Элеонора Раткевич - Ларе-и-т`аэ

Именословие эльфийское. На первый взгляд оно не так уж и отличается от нашего. Имя дальней ветви, оно же всеобщее, соответствует полному имени – например, Василий Петрович – а имя ближней ветви соотносится с нашим уменьшительным, то есть с Васькой. Это умозаключение очень похоже на правду – и в то же самое время совершенно неверно, ибо эльфы употребляют полные и уменьшительные имена способом, абсолютно противоположным нашему. У нас Василий Петрович – человек уважаемый и уж во всяком случае взрослый, а Васькой можно кликать полупрезрительно кого угодно, тем более ребенка. У эльфов же господствует иная точка зрения: родиться Василием Петровичем может кто угодно – а вот право зваться Васькой надо еще заслужить. Тот, кто добился права на имя ближней ветви для общения с близкими и друзьями, уже личность незаурядная и отмеченная хоть какимито заслугами. А чтобы сделаться, так сказать, всенародным Васькой и заслужить имя ближней ветви как единственно употребляемое всеми без исключения, надо совершить нечто из ряда уже вон выдающееся. Отказаться использовать имя ближней ветви в разговоре, коль скоро тебе это предложили, значит нанести тягчайшее оскорбление – тем самым ты отказываешься признавать заслуги своего собеседника, да и самую его личность. Неудивительно, что Эннеари так оскорбился, когда Лерметт во время их прошлогодних совместных странствий отказывался именовать его Арьеном. Лерметт же на человеческий манер полагал подобное обращение фамильярным – но в ту пору он еще не успел изучить с Илмерраном эльфийские обыкновения, так что ему простительно.

Королева эльфов, Король эльфов.Люди любят распространяться о свободных нравах эльфийской королевской четы, когда король, снисходительно поглядывая на возлюбленного королевы, сам, в свою очередь, утешается на стороне. Между тем глубоко ошибочные эти толки происходят из очень распространенного и очень человеческого заблуждения. Дело в том, что чаще всего король и королева эльфов – вовсе не муж и жена! Случай, когда они являются еще и супружеской четой, как Иннерите и Ренган – редчайшее исключение. Иногда король и королева оказываются братом и сестрой, однако подобное совпадение также большая редкость. Чаще всего король и королева не имеют никаких родственных или семейных связей друг с другом. Они могут иметь каждый свою семью, и «любовник» королевы, как правило – это ее муж. То же самое справедливо и для короля. Королевский сан у эльфов – выборный, а не наследственный, и чтобы удостоиться выбора, надо обладать определенными качествами. И у короля, и у королевы есть свои обязанности, так что королева – не жена короля, не приложение к его сану, а обладательница своего Права. Смена властителей у эльфов происходит прижизненно и парно: как только найдены будущие король и королева, они сменяют прежних. Такая смена возможна лишь когда обнаружены оба. Чаще первой находят будущую королеву. Ситуация, подобная сложившейся – когда будущий король, то есть Эннеари, определился однозначно и бесспорно, а будущая королева еще не найдена – также большая редкость.

Ларе и т'аэ. ( эльф .) «Найдисебя». Так называется талисман, нахождение которого знаменует для эльфа переход от детскиотроческого к юношескому состоянию. В этом возрасте эльф ощущает нечто вроде зова, смутное, ничем не умеряемое беспокойство. Тогда он отправляется на поиски. Тот предмет, который заставит утихнуть томительное беспокойство, и будет лареит'аэ. Считается, что в этом предмете находится как бы часть сущности его обладателя, которая и призвала его на поиски, поэтому взять чужой лареит'аэ даже на время, даже в шутку совершенно немыслимо.

Ленгра.Лента для кошеля. В Луговине ее привязывают к шее одной из лошадей пасущегося табуна, так как местный обычай дозволяет прохожему купить или одолжить лошадь в отсутствие хозяина или пастуха. Сумму, соответствующую стоимости лошади ( в самых крайних случаях – расписку с именной печатью или какойнибудь залог) кладут в кошель, подвешенный к ленгре. На самой широкой и изукрашенной ленгре висит общинный кошель.

Луговина. Местность с довольно своеобразными в силу исторических традиций обыкновениями. С двух сторон ее как бы обнимает Найлисс, с третьей стороны Луговины проходит граница с Суланом, а четвертая примыкает к Пограничным Горам, за которыми и расположена Долина эльфов. Поскольку левая – широкая – седловина Хохочущего Перевала выходит как раз в Луговину, именно через нее и ведется меновая торговля с эльфами. Основные занятия местных жителей помимо этой транзитной торговли – коневодство, отгонное и стойловое скотоводство, злаковое земледелие и разведение овощей. Из ремесел наиболее развиты кожевенное (на свою потребу и для торговли), шорное и сапожное (так же), кузнечное (исключительно для себя) и кружевоплетение (для торговли). Культура земледелия в Луговине чрезвычайно высока, и разобраться в системе местного многополья с чередованием пашни, культурных лугов и прочего я даже не берусь. Управляет Луговиной Совет Старейшин. Своего баронагерцога в Луговине нет, а королевскую власть представляет наместник. Он участвует в Совете Старейшин на равных и является единственным невыборным его участником. От прочих старейшин отличается тем, что имеет не один, а три совещательных голоса: свой как старейшины, свой как наместника и Голос Короля. Кроме того, он обладает правом неоспоримого вето в случае, если решение Совета Старейшин противоречит законодательству Найлисса. Других преимуществ у наместника нет. Подобная свобода самоуправления сохраняется за Луговиной с тех еще времен, когда она вошла в состав Найлисса, отдав ему предпочтение перед Суланом, что также вполне объяснимо. Государства, вошедшие впоследствии в Поречный Союз, до возникновения постоянной угрозы со стороны степи завершили передел территории довольно быстро, и последующих пограничных споров не возникало никогда. Единственным спорным куском оставалась Луговина. Держать наготове ополчение, тем самым постоянно отрывая от дела рабочие руки, насквозь сельскохозяйственная Луговина не могла себе позволить, а попытка содержать наемников длилась не более одного сезона: когда заскучавшие наемники позволили себе поразвлечься, жители Луговины, не желающие подобных развлечений понимать, выставили наемников взашей. Присоединяться к Сулану не имело смысла: Сулан и сам по себе располагает великолепным мясомолочным скотоводством, и став провинцией Сулана, Луговина утратила бы и свое своеобразие, и всякое значение, тогда как в Найлиссе она и то, и другое сохраняла. Если Найлиссу Луговина нужна как сельскохозяйственный район и торговый путь к эльфам, то и Луговине нужен Найлисс как источник ремесленных изделий – вплоть до того, что нитки для плетения кружев, которыми Луговина не без успеха торгует – и шелковые, и льняные, и хлопчатые – покупаются в городах Найлисса, а не производятся на месте – в самом крайнем случае жители Луговины покупают в Найлиссе не саму пряжу, а кудель.