Мара Вульф - Книга ангелов [litres]

Как бы мне хотелось быть просто ключом жертвенности.

Мать молча смотрит на меня, и я сдаюсь, от нее я помощи не дождусь.

– Ты унаследовала кровь Еноха и являешься ребенком линии Давида. Как и я. Наша судьба была предопределена тысячу лет назад, и тебе придется с ней смириться, – говорит она спустя какое-то время.

– Лучше бы я никогда не рождалась, – прошипела я. – Тогда бы они зарезали тебя.

– И я бы с высоко поднятой головой пошла на эту жертву, – отвечает она. – Не будь такой эгоистичной. Подумай о тех, кого ты сможешь спасти.

Я фыркаю.

– Да, ради неизвестных мне праведников, которые прячутся в своих норах вместо того, чтобы открыто сражаться с ангелами, я со своими друзьями должна буду умереть.

Мать не замечает этой колкости.

– Почему ты не взяла яд с собой на небеса, когда у тебя была такая возможность?

– Ты и сама прекрасно знаешь, почему. Но я могу и сама выпить яд.

Она высокомерно улыбается.

– Ты этого не сделаешь, потому что тогда Стар придется встать на твое место. Тогда у Люцифера, правда, не будет невесты, но агнец намного важнее. Поэтому не пытайся остановить нас своей никому не нужной борьбой. Это ниже твоего достоинства. Ты сделаешь все ради своей сестры, это у тебя в крови. Ты пожертвуешь собой ради сестры, как Авель пожертвовал собой ради Каина. – Она встает, будто наш разговор уже окончен, но я остаюсь сидеть на месте.

– Каин убил Авеля и был проклят Богом за это.

– Очередная ложь, – шипит моя мать. – Не стоит верить всему, что тебе рассказывают.

– Почему ты не посвятила меня в свои планы с самого начала? Почему ты исчезла и оставила нас одних? И с чего я вообще должна тебе верить?

Она обходит стол и опирается на него. Вдруг она оказывается совсем близко. К моему удивлению, она протягивает руку и гладит меня по спутанным волосам.

– Я этого не хотела, – тихо говорит она, и ее голос становится мягче. – Я была в отчаянии после того, как они убили вашего отца. Я так скучала по нему. Он был моей второй половиной, и потерять его… – Она замолкает. Передо мной вдруг предстает не борец стороны сопротивления, а мать, которую я когда-то знала. – Я должна была вести себя равнодушнее, мне нельзя было спорить с Нероном, но я тогда не могла себя контролировать.

Звучит знакомо. Может быть, мы с матерью слишком похожи друг на друга. Очевидно, именно поэтому мы с ней никогда не ладили. Мы обе только и умеем, что биться головой о стену.

– Я должна была исчезнуть, чтобы не подвергать вас опасности. После того, как я на это решилась, я должна была подготовить тебя к заданию как можно лучше. Если бы я осталась, Нерон убил бы всех нас. Он не раз угрожал мне использовать вас для того, чтобы сделать меня покорной.

– Мы могли бы вместе найти выход. Но ты думала, что лучше всех знаешь, что нам нужно. Почему ты не привела Стар к Люциферу? Сразу же после того, как он объявился в городе.

– Ты думаешь, мне ее так легко отдавать ему? Он хочет уничтожить наш мир с помощью моего ребенка.

Кто бы подумал, что у нее еще и совесть есть!

– Я оставила вас одних, потому что знала, что ты сделаешь все, чтобы защитить своих брата и сестру. Это ты и делала. Тициан вырос хорошим и смелым парнем, а Стар тебя боготворит. Они тебя никогда не забудут.

«Когда ты умрешь» , – слышу я продолжение этой фразы у себя в голове. Меня должно как-то утешить то, что меня не забудут?

– Мне тоже нужен был хоть кто-то рядом, – шепчу я.

