Mistkold - Первое видение слепого. Глаз Нирохеи

— Согласно историческим записям, никто из иномирян не может видеть или чувствовать нашу ману. А почему — это и для меня загадка, увы. Однако результаты заклинаний вы увидеть точно сможете, — пожав плечами, ответила дворфийка, и все же пригласила его внутрь.

В государстве дворфов, в отличие от иных королевств, магам не давались излишние привилегии, поэтому и гильдия их мало чем отличалась от других. Просто полторы сотни дворфов, которые собираются под одной крышей и, в большинстве своем, занимаются производством того, что нужно массовому потребителю — в их случае это были свитки и артефакты. Все маги в гильдии делились на четыре основные и неравномерные категории, для стороннего наблюдателя отличавшиеся только расцветкой их мантий. Настоящие отличия мог заметить только опытный маг, который, присмотревшись, увидел бы, что уровень защитных заклинаний кардинально отличается от цвета к цвету. А заодно и уровень доступа, так как в некоторые комнаты было просто невозможно зайти без дополнительного магического сканирования.

Первая группа состояла из одаренных и учеников, которые находились в гильдии первые два года. Им выдавались именные черно-зеленые мантии на весь период обучения. За ними следовали эксперты, которые закончили двухгодичное обучение, но еще не сдали экзамен на уровень мастера, проводившийся раз в три года. Это была самая многочисленная группа, на ее долю приходилась также самая монотонная работа. Вот, бывает, нужно построить дом. Значит, всю следующую неделю, а может, и больше, дворфы в черно-красных мантиях будут корпеть над свитками левитации и амулетами средней физической защиты. Или над амулетами легкой защиты от огня, которые среди бородатых дворфов расходились быстрее, чем свежеиспеченные пирожки из пекарни по соседству. В общем, любой крупный заказ среднего уровня сложности ложился на плечи этих работяг. Наверняка среди них были те, кого такой порядок вещей полностью устраивал, ведь на недостаток денег ни один маг пожаловаться не мог. Однако, амбиции большинства нашептывали им, что эксперт — это всего лишь ступенька в их карьере к уровню мастера. Ведь именно им, носителям мантий с синими вставками, открывались возможности для создания или открытия чего-то действительно великого. Несмотря на то, что порой им таки приходилось вспоминать времена своей юности, тратя недели на выполнение государственного, или просто сложного, массового заказа, такие случаи были гораздо реже, и платили за них гораздо больше. Зато в остальное время простор для развития был огромен. Хочешь заняться теорией, написать пару учебников и обучать молодое поколение? Да пожалуйста, пройди пару экзаменов у текущего преподавательского состава, добавь к цвету мантии белые нашивки — и можешь начинать занятия. Желаешь, наоборот, не сидеть за книгами, а применять свои знания на практике? Тоже не вопрос, путь в исследователи или группу реагирования для тебя открыт. А может, ты желаешь войти в историю, создав нечто, что сможет пережить даже твоих внуков? Заяви об этом, и тебя познакомят с нужными дворфами, будь то кузнецы, ювелиры или архитекторы, с которыми ты сможешь обсудить свою гениальную идею. Но даже среди мастеров находились те, кто хотел достичь большего. Поэтому некоторые, особо упорные дворфы и на этом не останавливались, проводя десятилетия за исследованиями или созданием реликвии, которая будет достойна не только снискать восхищение среди соратников, но еще и подарить ее создателю гордое звание архимага. Таких по всей стране насчитывалось не более полусотни, их исследования расширяли привычное понимание магии, артефакты становились национальным достоянием, а имена знали все, кто имел отношение к магической среде, а также многие за ее пределами.

Войдя в холл местной обители магии, Мист, осмотрелся и довольно покивал головой. Отделанные мрамором стены и пол выглядели гораздо красивее серо-грязного камня снаружи, а по ковровым дорожкам было просто приятно идти. За низкой стойкой в углу можно было увидеть опрятного дворфа в мантии с красными нашивками, который сосредоточенно что-то писал. Подняв голову, он пристально посмотрел на посетителей, но стоило ему узнать Деррин, и он перестал обращать на них внимание, вернувшись к своей работе. Мисту оставалось только хмыкнуть на такое поведение, а вот Деррин подошла к караульному и спросила: «У себя?». Дворф за стойкой лениво помотал головой, после чего лекарша приподняла бровь и недовольно цокнула, а затем направилась вглубь здания. Мист последовал за ней, отметив, что она точно знает, куда идет.

— Часто здесь бываете? — догнав ее, спросил вампир.

— Иногда приходится по работе наведываться, но ориентироваться я тут научилась за те пять лет, что обучалась, — обернувшись, ответила она, на ходу заглянув в несколько комнат.

— Вот как? Изучали лечащую магию?

— Один средний курс, то бишь полгода. Магия без правильных трав способна на очень немногое, да и с ними-то далеко не всесильна. Хотя, я с ее помощью значительно улучшила одно из зелий исцеления, за что и получила в итоге свою синюю мантию. А потом уже полностью в лекарское дело ушла.

Во время рассказа Деррин активно смотрела по сторонам, явно выискивая кого-то. Последовав ее примеру, Мист открыл одну из дверей, обнаружив за ней большую комнату, в которой стояло не меньше тридцати отдельных закрытых деревянных столов, что по виду напоминало смесь школьного класса и офиса. Деррин зашла внутрь, после чего недовольные взгляды нескольких дворфов снова уткнулись в бумаги перед ними, а она сделала приглашающий жест рукой.

— Проходите, если вам интересно. Здесь у нас производятся свитки.

Одетые в черно-красные мантии дворфы старательно выводили символы на бумаге, часто обмакивая кисточки в чернила. У некоторых на столах лежали учебники или тетради с личными записями, некоторые обходились без них. На передней стене висели дощечки с именами, а рядом крепились бумажки с количеством и наименованием нужных свитков, которые обновлялись ежедневно.

Не особо вглядываясь в текст, который был на дворфийском, Мист прошелся между рядами, наблюдая за процессом работы. Некоторые дворфы поворачивали головы, явно демонстрируя Мисту любопытство, лица других не выражали ничего, но Мист прекрасно видел их эмоции, в которых преобладало раздражение. Впрочем, большая часть просто проигнорировала его присутствие, концентрируясь на работе.

На задней стене было установлено странное подобие водных часов, сделанное из разных сортов дерева и занимавшее довольно много места. Стеклянные шарики, которые были пронумерованы от одного до двадцати пяти, располагались почти что змейкой, начиная с нуля, находившегося выше остальных цифр. Половинки были разделены горизонтально по цвету — нижняя часть, начиная с семи и до двадцати, была светлой, со значками, похожими на солнце в нижних углах. Верхняя же, с двадцати одного и до шести, была отделана темным деревом, со значками луны. Никаких механизмов не было видно, однако вода очень неспешно перетекала из шара в шар, каждый час заполняя один из них полностью, при этом игнорируя тот факт, что сосуды были сообщающимися. Как, впрочем, и гравитацию, поскольку вода, свободно проделавшая путь вниз, так же свободно проделывала его в обратном направлении. Объяснялось это наличием небольших лиловых кристаллов, которые располагались у каждого из отверстий. Мист заметил их только после того, как встал под определенным углом, заодно отметив, что те из них, которые контролировали поток в данный момент, светились ровным синим светом. Задав вопросы Деррин, он с интересом выслушал небольшую лекцию о местном времяисчислении.