Виталий Башун - Потому что лень. Книга первая

– М-м… не совсем.

– Ну как же. Неужели ты заставишь девушку самой признаваться в своих слабостях и не включишь голову?

– Я все же только что узнал о факультетах… А что тогда подразумевается под боевым магом?

– Ладно, – вздохнула рыженькая. – Тогда по порядку. Маги с сильным даром идут, как правило, на первые четыре факультета. Правда, и на лекарском есть сильные маги, но боевых там не готовят вообще. Даже запрещено, чтобы не было у них соблазна лезть в драку, а командованию – затыкать бреши в обороне. Слишком ценны маги лекари. Теперь-то понял?

Я отрицательно помотал головой.

– Ты не сказала про боевых магов. Откуда они-то берутся? – мы с девушкой незаметно перешли на «ты», словно старые знакомые. – Про такой факультет я от тебя не слышал.

– А нет отдельного факультета, как ты не можешь понять? Боевой маг – это выпускник любого из стихийных или алхимического факультетов. Разница в том, что боевого мага дополнительно учат фехтованию и рукопашному бою, а также боевым заклинаниям. Все могут попытаться стать боевыми магами, но далеко не все хотят и далеко не у всех получится. Кстати, боевые маги учатся в академии бесплатно и по окончании вместе с контрактом на пятилетнюю королевскую службу получают дворянство соответственно своему уровню. Архимагистры, к примеру, приравнены к титулованным герцогам. Понимаешь теперь?

Я утвердительно кивнул и улыбнулся. Девушка явно служанка. Теперь никаких сомнений. И теперь я знаю что ей сказать.

– Понимаю. Тебе нужно дворянство, а дар у тебя слабый.

– Ч-что? – даже ротик от изумления, а то и потрясения, приоткрылся, демонстрируя ровненькие беленькие зубки. Затем девушка взяла себя в руки, кивнула и хрипловато ответила. Мне почудился легкий сарказм в ее голосе, но, вероятно, просто почудился. – Ага. И это тоже. Как же слабой девушке, да без дворянства-то?

– Ну вот и замечательно. Раз мы теперь все друг о друге знаем…

– Ты говоришь все? Да я даже имени твоего не знаю, о прекрасный незнакомец?

– А вот язвить не надо.

Догадавшись, что моя собеседница – служанка, я перестал напрягаться, но, тем не менее, выбранного стиля общения продолжал придерживаться.

Если относиться к девушкам, как к герцогиням, они и вести себя будут соответственно. В них с молоком матери впитан неподдельный артистизм и умение адаптироваться. Еще одно если. Если девушка умна и на самом деле хочет адаптироваться. Словарный запас может оказаться маловат, да знаний всяких этикетов, но подобные недостатки можно обойти, предложив, например, собеседнику непринужденный стиль общения, на что мужчины, как правило, идут с большой охотой, ибо открывает простор для легкого, ни к чему не обязывающего, флирта.

– Прошу простить мою неучтивость, о госпожа моего сердца. Меня зовут Нико… – мне не хотелось открывать моего имени. Мало ли что. – Пусть будет просто Нико.

– А почему такая таинственность? – глазки красавицы блеснули любопытством.

– Я хочу просить вас…

– Те-бя, – перебила меня девушка. – Давай уж на «ты», раз уж оно само как-то произошло.

– Хорошо. С удовольствием. Так вот. Я хотел бы просить тебя не рассказывать никому, что я живу в этом доме. Есть некоторые обстоятельства… м-м… которые в случае раскрытия моего… Эм… инкогнито… будут способствовать… Эх. Проще говоря, мне будет очень плохо если узнают, что я здесь и тренируюсь. Если я прошу слишком многого, мне придется уходить, – закончил я сумбурную речь на грустной ноте.

– Нико, – рыженькая незнакомка смотрела на меня серьезно и внимательно. – Я поклянусь никому ни слова… если это не связано с вредом для королевства или воровством. Ты можешь хотя бы намекнуть в чем дело?

– М-м-м, если кратко. Не называя имен. В общем, мне пришлось уйти от нее. Тайно. Графиня так переменилась за несколько недель в столице, что я… я просто не мог больше…

Маликоса! Что же случилось с милой болтушкой в этой пакостной столице?! Душу резанула боль, в горле застрял душный комок, выдавливая слезу. Вдо-о-ох! Вы-ы-ы-ы-ыдох! Вдо-о-ох! Вы-ы-ы-ы-ыдох! Я спокоен, словно гладь лесного пруда. Ни морщинки от волн, ни всплеска, ни звука в предутренней тишине.

– Но меня могут искать, а я не хочу разбирательств. Как говорится, «что умерло, то умерло и воскресить невозможно», – печально закончил я.

У рыженькой подозрительно заблестели глаза и она тихо, аккуратно, всхлипнула. О Боги, что же она там себе напридумывала?

Я не устаю поражаться женской фантазии. По отношению к чужим мужчинам они напридумывают такую романтику под розовым сиропом, что и последнего душегуба оправдают. Зато про мужа обязательно гадость. Он задержался в погребе, потому что тискает официантку, а не ищет вино. В городе на ярмарке он не товары смотрит, а валяет по койке красивую шлюху… Ну и так далее.

– Я даю вам честное слово, милая незнакомка, что мои… приключения никак не вредят королевству, не связаны ни с воровством и не наносят урон чье-либо чести.

– Я вам верю. И я готова поклясться, что никому не расскажу о вас.

– Не надо клятв. Я верю вам на слово.

Вот так оно звучит благородно и даже пафосно, а клятвы… магическую потребовать невозможно – это ж мага надо найти, а прочие имеют вес не более слова. Нет никакой разницы нарушить клятву или не сдержать слова. И то и то одинаково противно.

– Ой. А я ж так и не представилась учтивому кавалеру. Меня зовут… А не очень-то мне нравится свое имя. Зови меня просто Дили.

– Славное имя. Мне очень нравится. Так все же, Дили, зачем тебе моя помощь, когда у тебя папа, как ты говоришь, мастер? Неужели он тебя не может научить?

Девушка вздохнула и ответила:

– Он и учит. Почти с младенчества. Но он же мужчина и совсем не чайрини.

Чайрини? Интересно кто это?

– Поэтому и учит он меня, как мужчину. Ну вот как ты представляешь себе бросок через спину здоровенного мужика в моем исполнении?

– Пока не представляю. Хотя, – тут я опять не сдержался (ну что за язык у меня?), – а вдруг ты там, за забором, на коленках стоишь?

– Что-о-о?

Девушка в ярости ничуть не растеряла своей прелести. Она без лишних слов выметнулась из-за забора, сразу целясь ударить двумя ногами мне в грудь. Сместившись в сторону, я слегка подправил ее полет в сторону кустов совершенно безвредным толчком в живот.

– Мья-аф! – совершенно по-кошачьи вскрикнула девушка, влетая спиной в точку назначения. Не хочется царапать ее лицо ветками. – М-м-м-м-м!

А вот стон боли прозвучал совершенно натурально. Я моментально понял, что это совсем не игра, и моментально оказался около рыженькой. Рухнув на колени я совершенно машинально положил ее голову себе на колени, виновата извиняясь:

– Прости меня! Прости! Где больно скажи? Я, правда, не хотел…