Mistkold - Первое видение слепого. Глаз Нирохеи

С улицы раздался громкий треск — обитые серебром и золотом деревянные ворота наконец поддались, и серый поток с единственным белым пятном устремился внутрь дворца. Расправив плечи, Нирохея взяла в руки заготовленный кнут и начала медленно спускаться навстречу бунтовщикам. К тому времени, как она оказалась в тронном зале, все немногочисленные защитники замка уже были мертвы — впрочем, большая часть их все равно перешла под знамена противника еще несколько часов назад. «Самый разумный поступок за всю их жизнь», — с ленцой подумала девушка, представ в одиночку перед разъяренной толпой. Которая, несмотря на свои лозунги, тем не менее, держалась на расстоянии пяти метров — и только двенадцать командиров вышли вперед. Самые крупные особи, одиннадцать с серой шерстью и один — с пепельной. У каждого шерсть на руках и загривке была подкрашена в синий цвет — для различимости. Один из них и заговорил первым, пока вся остальная толпа только рычала, разбрызгивая слюну на некогда белоснежно-матовый пол.

— Сдавайся, дрянь! Тебе уже никуда не уйти! — он хотел добавить что-то еще, но его прервал тот, что с пепельной шерстью.

— Сдавайся, бывшая королева, тогда твоя смерть будет быстрой!

— Чего? Быстрая смерть? — Нирохея ухмыльнулась. — Да ты, видать, совсем страх потерял, залетный щенок! Ну да ничего, я вас быстро отучу бунтовать!

Она вытянула вперед руку, но внезапно нахмурилась. Толпа, отхлынувшая было назад, вернулась, довольно зубоскаля.

— Что такое, королева? Нет больше твоей магии? — командиры же даже не пошевелились, и теперь откровенно насмехались.

— Так, да? — Нирохея прищурилась. — Ну ладно, я и без нее обойдусь!

В воздухе раздался громкий звук щелчка, и пепельный завалился назад, взвыв от боли и заливая пол кровью из рассеченной глазницы — и в следующую секунду начался бой. Вся толпа на нечеловеческой скорости бросилась на Нирохею — она ответила тем же. Металлическая пыль, в которую быстро превратился браслет, начала хаотичное движение по всему залу — благо целей было превеликое множество. Сама же Нирохея тоже постоянно перемещалась, причем со скоростью на порядок выше, чем у атакующих ее оборотней. Три удара — три разлетевшихся головы крашенных командиров, после чего кнут пришлось выкинуть. Ему на смену пришли резко удлинившиеся клыки и когти — последние достигали почти полуметра в длину. Отталкиваясь не только от пола, но и от стен с потолком, она атаковала с невероятной силой, убивая по десятку противников за один пролет. Впрочем, бунтовщиков обилие крови их собратьев, казалось, только раззадоривало. Нирохею — тоже.

