Терри Пратчетт - Правда. Пехотная баллада [сборник litres]

Сердце Полли забилось быстрее, когда она шагнула в комнату и увидела брата. На жердочке у открытого окна сидел канюк. А на стене, у которой трудился Поль, высунув от усердия язык и даже не замечая, что дверь открылась, был другой канюк, летевший прямо на восход.

Сейчас Полли могла бы простить Анк-Морпорку что угодно. Кто-то раздобыл для Поля коробку цветных мелков.

Длинный день все длился. Полли обрела некоторое подобие власти. Как и все они. Им уступали дорогу, на них смотрели. Битва прекратилась, и причиной были именно они, хотя никто не знал в точности почему.

Возможно, им принадлежала некоторая власть, но приказы все-таки отдавала генерал Фракк.

Возможно, приказы отдавала генерал Фракк, но Полли не исключала, что предугадывал их старший сержант Джекрам.

Наверное, именно поэтому Маникль попросила Полли и Холтер пойти с ней. Их провели в комнату, где под охраной двух стражников стоял смущенный молодой человек по имени Джонни, светловолосый, голубоглазый, с золотой сережкой в ухе, в спущенных до колен штанах – на тот случай, если бы Маникль вздумалось проверить иной опознавательный знак.

Под глазом у парня красовался синяк.

– Этот? – спросила майор Клогстон, которая стояла у стенки и грызла яблоко. – Генерал просил передать, что вы получите приданое в пятьсот крон и поздравления от имени командования.

Джонни слегка приободрился, услышав про пятьсот крон. Маникль долго и внимательно смотрела на него.

– Нет, – наконец сказала она, отворачиваясь. – Это не он.

Джонни открыл рот, но Полли прикрикнула:

– Никто не позволял тебе заговаривать, рядовой!

И такое витало в этот день в воздухе, что Джонни послушно закрыл рот.

– Боюсь, он единственный кандидат, – сказала Клогстон. – Мы нашли множество солдат с сережками, светлыми волосами, голубыми глазами и именем Джонни, а также, как ни странно, изрядное количество фурункулов, но только у этого совпало все. Вы уверены?

– Совершенно, – сказала Маникль, в упор глядя на парня. – Моего Джонни, должно быть, убили.

Клогстон подошла к ней и понизила голос.

– В таком случае генерал неофициально обещает свидетельство о браке, кольцо и вдовью пенсию.

– Это правда возможно? – шепнула Полли.

– Для одной из вас? Сегодня? Вы удивитесь, сколь многое возможно, – ответила Клогстон. – Не думайте о генерале слишком плохо. Она хочет как лучше. Фракк – очень практичный человек.

– Нет, – сказала Маникль. – Я… это все очень хорошо… но… нет. Спасибо. Нет.

– Ты уверена? – спросила Полли.

– Совершенно, – ответила Маникль с непокорным видом. Поскольку она от природы не отличалась строптивостью, вид получился не вполне таким, как она рассчитывала, и скорее напоминал гримасу человека, страдающего геморроем, но все-таки она честно попыталась.

Клогстон отступила.

– Ну, если ты уверен, рядовой… Все честно. Уведите этого парня, сержант.

– Минутку, – попросила Маникль. Она подошла к ошарашенному Джонни, встала перед ним и потребовала: – Прежде чем тебя уведут, гони мой шестипенсовик, сукин сын!

Полли протянула руку майору Клогстон. Та пожала ее и улыбнулась. Они одержали еще одну маленькую победу. Если лавина достаточно сильная, катятся даже квадратные камни.

Полли зашагала в большой зал, который превратили в женскую казарму – или, по крайней мере, в казарму для женщин, официально находящихся на службе. Мужчины, взрослые мужчины буквально сбивались с ног, разыскивая подушки и таская дрова для очага. Все это было очень странно. Полли казалось, что с ними обращаются как с чем-то очень опасным и хрупким – например, с огромной красивой бутылью, полной яда.

В углу главного двора Полли наткнулась на де Словва и мистера Шрика. Удрать было невозможно: газетчики явно кого-то искали.

Де Словв окинул Полли взглядом, в котором упрек сочетался с надеждой.

– Э… так вы женщины? – спросил он.

– Да, – ответила Полли.

Де Словв достал записную книжку.

– Потрясающая история, – сказал он. – Вы действительно прошли сюда с боем и пробрались в крепость, замаскировавшись женщинами?

– Ну… мы и есть женщины, – напомнила Полли. – По-моему, получилась не вполне обычная маскировка. Мы пробрались в крепость… не притворяясь.

– Генерал Фракк и капитан Блуз говорят, что гордятся вами, – продолжал де Словв.

– Так Блуза повысили?

– Да. Фракк говорит, что для женщин вы отлично справились.

– Да уж, – сказала Полли. – Неплохо. Для женщин.

– Генерал сказал… – де Словв заглянул в блокнот, – что вы – цвет женщин Борогравии. Не хотите ли прокомментировать?

Вид у него был невинный, так что, возможно, де Словв действительно не понимал, какая яростная перепалка идет в голове Полли. «Вы – цвет женщин Борогравии. Мы гордимся вами». Эти слова преграждали путь, препровождали в специально отведенное место, поглаживали по головке и дарили на прощание конфетку. С другой стороны, надо же с чего-то начинать…

– Очень любезно с его стороны, – сказала Полли. – Но мы просто хотим закончить свое дело и вернуться домой. Как и все солдаты… – Она ненадолго задумалась и добавила: – А еще – горячего сладкого чая.

К ее удивлению, де Словв это записал.

– Последний вопрос, мисс. Как по-вашему, изменился бы мир, если бы в армию принимали больше женщин? – спросил он, улыбаясь. Наверное, вопрос был шуточный.

– Лучше спросите у генерала Фракка, – посоветовала Полли.

И хотела бы я видеть в эту минуту ее лицо…

– Да, но у вас-то есть свое мнение, мисс?

– Капрал.

– Извините. Капрал. Итак?..

Карандаш завис над бумагой. Это была ось, вокруг которой вращался мир. Де Словв записывал то, что слышал, а потом новости распространялись повсюду. Карандаш, возможно, слабее меча, зато печатный станок тяжелее осадного орудия. Несколько слов способны изменить все…

– Ну… – сказала Полли. – Я…

У дальних ворот началась какая-то суматоха. Показались несколько всадников. Должно быть, их ожидали, потому что во двор поспешно сбегались злобенские офицеры.

– Я вижу, князь вернулся, – произнес де Словв. – Полагаю, он будет не в восторге от перемирия. Ему навстречу послали верховых.

– Он может как-нибудь повлиять на исход переговоров?

Де Словв пожал плечами:

– Вряд ли. Он оставил здесь старших офицеров.

Высокий всадник спешился и зашагал к Полли – точнее, к двери, рядом с которой она стояла. Взволнованные чиновники и офицеры бежали следом, и князь нетерпеливо от них отмахивался. Но когда перед ним замахали чем-то белым, он остановился так внезапно, что несколько человек в него врезались.

– Э… – сказал де Словв. – Газета с рисунком, насколько я понимаю.

Князь отшвырнул газету.

– Да, это она, – подтвердил де Словв.