Мара Вульф - Книга ангелов [litres]

– Иерархия на небесах очень строгая. Каждый должен знать свое место. Это ты была в небесном дворе Люцифера, не так ли?

Я киваю.

– Да, это я.

– Там все, должно быть, иначе, – тихо говорит она. – Так говорят. – Она вопросительно смотрит на меня.

– Я была только в его покоях во Дворце дожей, и там нет ангелов, работающих прислугой.

Правда, я с трудом могу представить, чтобы Люцифер подрезал кому-то крылья.

Фия улыбается и замечает отвращение на моем лице.

– Так было всегда, и я привыкла к тому, что не могу летать. – Она натянуто улыбается. – Но я хорошо помню, каково это было, когда я еще была молодой. До того, как крылья подрезали. Летать – все равно что чувствовать свободу.

– Ты свободен лишь тогда, когда летишь, – шепчу я. – Кассиэль как-то сказал мне это. – Она тоскливо смотрит в окно. – Но можно летать и в своем сердце, – говорю я, чтобы ее успокоить. – Для этого не нужны крылья. Так говорил мой отец. Наши мысли свободны. В них ты можешь пойти куда пожелаешь.

Я вспоминаю тяжелые времена на арене и в темнице, думая о том, как мысли о семье и друзьях помогли мне пережить это время.

– Да, – шепчет Фия, снова обращая взгляд на меня. – В этом ты права.

Она возвращается на свое кресло, а я снова опускаю голову на подушку. Я улыбаюсь, вспоминая своего отца, и снова засыпаю.

Когда я просыпаюсь в следующий раз, солнце освещает высокие арочные окна. Я слышу смех, а в ванной комнате кто-то поет. Хотя это больше похоже на мычание.

Фели сидит на своей лежанке, скрестив ноги, и улыбается. Она уже оделась.

– Эх ты, соня. Я уже думала, что ты никогда не проснешься.

– Кушетки Габриэля достаточно удобные, – отвечаю я, откидываясь назад. – Ты тоже хорошо спала?

Она кивает.

– Но Нуриэль не такой терпеливый, как Кассиэль. Он хочет доставить меня на землю уже через десять минут. – Фели наклоняется ко мне и легонько толкает.

– Обещаю, что зайду к тебе на этой неделе. Если отец не отпустит меня, я спущусь в катакомбы. Томмазо меня прикроет. Он делал так все эти годы, когда мне надо было уйти. Тогда мы сможем обо всем поговорить.

Когда она уходит, я иду мыться. Фия кладет мне на кровать брюки и пуловер, когда я возвращаюсь. Почти все девушки разошлись, остались только Кайя и Амели. Они сидят на своих кроватях и не говорят друг с другом.

Кайя подходит ко мне и обнимает меня на прощание.

– Мне хотелось бы, чтобы ты осталась подольше, тогда я бы показала тебе библиотеку Габриэля.

– Может быть, в другой раз. Я спрошу у Кассиэля, смогу ли нанести тебе визит.

Ее глаза сияют.

– Было бы круто! У нас не так много всего происходит, а праздники очень утомляют.

Я тут же чувствую вину, потому что меня в основном интересует лишь один момент: есть ли в библиотеке Габриэля другая версия Откровения Иоанна. Не может же быть, чтобы Люцифер знал больше своих братьев. Кроме того, мне надо обсудить с девочками, готовы ли они пойти на смерть добровольно перед Открытием. Готова ли я сама на такое пойти? Имеет ли хоть какой-то смысл требование матери, если Апокалипсис все-таки зависит от агнца?

Фия тоже обнимает меня на прощание, и я слышу стук в дверь.

Кассиэль смотрит на меня с беспокойством.

– У меня все хорошо, – говорю я, когда он заходит в комнату. – Это Кайя и Фия, – представляю я обеих. Амели не обращает на нас внимания.

Фия почтительно ему кланяется.

– Кайя, – приветствует он девушку, не обращая внимания на Фию. – Ты ключ исполнения, не так ли?

Она кивает.

– Это ты меня тогда нашел.

– Я помню. – Он улыбается, но я вижу, как в его глазах блеснула искра чувства вины.

– Ну что, пойдем? – обращается он ко мне.

– Я готова.

Кассиэль прощается с Кайей, а затем подает руку Фии. Она на мгновение смущается, а затем берет ее в свои и трясет.

Когда мы возвращаемся на землю, я не могу удержаться от того, чтобы задать ему вопрос:

– А Кайю ты тоже целовал?

Он качает головой.

– Я целовал только тебя. Когда я нашел Кайю, я еще думал, что люди не достойны того, чтобы мы вообще на них смотрели. Но вскоре понял, как я ошибался, – Кассиэль хмурится и будто хочет еще что-то добавить, но молчит. Вместо этого он летит быстрее, словно не может дождаться того, чтобы побыстрее от меня избавиться.

– Ты не должен чувствовать себя виноватым из-за этого, – говорю я. – Ты просто раньше этого не знал.

– Я должен был приложить усилия, быть внимательнее и подвергать сомнению информацию, которую получал.

– Значит, в следующий раз ты именно так и поступишь.

– Надеюсь, ты напомнишь мне об этом, если я буду слишком узколобым.

– Ой, на это ты точно можешь положиться. Кстати, было мило с твоей стороны так попрощаться с Фией. Она вообще не привыкла к тому, что ангелы обращают на нее внимание, верно?

– Нет, наверное, не привыкла. Она была добра к вам?

– Да, очень. Я и не ожидала.

Кассиэль тихо смеется.

– Значит, кое у кого тоже есть предубеждения, как и у меня.

Я кладу руку на его плечо.

– К слову, хотела перед тобой извиниться, – говорю я. – Не хотела быть несправедливой по отношению к тебе. Но не вини меня за осторожность. Я не думаю, что ты за мной шпионишь.

– Все в порядке. Я на тебя не злюсь. Я сам виноват в этом, ведь я, как и ты, пытаюсь усидеть на двух стульях. Михаэль требует от меня преданности, но я не хочу еще раз причинять тебе боль. Ты хочешь, чтобы люди выжили, но любишь Люцифера, который планирует их уничтожить.

Я хватаю ртом воздух.

– Не люблю я его!

– И ты хочешь, чтобы я тебе поверил?

Когда мы приземляемся, Феникс с Маттео и Стефано уже ожидают у входа в библиотеку. Он кивает нам.

– Мы бы хотели войти, – говорит он ангелу. – Если ты позволишь.

Я удивлена тем, что Феникс спрашивает разрешения у Кассиэля, но я все еще злюсь на этого Стефано. Его вчерашнее поведение было абсолютно недопустимым.

Кассиэль колеблется, а затем смотрит на меня.

– Ты не против?

– Конечно, нет.

Больше, чем просто не против. Мы должны обсудить кое-что, ведь нам нужно держаться вместе.

Кассиэлю нелегко дается решение оставить меня с этими тремя. Но нет ни единой разумной причины запрещать это, если он не хочет показаться мелочным.

– Вечером я вернусь, – говорит он, и это звучит как предупреждение.

– Ты полетишь в Париж?

Он кивает.

– Михаэль хочет, чтобы его офицеры были с ним.

– Будь осторожен, – говорю я, на прощание целуя его в щеку.

Ангел улыбается и улетает прочь.

Мы заходим в библиотеку.

– Не хотите пофехтовать немного? – спрашиваю я.

Если Феникс и удивлен таким предложением, по нему и не скажешь. Еще вчера ночью я осознала, что должна больше тренироваться. Нам предстоит тяжелая борьба, а шансы победить в ней очень малы. Но я пока не сдаюсь.