– Я знаю, – признает она. – Но есть люди, которые рождены для того, чтобы защищать других, а есть те, кого нужно защитить. Ты ни в ком не нуждаешься, потому что ты достаточно сильна для того, чтобы постоять за себя.

Я киваю, потому что она, разумеется, уже давно смирилась с тем, против чего я выступаю. С моей смертью. Она берет мою ладонь в свою руку.

– Когда время наступит, я буду рядом. Я не оставлю тебя умирать в одиночестве. – Я чувствую, как начинаю дрожать, но она еще крепче сжимает мою руку. – Это будет быстро, – обещает она мне. – Ты и не заметишь.

А она откуда знает? Я осторожно убираю свою руку из ее, хотя мне так хотелось бы продолжать ее держать. Я киваю и встаю со стула.

– Мне очень жаль, – слышу я ее слова, когда иду к двери и открываю ее.

Она не настаивает на том, чтобы я завязала глаза, и не удерживает меня. Я иду на звук голосов, доносящихся из одной из комнат. Стены этого подземного хранилища влажные, тут холодно и стоит затхлый запах. Интересно, мать живет здесь с тех самых пор, как ушла от нас? Ее кожа неестественно бледная, поэтому вполне вероятно, что так оно и есть. Я пытаюсь подавить в себе подбирающуюся ко мне жалость. Она выбрала этот путь добровольно. А мне она выбора не оставила. Почему мать вообще родила меня и Стар? И что будет с Тицианом?

Я захожу в комнату, и голоса затихают. Стефано и Феникс сидят за столом. На нем стоит грязная посуда, а у них обоих в руках по стакану.

– Хочешь, я и тебе чай налью? – спрашивает Фели, внимательно меня рассматривая.

Я качаю головой. Другие женщины в комнате всего на три или четыре года старше меня. Одна положила руку на плечо Феникса. Значит, это те самые женщины, которые организуют теракты в городе и которые виноваты в смерти Алессио и Альберты. Мне становится тошно от одной только мысли об этом. Я должна уйти отсюда.

– Не осуждай их, – раздается голос моей матери. Она стоит прямо позади меня. – Они делают все возможное для того, чтобы поставить Нерона и ангелов на место.

Феникс встает, и девушка убирает руку с его плеча. Она продолжает смотреть на меня с вызовом. Я бы с радостью рассказала им о том, какую боль они мне причинили, убив Алессио, и что они делают с жизнями других людей, когда убивают невинных. Даже в тусклом свете я вижу, какие они все бледные и истощенные. Эти женщины сражаются иначе, чем я, но я не могу упрекнуть их в том, что они делают это для своего же блага.

– Мы можем идти? – спрашиваю я у Фели. – Здесь больше нечего обсуждать.

Фелиция выжидающе смотрит на мою мать.

Она делает вдох.

– Если ты не можешь убить девушек, – ко всеобщему удивлению говорит мать, – мы попытаемся освободить их, как только ангелы доставят их на землю. Я, правда, боюсь, что они не станут этого делать. Но если такая возможность появится, мы тебя поддержим.

Очевидно, предложение моей матери ошарашило всех присутствующих.

– Я не считаю это хорошей идеей, – говорит девушка, стоящая рядом с Фениксом.

– Закрой рот, Белла, – говорит Стефано. – Твое мнение никого здесь не интересует. Мы не можем просто так убивать людей.

– Все ты знаешь, – прыснула она. – Мы не можем позволить себе сочувствовать всем и каждому. На протяжении многих лет мы делаем все, чтобы отвлечь всех от нее, а она смотрит на нас так, словно мы чем-то хуже лишь потому, что не сражаемся на арене, как эта аристократка! Только посмотри на нее. Держу пари, каждый день у нее есть вкусная еда, она может пить вино и радоваться жизни во Дворце Михаэля. Мы рады уже тому, что раз в неделю видим дневной свет. И при этом именно мы вынуждены пачкать руки.