Вот ее прямо в воздухе пытается схватить один из командиров — несколько быстрых взмахов когтями, и он уже падает вниз бесформенной грудой мяса. Металлическая пыль сносит головы двум оборотням, пытавшимся схватить Нирохею за ноги, а их тела используются, как еще одна точка опоры — после ее прыжка отдача уносит их на десяток метров. Приземлившись в самую толпу, королева неистово крутится, расставив когти-лезвия в стороны — «Вихрь», прыжок, еще один «Вихрь» — и в толпе образуются две прогалины, но стоит отвернуться, как они тут же заполняются новыми противниками. Каждый из оборотней пытается достать ее хоть чем-нибудь — мечом, топором, когтями или даже зубами, каждый из них хочет ее смерти. Резко ускорившись, Нирохея буквально впечатывает себя в оборотня — того просто разносит на куски, будто бы она разорвала его изнутри. Вся в крови, она заливисто смеется, секунду красуясь перед пораженными врагами, после чего вновь делает прыжок. Удар, «Вихрь», прыжок, удар, прыжок, «Вихрь», металлическая пыль в голову еще одному командиру, меньше секунды на осмотр поля боя. От некоторых ударов никак не увернуться, а потому расшитые узорами рубашка и штаны девушки быстро превращаются в бесполезные клочья, от которых она избавляется — теперь ее частично покрывает наспех выращенная костяная броня. Главная цель — три оставшихся командира, а потому, завидев в толпе синюю шерсть, она мгновенно совершает убийственно точный прыжок и разрезает голову оборотня напополам. Еще одного Нирохея достает металлической пылью, а последнему запрыгивает на плечи и вгрызается прямо в артерию, специально удлинив зубы. Однако оборотень неловко падает на спину, а на потерявшую равновесие Нирохею наваливается вся толпа, пытаясь задавить ее весом. Несколько секунд кажется, что им это удалось, но вскоре прямо через все тела вверх пробираются удлинившиеся когти и шипы. Усилие — и куча из тел разлетается в стороны, открывая вид на уже не девушку, но монстра с ее головой. А затем раздается хруст, рык, еще более громкий хруст — и гигантский топор, проломив костяную броню, сносит бывшей королеве голову. Над ее телом же стоит тот самый оборотень с пепельной шерстью, который, несмотря на потерю глаза и пять глубоких царапин на груди, медленно идет за отрубленной головой, а найдя ее — поднимает в воздух и издает победоносный рык. Бунтовщики отвечают ему тем же.

— Услышь меня, народ оборотней! Больше не будет королей, королев, и прочей грязи! Отныне! Оборотни! Свободны-ы-ы! — громогласно завыл он. — Но наш поход еще не завершен! Когда-то давно наш единый народ по прихоти чужаков разделили на два! Нас учили ненавидеть друг друга и заставляли воевать между собой! Но теперь этому конец! Мы объединимся вновь и станем сильнее, чем когда-либо прежде! Эту голову, — пепельный поднял ее повыше, — я отправлю Каинхильду, как знак наших намерений! А затем пойду вызволять из его лап свой — НАШ — народ! Кто со мной?!

— Я! Я! Я! — захваченные общим порывом, оборотни дружно завыли. Из тронного зала вой перешел на площадь перед дворцом, а оттуда — на улицы, и вскоре весь город знал о победе.

На следующий день, когда пожары были потушены, а празднество — завершено, по полупустым улицам проскакал одинокий всадник. Выехав в поле, он обернулся, чтобы посмотреть на город — город, который теперь был в руках его народа, а не каких-то чужаков. Мысль о победе и о скором воссоединении двух народов захватила его настолько, что он даже не заметил, как металлические серьги отделились от отрубленной головы и поднялись в воздух. Возможно, это было и к лучшему — по крайней мере, в последние мгновения жизни он был счастлив. Высушив тело оборотня до последней капли, Нирохея за несколько минут воссоздала себе тело — не идеальное, но вполне рабочее. А привести его в форму она сможет позже. Сосредоточившись, экс-королева вызвала в голове нужный образ.

«Неви? Да, все отлично. Скоро буду у тебя. Увидимся».

* * *

— Тише, красавица, тише… — Нирохея потрепала по гриве кобылку гнедой масти, когда та с нетерпением прошлась по твердой земле. Трехдневный полет, пусть и со всеми удобствами, какие только может обеспечить твердая кровь, животному явно пришелся не по душе. Но альтернативой для кобылки была только смерть — отпускать ее вблизи города оборотней девушка не могла, дабы не выдать кончину посыльного и не скомпрометировать Каинхильда, как не могла и оставить где-нибудь по пути — земли здесь были слишком дикими и опасными. А убивать беззащитных животных Нирохея не любила. Вот оборотни — это совсем другое дело… Ибо их беззащитными не решился бы назвать даже самый последний глупец. Нирохея с наслаждением выдохнула — наконец-то десяток лет ее правления подошел к концу, причем даже на несколько месяцев раньше установленного срока. А все потому, что наконец появился он. Тот, которого все так долго ждали. И которому она должна будет доставить подарок. Но для начала стоило все же уточнить детали. А потому Нирохея запрыгнула на спину кобылки и неторопливо двинулась в сторону возвышающихся стен, в который раз любуясь видами.