (яп.)

Маттэ, Кэйскэ! Маттэ… кудасай… — Кэйскэ, подожди! Постой… Остановитесь, умоляю вас! (яп.)

Судзуки о мита но? — Ты видел Судзуки? (яп.)

Айцу о минакатта дзо — Этого парня я не видел (яп.).

Иэсу — Иисус Христос.

История Японии. Т.1. С древнейших времен до 1968 г. — С. 584–585.

Эта история — попытка подражать японской прозе периода Хэйан (794-1185 гг.), времени, считающегося «золотым веком» японской литературы. Эта проза очень лирична, в ней использовалось много вставок-вкраплений из различных стихотворений.

Все стихи, использованные в рассказе «Хару» — это стихи японских поэтов, собранные из русских переводов японских старинных поэтических антологий периода Нара (710–794) и периода Хэйан (794-1185). За исключением (14) — это стихотворение автор обнаружил в переводе «Повести о старике Такэтори» («Повесть о Кагуя-химэ») (возможно, дата создания — конец IX — начало X века).